Паутина натягивается - Валерия Веденеева

— Да, — произнес он наконец. — Да, это были демоны…

Звучало не очень убедительно.

Сочетание слов «меня собирались убить» и «в лесу» вызвало у меня воспоминание о недавней ночной охоте и о рассказе Лисы про сирот, про нелюбимых пасынков и падчериц, которых местные жители заставляли собирать драгоценные целебные растения в смертельно-опасных болотах. Многие из этих детей, погибнув, оставались там навсегда, а их души становились зловещими призраками. Возможно, нечто подобное произошло с Бинжи? Только жертвой в итоге стал не он, а жестокие люди?

— По законам Империи, маг не считается ответственным за то, что случилось во время его стихийной инициации, — сказал я.

— Не считается? — Бинжи вскинулся всем телом и уставился на меня широко раскрытыми глазами.

— Нет. Есть такой человек, Райхан Сирота, императорский советник. Его инициация тоже прошла стихийно, и во время нее он стер с лица земли не только напавших на его поселение демонов, но и всех жителей своей деревни.

— И ему за это ничего не было? — недоверчиво спросил Бинжи.

— Абсолютно ничего, — подтвердил я, и добавил со значением: — Но, конечно, очень хорошо, что во время твоей инициации погибли только демоны. Ты же пока не правая рука императора.

— Я… Да, я понял, — произнес Бинжи неуверенно.

— А еще очень хорошо, что ты точно помнишь, какие именно демоны на тебя напали, как и где это произошло, и как твоя магия, прорвавшись, разнесла их в клочья. Или же сожгла. А может, утопила?

Бинжи смотрел на меня молча, только часто моргал. Я похлопал его по плечу.

— Память — забавная штука, особенно у молодых магов, — продолжил я. — Например, воспоминания могут подкинуть тебе фальшивку о том, что некие люди якобы оказались в месте твоей стихийной инициации. Но это, конечно, полная глупость. Конечно, там не было никого, кроме демонов. Верно ведь, Бинжи? В такой ситуации памяти надо помочь, надо создать яркую историю того, что случилось, с четкой последовательностью событий, со всеми деталями. А еще уметь рассказать об этом так искренне, что никто не усомнится.

Я замолчал. Бинжи смотрел на меня, и в его глазах отражались и страх, и неуверенность, и надежда, а еще множество вопросов. Но ни один из этих вопросов он не озвучил. Лишь расправил плечи и кивнул.

— Теперь я точно понял.

Я сказал Бинжи правду о том, что маг не считается ответственным за происходившее во время стихийной инициации. Официально не считается. Но все же, если станет известно, что во время нее погибли люди, особенно если этих людей было много, и особенно если среди них были благородные, на репутации мага появится пятно, а кто-то из родственников погибших может пожелать мести.

Я не знал, кого именно убила магия Бинжи, и не особо хотел узнать — у меня имелось столько собственных секретов, что чужие привлекали мало. Но если я был прав, то подростку следовало придумать стройную и внутренне непротиворечивую историю вместо тех подозрительных фраз, которые он мне выдал.

— Что случилось потом, после инициации? — спросил я. — Как ты здесь оказался? В четырнадцать лет ты вообще не должен был стать студентом Академии — в таком возрасте сюда просто не берут.

— Раньше не брали, — возразил он. — А сейчас им все равно. После инициации я добрался до Ольно — это небольшой городок на северо-западе. Я не знал, что мне делать, но надеялся… думал, может, кто-нибудь из местных магов возьмет меня в подмастерья…

— Ты обратился в магистрат того городка? — спросил я.

— Не совсем, — Бинжи замялся. — Я не хотел… Хотя потом все равно там оказался. Когда они узнали, что у меня прошла стихийная инициация и что я не принадлежу никакому клану, то обрадовались. У них, оказывается, других молодых магов не было, а из столицы требовали прислать хоть кого-нибудь. В магистрате мне рассказали про декрет императора и сказали, что отправят меня учиться, хочу я того или нет. Возраст студентов в декрете не ограничивался, поэтому в Академию меня взяли.

Точно, я же сам читал приказ императора — никаких упоминаний возраста магов там действительно не имелось. Случившееся с Бинжи — его настолько ранняя стихийная инициация — было редчайшим исключением, и подобную вероятность, составляя указ, просто не приняли во внимание.

Странно, что я сразу не понял, насколько Бинжи младше всех остальных — он ведь был и невысоким, и узкоплечим, и костлявым, и лицо у него все еще казалось немного детским. Но мне никогда бы не пришло в голову, что декан первого курса — или кто там занимается приемом новичков — додумается записать четырнадцатилетку в ряды тех, кто совсем скоро станет боевыми магами.

* * *

К коменданту я заглянул на следующий день. Его кабинет располагался на первом этаже, рядом с кладовками, и оказался весьма востребован: на пороге открытой комнаты толклись три студента и о чем-то горячо спорили с ее хозяином. К тому времени как я подошел ближе, спор закончился и студенты, судя по всему, оказались в нем победителями.

Потом они заметили меня и триумфальное выражение сползло с их лиц, сменившись уважением и опаской. Приветствие они сказали практически хором и поклонились так низко, будто бы я был главой важного клана, а не таким же студентом, как они сами. Я кивнул в ответ, подумав, что, во-первых, их лица были мне совсем незнакомы, а во-вторых, такое чрезмерно-почтительное отношение вряд ли продлится долго. Самое большее месяц. Потом шок прошедшей трагедии и едва не случившейся куда большей катастрофы сгладится.

Впрочем, эти рассуждения не означали, будто через месяц я собирался уйти в тень…

— А, Рейн, наш спаситель, — при виде меня комендант расплылся в слащавой улыбке. Я вежливо улыбнулся в ответ, закрыл за собой дверь, подвинул стул ближе к столу коменданта и без приглашения сел. По лицу хозяина кабинета скользнуло недовольство, но уже через мгновение оно приняло прежнее приветливое выражение.

— Не мог не услышать горячий спор, кипевший тут до моего прихода, — сказал я. — Что случилось?

— А! — комендант махнул рукой. — Отказываются селиться в той комнате… ну, в той самой, — с болезненной гримасой он ткнул пальцем наверх.

— Где случилось жертвоприношение? — уточнил я, и он кивнул. — Почему отказываются?

Комендант всплеснул руками.

— Вот и я