Прислушайся к музыке, к звукам, к себе - Мишель Фейбер

°°°

Была ли музыка на том концерте слишком громкой? С медицинской точки зрения, пожалуй, да. В том смысле, что мой слух явно пострадал, а такое повреждение – не самая полезная для здоровья вещь. Но я дожил то сего дня и рассказываю эту историю, и нельзя сказать, чтобы тот концерт мне не понравился. The Birthday Party были неистовой постпанк-группой и в открытую заявляли о стремлении дать выход гневу и безумию. Полагаю, было бы нелогично, если бы при этом они не задевали ничьих чувств. Кроме того, у меня появилось о чем рассказать моим британским друзьями двадцать лет спустя, когда весь мир за пределами Австралии начал поклоняться Нику Кейву, и истории о его загадочных истоках внезапно подскочили в цене.

– Я слышал, эти концерты были просто жесть.

– Ну, можно и так сказать, – отвечаю я.

°°°

У меня дома, когда я пишу или занимаюсь исследованиями, музыка играет негромко. Я не доставляю неудобств соседям. Внимательно изучив старые обложки виниловых пластинок, вы найдете на многих из них на первый взгляд вызывающее, но на самом деле снисходительное указание: «ПРОИГРЫВАТЬ ГРОМКО». Обычно я его игнорирую. Альбом Plague Mass Диаманды Галас (Give Me Sodomy Or Give Me Death) – язвительный упрек в дискриминации, от которой страдают пациенты со СПИДом, снабжен пометкой «ПРОИГРЫВАТЬ ТОЛЬКО НА МАКСИМАЛЬНОЙ ГРОМКОСТИ». Кого она обманывает? Разве кто-то проигрывает пластинки на домашней стереосистеме на максимальной громкости? В очень редких случаях я выкручиваю ручку громкости наполовину – и опасаюсь, что колонки взорвутся.

Когда я пишу эти строки, у меня играет альбом SPK Information Overload Unit, весьма новаторский релиз в жанре индастриала и пауэр-электроникс. На обложке нет никаких инструкций, но если какой альбом и нужно проигрывать громко, то определенно этот. И все же у меня он играет тихо – регулятор усилителя совсем чуть-чуть превышает минимум, – потому что я жду посылку и хочу услышать, как курьер позвонит в дверь.

°°°

И я не одинок в своем желании контролировать присутствие музыки в моем доме и ее претензии на мое внимание. Покупая что-то, мы хотим пользоваться покупкой на свое усмотрение. Музыканты в интервью настаивают, что единственный способ по-настоящему оценить их шедевр – безоговорочно капитулировать перед ним, а мы слушаем его в качестве фона, когда моем посуду или заполняем бумаги на налоговый вычет. Вот незадача.

Однако, приходя на концерт, мы сдаемся на милость исполнителя. Все заботы, которые отвлекают нас в обычных обстоятельствах, должны исчезнуть под влиянием происходящего на сцене. В случае классического концерта это может быть оперная насыщенность, а может и нечто едва слышимое вроде изысканной сдержанности самой высокой ноты скрипки. («Звучит так, словно булавка упала».) Если же это рок- или поп-концерт, речь скорее о всесокрушающем грохоте.

В последний раз я был на рок-концерте в заведении 10 °Club в апреле 2022 года. Это было радостное воссоединение группы Red Guitars после тридцатипятилетней разлуки. Многие слушатели были, как бы выразиться деликатнее, уже не в лучшей форме. В баре раздавали поливиниловые беруши. Я послушал с ними первые две песни, но меня расстроило отсутствие высоких регистров. Мне очень хотелось услышать все эти визги и писки.

Так что я выкинул затычки и позволил шуму делать свое дело. Звуковой баланс, сотворенный кудесником за микшерным пультом, был великолепен, а это всегда плюс: плохое сведение музыки наносит ущерб, не компенсируя его удовольствием. Под конец выступления публика хором подпевала в припеве главного хита Red Guitars – Good Technology.

°°°

Возможность оглушать себя музыкой появилась у нас благодаря технологии. В прошлых веках, конечно, можно было заработать перфорацию барабанной перепонки, если кто-то играл на цимбалах прямо рядом с вашей головой, но такое было маловероятно. Мы же используем электричество и сложное оборудование, которое способно повредить наш мозг всякий раз, когда на концерте присутствуют усилители.

Люди могут быть очень глупы, когда дело касается оценки рисков. Они отказываются от прививок и лекарств, которые могли бы спасти им жизнь, из-за (стремящегося к нулю) риска побочных эффектов. Они читают друзьям лекции о том, что мясо и молочные продукты вредят здоровью, при этом продолжая курить и употреблять алкоголь. Они рассуждают о токсинах в водопроводной воде, но каждый день без раздумий садятся в машину, несмотря на весьма высокий риск погибнуть в автомобильной аварии.

Любимое развлечение бывалых фанатов рока – обмениваться историями о самых громких концертах, на которых они бывали. Это еще один способ найти общий интерес в музыке, не обсуждая собственно вопросы искусства. Вместо этого в фокусе оказывается физическое воздействие звуковых волн на незадачливых посетителей того или иного памятного мероприятия на той или иной площадке. Чересчур громкая музыка расшатывает зубные пломбы. Бьет по пищеварительной системе. Люди страдают от тошноты и рвоты. Сумки зловеще подпрыгивают на полу. С потолка падают куски штукатурки. Глазные яблоки вибрируют. Боль, боль, боль. Визит к врачу на следующее утро. «Было круто! Ни за что бы не пропустил».

Мои уши мне очень дороги. Думаю, вам тоже дороги ваши. Мы все хотим сохранить способность слушать песни птиц, шорох листвы и смех младенца. Тем не менее забота об ушах не остановила меня от похода в Бальный зал отеля Seaview, где меня оглушили звуки, от которых дрожали металлические светильники. Что вселило в меня такую уверенность, что мне ничего не грозит? Это кажется таким же безрассудным поступком, как прогулка по шаткому веревочному мосту над пропастью или ныряние с большой высоты в мутную воду.

Должно быть, тут не обошлось без стадного чувства. Мы стремимся подстраивать наше поведение под окружающих. Два года назад, когда еще бушевала пандемия коронавируса, я пришел на одно художественное мероприятие в моем городке в маске – в соответствии с указаниями Национальной службы здравоохранения. Но все остальные посетители были без масок. Спустя несколько минут я снял свою. Как бы мне ни хотелось считать себя нонконформистом, я чувствовал себя странно, опасаясь угрозы, которую никто больше не считал серьезной. Использовал ли кто-то в Бальном зале отеля Seaview беруши? Нет, конечно.

Кроме того, мы видим мачизм, гладиаторскую браваду исполнителей, с которыми любой фанат хочет идентифицировать себя. «Почувствовать шум можно, только если он отличный и громкий!» (The only way to feel the noise is when it’s good and loud!) – поет Лемми в песне Motörhead Overkill. «Всё громче, чем всё остальное!» (Everything louder than everything else!) – вопил Мит Лоуф, которому в итоге пришлось носить слуховой аппарат. «Рок-н-ролл – не шумовое загрязнение!» (Rock and roll ain’t noise pollution!) –