Дети Арога - igor parhomyuk

Дом был старый, будто вросший в землю по самые окна. Заснеженный колодец, шест посередине двора, хрипящий лаем пёс на цепи, лес и огромное поле — вот и вся местная цивилизация. Ни ограды, ни огорода, ни даже проводов. Только здоровенный сарай за домом и высокая поленница. Из сарая шёл дым, и доносились ритмичные удары по железу.

Стив вышел, махнул мне рукой и направился к сараю.

Я пошёл следом.

Внутри было жарко, пахло металлом и углем. Горбатый старик стучал молотком по раскаленному куску железа, а рядом стоял здоровенный мут, державший заготовку щипцами. В углу кто-то ещё качал меха горна. По полу валялись готовые мечи, наконечники для стрел, копья.

— Приветствую тебя, Гевес, — сказал Стив.

— И тебе здрав будь, Стив. Что привело? — буркнул старик, не отрываясь от работы.

— Помощь нужна. Проблема у нас вот с этим, — Стив кивнул на меня.

Старик прищурился, разглядывая меня через жар и дым.

— А что тут за проблема? Отдай мне — будет меха качать, — усмехнулся он.

Я зло глянул на него. Что я, трофей что ли?

— Глянь, как зыркает. С характером. Может, и толк из него выйдет.

Стив молча пожал плечами.Дед постучал ещё минут пять, проверяя заготовку и швыряя её обратно в горн. Всё это происходило в полном молчании. Что характерно — никого это не напрягало.Дед стучал.Стив глядел куда-то вдаль, за горизонт или в себя.Мут, как заведенный, качал мех.А я, как последний идиот, стоял посреди этого средневекового балета и гадал: на какой, мать его, планете мы вообще находимся?

Из всей нашей гоп компании только я землянин.

Просто засилье инопланетян

Подойдя к стене, увешанной оружием, дед бросил на меня взгляд — цепкий, — и без лишних слов начал снимать с крючьев одно за другим, словно подбирал ключ к замку.Первым был одноручный меч. Простая сталь, потемневшая от времени, гарда в виде перекладины. Я взял его в руку. Удобный. Лёгкий. Даже слишком. Я сделал шаг, рубанул палку, поставленную под углом.

— Нет, — буркнул дед. — Мелочь, не твой вес.Он вырвал его у меня, словно знал наперёд, что не подойдёт.

Следующим был полуторный. Уже серьёзнее — тяжесть приятно тянула плечо. Я размахнулся, сделал несколько ударов, дед только молча махнул рукой, показывая: «Приседай. Глубже. Руби слева. Кувырок.»

Я кувыркался. Падал. Поднимался. Пот струился по спине, в глазах темнело от напряжения, но я продолжал. Но стоило отбросить щит и взяться за меч двумя руками, как дед с разочарованным вздохом махнул рукой.— Не та хватка. Ломает тебя. Не по тебе.Он ушёл. Не в сарай, а в дом. Через минуту вернулся, волоча на плече двуручный меч. Огромный, без украшений, но с матовой гладкой гардиной и длинным клинком, что поблескивал в тусклом свете горна. Он был до боли похож на тот, что когда-то лежал у меня под кроватью. Я даже вздрогнул.

— Держи, — сказал дед и протянул его.

Я схватил — и почти сразу чуть не выронил. Вес... но не просто тяжесть. Он будто тянул вниз не только руку, а что-то глубже — как будто звал. Я начал махать. Медленно. Потом быстрее. Качал корпус, резал воздух, бил по столбу. По указке деда делал выпады, шаги, боковые рубящие. Казалось, что в руках у меня не мечь— а бита. Но через полчаса и этот меч был забракован.— Он тебя тянет. Не ты им владеешь, а он тобой, — сказал дед. — Не пойдёт.

Потом пошло по накатанной:Боевой топор — мощный, с двойным лезвием. Пару взмахов — и дед сразу замотал головой.Алебарда — слишком длинная, неуклюжая в моих руках.Копьё с широким наконечником и крюками — я почти пырнул деда.

Стив молча сидел у стены. Не комментировал. Даже не усмехался.Он просто ждал. Терпеливо, как человек, которому уже всё ясно, но он всё равно позволяет спектаклю идти до конца.

Боевой лук дед даже не предложил.

Я стоял, вытирая пот. Плечи налились свинцом. Пальцы саднили. Но хуже всего было не это. Хуже — это взгляд деда. Не злой. Не пренебрежительный. Грустный.— Тело вроде бы помнит, — сказал он тихо, почти себе под нос. — А душа… душа, похоже, чужая.

Что скажешь?- он повернулся к Стиву

Стив молча пожал плечами.Внезапно из избушки вышла старуха — сгорбленная, закутанная в тряпье, с торчащим из-под платка носом. В руках — кружка с каким-то варевом и куском черной лепёшки.Не сказав ни слова, она прошла мимо всех, подошла ко мне и, пробормотав что-то, протянула еду.Бабка явно была муткой. И муты, предлагающие мне еду, уже не были для меня чем-то новым.Я молча взял кружку и с подозрением посмотрел на варево. Но бабка решительно подтолкнула её ко рту. Я отхлебнул — бульон оказался острым и даже вкусным.

Дед и Стив переглянулись.— Скажи мне, дед, это мне кажется, или твоя бабка с рук ему еду дала? — спросил Стив.— Сам не пойму, что с ней. Она даже сыновьям не подаёт. Полукровками их считает, — проворчал дед. — Парень, ты что, мут?

Я только пожал плечами — рот был полон. Бабка, не обращая на нас внимания, подошла к куче железа у стены, вытащила палку с шестью изогнутыми лопастями и, швырнув её старику под ноги, пошла обратно к дому.

Стив поднял конструкцию.— А ведь она права, — крякнул он, помахав ею. — Шестопёр.

— Шёл бы ты, Стив, со своим мутом, в машину, — проворчал дед, почесав лысину. — Через час шестопёры будут готовы. А то ещё бабка меня погонит, а этого к себе возьмёт, — буркнул он и, прихватив палку, ушёл в сарай.Стив пожал плечами и направился к джипу. Уже в машине, копаясь под сиденьем в поисках ключей, он вдруг посмотрел на меня:— Ну и как ты это сделал?— Что именно?— Она тебе еду дала.— Я не знаю. Муты всегда меня кормят, — пожал я плечами.— Что значит "всегда"?! — Стив уронил ключ под сиденье. — Где ты с ними ещё встречался?— В лагере. Когда нас охраняли муты — они меня кормили.Стив долго смотрел на меня.На лице было было явное желание меня удавить прямо здесь:— Господи, зачем ты свалился мне на голову... Кто ты такой, парень? Можешь ответить?