Пропавшие без вести. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

бака с водой и затем протиснуть его в люк. Косвенным подтверждением его хорошей физической формы является и то обстоятельство, что этот человек показался привлекательным намного более молодой женщине (трудно поверить, что Элизу заинтересовал бы какой-нибудь плешивый пень с пивным брюхом и щербатым ртом). Так что нельзя не признать: убийца следит за своей внешностью и поддерживает отличную физическую форму.

Хочется сказать несколько слов о возможном месте проживания убийцы. Напрашивается предположение о его проживании в 1998 г. в Новой Зеландии, но на самом деле этот вывод несколько поспешен. То же самое можно сказать и о постоянном проживании в Лос-Анджелесе. Понятно, что преступник как-то связан с Калифорнией и Оклендом в Новой Зеландии, но из имеющейся информации невозможно сделать определённый вывод о месте его проживания. В принципе, и в Окленде, и Лос-Анджелесе он мог бывать эпизодическими наездами, скажем, приезжая к родственникам. Если такие поездки совершались регулярно на протяжении многих лет, то не покажется удивительным, что преступник хорошо изучил оба города.

Ещё одним любопытным нюансом, требующим пояснения, является отказ полиции Лос-Анджелеса от возбуждения уголовного расследования по факту смерти Элизы Лэм. С одной стороны, всё кажется понятным: по официальному заключению судебно-медицинской экспертизы «причина смерти не может быть установлена», явного криминала нет, так что тут расследовать? Но с другой, ясно всё же, что ситуация совершенно неординарная, и смерть менее всего похожа на суицид. Это понятно прежде всего специалистам, так неужели же детективы лос-анджелесской полиции летом 2013 г. этого не понимали?! Думается, что они всё прекрасно понимали, но полиция Лос-Анджелеса, как и всякий бюрократический механизм, работает по законам целесообразности и минимизации собственных затрат. Логика у принимающих решение о невозбуждении уголовного расследования была довольно тривиальна и предельно прагматична: если есть пуля, должен быть пистолет; если есть ножевой порез, должен быть нож; если есть видеозапись нападения, должен быть нападавший… А если есть нечто смутное, непонятное и недоказуемое, то надо закрывать возню вокруг этой чепухи на этапе дознания и не терять на розыск непонятно чего и кого силы и время. Даже если действительно имело место убийство, совершённое серийным убийцей, надлежит ждать новых эпизодов и уж потом искать систему и повторение «модели действия» преступника. В Лос-Анджелесе и без Элизы Лэм хватает убийств женщин, так неужели ресурсы полиции должны расходоваться на расследование, имеющее минимальную вероятность завершиться судебным приговором?

Статистика требует повышения раскрываемости не только от полицейских России, но и США тоже. И с этим, кстати, даже не поспоришь, в статистических критериях оценки качества работы полиции есть здравый смысл безо всяких оговорок. Бюрократия, однако…

Итак, полиция расследование закрыла и забыла о нём думать. Видя это, родители погибшей решили потребовать от отеля компенсации в размере 700 тыс.$ за отсутствие должного контроля над выходами на крышу. О подаче этого иска упоминалось в начале очерка. Требование родителей выглядело логичным, ведь именно отсутствие надлежащего контроля сделало возможным проникновение на крышу проживающих и утопление их дочери в баке. То есть ввиду формального исчезновения криминальной подоплёки случившегося, родители решили наказать отель за служебную халатность неких должностных лиц.

Две компании, управляющие отелем «Сесил», поименованные в судебных документах как «Мэйн-стрит менеджмент ЛЛС» («Main street management LLC») и «Сесил мэйн-стрит ЛЛС» («Cecil Main street LLC»), наняли юридическую фирму «Мэрфи, Пирсон, Брэдли и Фини» («Murphy, Pearson, Bradley & Feeney») представлять их интересы в гражданском суде по иску родителей и сестры погибшей Элизы Лэм. Адвокат Джефф Хсу, опираясь на материалы уголовного расследования, подготовил памятку, которой обосновывалась невиновность управляющих гостиницей компаний и персонала в гибели Элизы Лэм. Он подготовил документ, датированный сентябрём 2015 г., под названием «Motion for summary judgment» («Обобщающее обоснование судебного решения»), который впоследствии оказался обнародован.

Документ этот представляется очень любопытным, его только надо правильно прочесть и истолковать. Прежде всего, он оперирует достоверными фактами, т. е. такими, которые полиция установила и проверила в ходе уголовного расследования 2014 г. Адвокату в его ситуации врать глупо, если противная сторона поймает его на подтасовке фактов или информационном вбросе, иск будет проигран с очень большой долей вероятности. Так что ставить под сомнение содержание этого документа нам вряд ли следует.

В пп. 24 и 25 Джефф Хсу сообщает, что 28 января 2013 г Элиза Лэм прибыла в гостинцу «Сесил» и остановилась в заранее забронированном номере на 5 этаже. Номер был не отдельным, а как говорили в советское время, с «подселением», т. е. там уже проживали некие соседи. В этом не было никакой накладки, Элиза бронировала именно такой номер, очевидно, польстившись на его дешевизну. Однако, далее произошёл интересный казус: соседки (во множественном числе, т. е. таковых было по меньшей мере две!) через 2 дня пожаловались администрации отеля на Элизу, после чего последнюю отселили в отдельный номер, расположенный там же на 5 этаже.

Содержание жалобы в подготовленном адвокатом документе не раскрывается — и эта деталь чрезвычайно интересна. Если бы у Элизы действительно активизировались «тараканы в голове», на чём настаивали как полицейские, так и все сторонники «версии самоутопления», то Джефф Хсу непременно об этом бы сообщил судье.

Фрагмент документа для представления суду, подготовленного адвокатом Джеффом Хсу, защитником отельеров.

Почему? Да потому, что информация о неадекватном поведении погибшей снимала все претензии к отелю… дескать, сумасшедшая — она и есть сумасшедшая, чего вы от отеля-то хотите?! Но — нет, адвокат почему-то не стал педалировать столь выигрышную для его подзащитных тему и… деликатно обошёл молчанием вопрос о причинах и содержании жалоб соседок Элизы.

Легко догадаться почему адвокат повёл себя таким образом — да потому, что в жалобе ничего не говорилось о неадекватности или психических отклонениях! Что легко можно было проверить, вызвав в суд этих самых соседок. Однако то обстоятельство, что Элизе Лэм после отселения предоставили лучший номер (она переехала в отдельный из более дешевого «с подселением»), заставляет нас считать, что девушка в этом конфликте оказалась потерпевшей и администрация отеля отнеслась к ней, что называется, с пониманием. Скорее всего, имело место какая-то девичья склока по нелепому поводу, вроде не туда брошенного гигиенического тампона или слишком громких наушников. Да даже обычный храп мог явиться причиной жалобы (девушки и женщины тоже храпят, как это не покажется кому-то невероятным!). В любом случае, представляется довольно очевидным, что никаких психических девиаций (и уж тем более употребления наркотиков, как фантазировали некоторые сторонники версии самоубийства!) Элиза не демонстрировала. Если бы что-то действительно подозрительное имело бы место в её поведении, то администрация отеля, пользуясь случаем, просто-напросто выставила бы Элизу за порог. Этого, не произошло, напротив, администрация предоставила ей номер лучше того, в котором она первоначально поселилась.

Помимо этого, документ, подготовленный Джеффом Хсу, интересен и в другом