Мария Монтессори. Дорога победительницы. В одиннадцати действиях с прологом и эпилогом - Андрей Маркович Максимов

Я рассказываю только один случай, однако таких было немало. Монтессори-школы во всем мире создавали те, кого ее метод привел в восторг. Очень часто это были вовсе не педагоги, а те, кто понимал необходимость изменений в системе образования.

Монтессори давала им ключ к победам, вне зависимости от того, был у этих людей педагогический опыт или нет.

Деятельность Монтессори-школ во всем мире требовала координации, и вот в 1929 году в Дании, в «гамлетовском» Эльсиноре состоялся Первый Международный Монтессори-конгресс. Он был созван для того, чтобы на нем Мария и Марио Монтессори-старший основали Международную Монтессори-ассоциацию (AMI[92]).

Итак, появилась международная организация, которая должна была курировать деятельность Монтессори-школ, обществ и детских садов по всему миру.

Через 22 года после открытия первой Монтессори-школы учебных заведений, работающих по методу Монтессори, стало столько, что возникла необходимость в организации, которая координировала бы их деятельность.

Итальянская банкнота достоинством 1000 лир с изображением Марии Монтессори, находившаяся в обращении с 1990 по 1998 год

Международная Монтессори-ассоциация также контролировала подготовку учителей, желающих работать по методу Монтессори.

Что значит «контролировала»? Метод Монтессори стал настолько популярен, что под его видом выдавались Бог знает какие «теории». Чтобы этого не происходило, и нужна была Монтессори-ассоциация.

Кроме того, новая организация следила за соблюдением авторских прав и на книги Монтессори, и на созданные или одобренные ей дидактические материалы. Как сказали бы сегодня: Монтессори превратилась в бренд, и тотчас стали возникать мошенники, пытающиеся работать под новым модным брендом. С ними надо было бороться.

Создание подобной организации требует денег. Первыми спонсорами Монтессори-ассоциации выступили: Зигмунд Фрейд, Рабиндранат Тагор[93] Жан Пиаже[94]. Одни из самых знаменитых и уважаемых людей своего времени отдали собственные деньги для того, чтобы помочь Монтессори. Нужны ли большие доказательства ее безусловного всемирного авторитета?

Марии Монтессори шестьдесят лет. Возраст вполне себе почтенный. Но, как и в пятьдесят, а потом и в семьдесят лет, жизнь свою не меняет: по-прежнему ездит по всему миру, создает школы, читает лекции.

Она легко находила контакт с аудиторией на итальянском, французском и испанском языках. Английский давался ей с трудом: как правило, читала лекции с переводчиком.

Самое поразительное, конечно, что в разных странах мира людям с различной культурой и традициями она открывала их собственных детей. Всегда умела отыскать такие слова, чтобы взрослые удивились: надо же, какой, оказывается, интересный, неожиданный мир находится рядом с нами, практически в одном доме!

Дети – это люди со своим взглядом

На своих лекциях Монтессори рассказывала такой случай.

Одному малышу дали открытки с самыми разными экзотическими животными.

Он рассмотрел их и радостно воскликнул:

– Бибика!

Взрослые начали внимательно разглядывать открытки – нет никакой машины. Красивые, невероятные животные есть, «бибики» – нет.

– Бибика! – настойчиво повторил малыш, взял открытки, выбрал одну и протянул взрослым.

На ней было изображено несколько животных, уходящая вдаль дорога, посредине которой – крохотная точка. Внимательно приглядевшись, можно было понять, что это – автомобиль.

Крошечная машинка была интереснее ребенку, чем звери! Потому что она была таинственна, непонятна, ее надо было разглядеть. Все остальное открыли взрослые, машинку предстояло открыть самому.

Монтессори считала: дети ко всему маленькому относятся с большей нежностью, чем к большому. И если научиться такому отношению к крошечному, незаметному довольно трудно, то кто мешает в этом брать пример с детей?

Еще одна история из лекций Монтессори.

Двухлетняя девочка сидела рядом со шпалерой распустившейся герани, но почему-то смотрела не на великолепные цветы, а в землю.

Монтессори подошла, проследила за взглядом ребенка, ничего не увидела. Задавать вопросы не стала, чтобы не отвлекать ребенка от наблюдения… правда, неясно за чем.

– Бегает! – радостно закричала девочка и показала пальцем.

И только тут Мария заметила совсем крошечное насекомое, которое бегало по земле.

Как позже выяснялось, больше всего девчушку поразило, что такое крошечное насекомое может столь быстро бегать.

Таким образом, девочка открывала мир, взрослыми уже давно открытый и потому незамечаемый.

Из всего этого Монтессори делает вывод: «Ребенок, способный рассматривать мельчайшие детали предметов, должен считать нас неспособными видеть, потому что в иллюстрациях мы видим только практически значимые связи, которые остаются для ребенка недоступными»[95].

Итак, Монтессори доказывает: дети – это люди, которые видят по-другому. Правильно или неправильно, – иначе!

Если взрослому хочется найти общий язык с ребенком, он должен непременно это иметь в виду, а не навязывать малышу собственный взгляд.

И тут я понимаю вот что.

Мы, взрослые, всегда горделиво исходим из того, что детям мы интересны. С чего мы это взяли?

Мы не видим машинку на фотографии, где автомобиль – это самое главное. Нам неинтересна бегающая букашка. Если мы, взрослые, замечаем только очевидное, отчего же мы убеждены, что этим очевидным взглядом мы должны заинтересовать детей? Просто, что называется, по определению? Просто потому, что мы – старше?

Но ведь это не работает.

Когда мы говорим, что Монтессори (и почти одновременно с ней Януш Корчак) настаивали: взрослые непременно должны учиться у детей, – это нередко воспринимается как красивые слова. И не более.

Напрасно. Разве не нужно взрослым учиться у маленьких, например, искусству замечать детали? Разве не имеет смысл брать с них пример: видеть мир в ином масштабе, нежели мы привыкли? И разве, учась у детей иному взгляду на мир, наше, взрослое, существование не станет более интересным и разнообразным?

Я абсолютно убежден: извечный конфликт отцов и детей очень часто начинается с детства, когда мы – условно говоря – не видим «бибику» на той фотографии, где она кажется нашему чаду самым главным. Так, постепенно, мы становимся неинтересны своему ребенку.

Если мы хотим не потерять связь с собственными детьми, надо стараться смотреть на мир и их глазами, а не настаивать постоянно на том, что только наш, взрослый, взгляд единственно верен.

Однако как же понять, как разглядеть этот иной, детский взгляд?

Наблюдать.

Понимаете, да?

Не делать постоянно замечаний, не воспитывать все время – но внимательно смотреть, как вырастают дети.

Я видел взрослых, которые, посадив огурцы или помидоры на участке, каждый день наблюдают, как те растут и меняются.

Вот такое бы внимание к собственным детям.

«С раннего детства мы растем в сознании, что большое важнее, чем малое, – писал великий Януш Корчак. – Производит впечатление – большой город, высокие горы, большие деревья. ‹…› Кто и когда, в каких исключительных