Плохой парень - Юлианна Орлова

Господи, а я вот такой подтянутой фигурой похвастаться не могу! Купила одна абонемент в зал, ни разу так и не сходила!!

Стоп. Юра говорил, что он там тренер, а каким же это он образом там тренер? Обманул, что ли? Это все, о чем я могу думать, пока топаю по академии, сжимая в руках папку с документами.

А затем в мои больные мысли ныряют картинки, где Юра усердно занимается на одном из тренажеров, так же вытирает пот со лба, как на рукопашном, поднимает на меня заряженный взгляд, и тут…меня окликает папа.

—Валентина Львовна, можно вас на минуточку?

Я торможу, пытаясь в неудобных (как оказывается) туфлях не потерять равновесие. Коридор пустой, так что называть папу папой, наверное, можно? Не будет дискредитации вышестоящего по званию и нарушение уставных отношений?

Папа подзывает меня к себе в кабинет, и когда мы оказываемся внутри, тяжело выдыхает.

—У нас тут очередной цирк с конями, на конец семестра планируют устроить бал, прости господи! Хорошо хоть в сентябре сказали, а не за неделю до завершения семестра, — напряженно бурчит и падает в кресло. Я не дожидаясь приглашения, снимаю обувь и босиком иду к диванчику возле книжного шкафа. Уже сразу понятно, что папа был прав, и надо было думать головой.

Кто новые туфли надевает просто так? Но по правде…все мои туфли всегда были очень дорогими, и никогда-никогда не жали так, как жмут эти, с ценником раза в три меньше. Хоть и кожа, но не самые удачные в моем гардеробе.

Разминаю пальцы и непонимающе смотрю на отца. Допустим, я понимаю это в школах на выпускные, возможно, понимаю даже на завершения обучения в военках, но тут просто семестр. Просто его окончание.

—Бал? Что?

—То, дочь, готовимся к вальсу. Зимний бал! Совсем уже!

—Это идиотизм, — смеюсь, произнося правду. Конечно, с другим человеком я бы точно такое не позволила себе.

А потом в голове начинает пульсировать другая мысль…что однажды на балу я уже была, и этот бал стал началом чего-то совершенно нового. Ладно, не совсем началом, хотя может началом, но не моим. Однако не сказать, что я не думала тогда о поцелуе и не чувствовала себя не в своей тарелке.

Подавленной и грустной тоже чувствовала, хоть и в разговоре с Шолоховым все тогда перевела в шутку. Наверное, стоит обсудить этот момент, чтобы развеять все сомнения, или забыть навсегда, перелистнув новой страницей жизни?

Любая на моем месте испытывала бы смешанные чувства. Я не исключение.

—Предложение поступило сверху. Готовь платье, — переводит на меня суровый взгляд. —Готовить будет Григорьевна.

Я уже в открытую смеюсь, потому что эта древняя восьмидесятилетняя женщина, бывшая бальница, готовила и нас с Юрой для того самого последнего танца…

—Она еще готовит?

—Я думал, ты спросишь, жива ли эта милая женщина, — подмигивает, но при этом совершенно серьезен.

Ну и это тоже, ведь характер там не сахар…ой не сахар.

ГЛАВА 36

ЮРА ШОЛОХОВ

Первая ночь — первая пытка. Значит так, я уже понял, что нихуя не смогу нормально спать без Вальки. Собственно, я и дышать без нее не особо могу. Перед отбоем еще отжался сотку, но ничерта не помогло… В казарме со стояком — сомнительное наслаждение, а без него не получается, потому что я закрываю глаза и вижу свою девочку. Облизываюсь, достаю смартфон и листаю фото. У меня там клондайк, конечно, и столько фоток, что любой бы обзавидовался. Я там храню даже те, которые сделал сам украдкой на старый телефон.

Тут она с другой прической, волосы длиннее были, я в мыслях миллион раз прокручивал идею того, как я хватаю их и натягиваю на кулак, пока тяну ее к себе, чтобы поцеловать в губы, чтобы нырнуть в нее целиком и полностью.

Словом мой телефон — это своего рода памятник. Пацаны не поймут, да никто не поймет, но может я только этой папкой и жил. А еще ее соцсетями, которые она так редко всегда обновляла, но если и делала это, то попадала в самое сердце.

Просто каблуком насквозь пробивала каждой последующей фоткой, где она на этих самых каблуках, в юбках, в платьях, в свободных брюках и белой блузке на каком-то важном собрании.

Я правда даже не видел этого дебила ее рядом, не видел вообще никого. Только смотрел на нее и дышал полной грудью.

А теперь я могу сделать иначе….

Откидываю одеяло и встаю. Храп стоит адовый, я не привыкну быстро к этому веселью, но надо стараться. В ближайшее время мне придется слушать сладостную музыку нон-стоп. Вообще не понимаю, как можно так храпеть? Ладно еще они стираются регулярно, и запаха носков нет. Я к этой чертовщине чувствителен и привыкать не собираюсь.

Я не из тех, кто думает, что мужик должен быть потен и вонюч. Нет, потный я бываю часто, тут ясно, если ты бежишь стометровку на время. Словом, с этим понятно, но ходить в трехдневных носках и потом, чтобы они в углу стояли…это уже чересчур.

Прямо в пижаме топаю в коридор, а там дежурный храпит стоя.

Пиздец. Вдруг война, а он устал! Выключаю звук на смартфоне и иду в сторону комнаты отдыха. Там у нас шахматы для умных, книги для нудных, а еще самое тихое место, где никто не будет мешать мне.

Нам.

Тихо забираюсь в комнату и поглядываю на часы. Двенадцать ночи, она, наверное, спит. Вообще я ждал, что она пришлет мне фотку свою на ночь глядя, но она ничего не прислала…

Пишу первым.

“Где мой вечерний поцелуй? Где фото? Как спать вообще при такой несправедливости?”.

Меня бы устроил поцелуй в член.

НО…

Сижу жду. Весь вибрирую, пока фото пересматриваю по кругу. Черт! Меня нет только в ее инстаграме, а я туда пытался попасть всеми возможными и невозможными способами. Начиная от “Идеи для маникюра” и заканчивая фотками левых турецких мужиков. Она не принимала. Да и мою реальную страницу тоже.

А если я в ней теперь регулярно, добавит? В инсту?

Она мне не отвечает минут десять. Я на изжоге сижу и недовольно жую губы.

А потом приходит сначала смайлик, отчего меня от радости плющит, затем фото…в зеркале, где Валя в обычной пижаме, короткой правда до безобразия, в такой спать нельзя, спать только