Очерки по истории стран европейского Средиземноморья. К юбилею заслуженного профессора МГУ имени М.В. Ломоносова Владислава Павловича Смирнова - Коллектив авторов -- История

выбор «ядерного» электората внятного социально-политического смысла. Вместе с тем, глобальные изменения — крах мирового коммунизма и неблагоприятные последствия глобализации, в первую очередь, цифровая революция, деиндустриализация и массовая нелегальная иммиграция, трансформировали социальную повестку дня и привели к росту протестного электората, не находящего решения своих проблем в условиях устоявшегося, но устаревшего консенсуса. На обоих политических флангах росло влияние радикальных групп и движений, которые в условиях мажоритарной системы не были представлены в Национальном собрании, что выливалось на выборах в растущий абсентеизм и/или протестное голосование против партии власти.

В результате, кандидат левых сил социалист Л. Жоспен на первых же президентских выборах ХХI века, в 2002 г. не прошёл во второй тур, и главным соперником представителя правого центра Ж. Ширака впервые стал лидер Национального фронта Ж.-М. Ле Пен. Тогда эта победа крайне правых в первом туре была расценена как национальный позор, однако начавшаяся демаргинализация НФ стала устойчивой тенденцией, так же как усугубившийся кризис двух властных партий (правоцентристской партии Республиканцев и социалистов). В первом туре президентских выборов 2017 г. оба их кандидата сошли с дистанции, и во втором туре представителю новой центристской силы Э. Макрону оппонировала дочь Ж.-М. Ле Пена, Марин Ле Пен.

Последствия стирания идейно-политической идентичности во Франции в последние десятилетия ХХ века стал предметом беспокойства французских аналитиков и объектом внимания исследователей на рубеже веков[511]. Ю. И. Рубинский писал: «консерваторы оказываются всё более реакционными, либералы консервативными, социалисты всё более либеральными. Между тем, на крайних флангах политического спектра растёт влияние партий ультраправого или левацкого толка, оперирующих популистской националистической и социальной демагогией /…/ Политические конфликты нередко выходят за рамки правового поля — на улицу в виде массовых движений протеста. В таких условиях формирование и деятельность умеренных коалиционных правительств левого и правого центра становятся всё более затруднительными»[512] Между тем, как и при Ф. Миттеране (особенно с конца 1980-х годов) Ж. Шираке, Н. Саркози и Ф. Олланде, вплоть до настоящего момента именно центризм остается главной правящей линией, воплощённой в современной Франции в президенте Макроне, опирающемся на парламентское большинство, представленное пропрезидентским движением «Вперёд, республика!», что является свидетельством сохраняющейся хотя и поколебленной устойчивости социального консенсуса и республиканской модели.

Оборотной стороной такого консенсуса сдало стирание идейной и социальной идентичности внутри политического класса. Ни одна из соперничающих политических партий не может представить идеологически связного проекта, на котором бы чётко стоял социальный адрес. Избирательные консультации с 1990-х годов сделали привычными колебания избирателей, большая часть которых рассталась с классовыми и идеологическими предпочтениями. Это явление было названо «электоральным рынком»[513], на котором избиратель подобен покупателю, оценивающему потребительские свойства товара не по его содержанию, а сообразно привлекательной рекламе, в зависимости от находчивости «продавца». Это вовсе не означает «конца политики» как сферы борьбы социальных интересов. Но борьба эта приобретает новые черты. Для подавляющего большинства граждан, социальная справедливость и либеральные ценности перестали быть полярно противоположными. В современной идеологии прав человека либеральные свободы так же незыблемы, как и социальные права личности. Антиномия свободы и равенства со второй половины ХХ века преодолевалась на путях социального государства, и отражением этого синтеза идеологий стало чередование у власти право и левоцентристов, не приводившее к радикальным изменениям структурного характера. Кроме того, современная политическая сфера обогатилась новой проблематикой, не совпадающей с социально стратифицированными интересами, отчего возникает множество комбинаций интересов, связанных с решением насущных проблем личности или вызывающих повышенную индивидуальную чувствительность, вроде гендерного равенства, охраны окружающей среды, прав этнических, религиозных и сексуальных меньшинств и т. п… Для их обозначения во французской аналитике наряду с социальными, относящимися к экономическому состоянию индивида, стали выделять «социетальные» (sociétales) вопросы, решение которых служит его социальному комфорту и лучшей самореализации. Современная демократия перестала ассоциироваться с решающей ролью мнения большинства, но с уважением прав меньшинства. В результате, избиратель не стоит перед идеологическим выбором между социализмом и либерализмом, правыми и левыми, но поддерживает прагматичные решения, которые работают, и политиков, способных уловить и синтезировать настроения разрозненных общественных групп. В этих условиях возрастает роль политического маркетинга, яркой политической рекламы и визуализации результата. Однако, потребляя электоральный продукт, избиратель менее чем прежде причастен его созданию. Одно из объяснений этого феномена предложено социологом А.-М. Женгра, которая видит его причину в крайней медиатизации выборов в эру телевидения, когда СМИ взяли на себя главную роль в освещении избирательных кампаний и, следовательно, в формировании общественного мнения и создании рейтинга кандидатов. Она считает нарушение прежней связи между базовым электоратом и его представителями во время выборов следствием агрессивного политического маркетинга, который взял на себя манипулирование сферой политики. В результате прежние политические актеры — партийные активисты, агитаторы, рядовые члены партий и сочувствующие избиратели утратили интерес к политической деятельности, поскольку значимость их выбора была снижена, практически поглощена средствами массовой информации, вовсе не нейтральными Таким образом, вместо того, чтобы способствовать связи между правящими и управляемыми, новые политические технологии породили отчуждение между ними[514].

Отсюда второе следствие стирания идентичности партий власти Скрытый консенсус внутри политического класса не соответствует состоянию общества, далёкого от однородности в силу растущей разницы доходов, снижения покупательной способности и нового расслоения среднего класса, роста социального и экономического давления со стороны иммигрантов, растущего этнического и религиозного обособления этой социальной группы и др. Потенциал расширения завоеваний социального государства ограничен снижающимися темпами экономического роста. Поэтому растёт разрыв между избирателями и их представителями, недоверие к политическому классу, отчуждение между сферой политики и гражданским обществом.

Любые попытки реформ социальной сферы во Франции с середины 1990-х годов были призваны преодолеть кризис социального государства, снизить дефицит социальных фондов, повысив адресность и эффективность реформ социальной сферы, прежде всего, образования и здравоохранения, более экономного расходования растущих и дефицитных социальных фондов. Они неминуемо сводились к повышению социальной ответственности личности, будь-то реформа образования, пенсионного обеспечения или меры по интеграции иммигрантов И столь же неизбежно они наталкиваются на резкое неприятие тех слоёв, к которым адресованы. Если в 1970–1980-х годах Франция с гордостью могла сказать, что социальные конфликты разрешаются в зрелом демократическом обществе не на баррикадах, а в парламенте в начале ХХI века протесты опять переместились на улицы, в иммигрантские гетто, в пригороды и университетские кварталы. Достаточно вспомнить студенческие волнения в Париже — протест против принятого правительством Д. де Вильпена т. н. «закона первичного найма» в 2005 г. или бурные протесты жёлтых жилетов, сотрясавшие страну с ноября 2018 г.

По законам политического маркетинга выделение специфических социальных категорий, воздействие на их «болевые точки» так же необходимы, как поиски предложений, способных объединить эти разнородные категории. Тем труднее представителям политической элиты предложить избирателю