Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Время перемен». Часть 1 - Альманах Российский колокол

им. С. Есенина, им. В. Шукшина, а также государственных наград: медаль «За освоение целинных земель» (1956), орден Дружбы (2008), орден «Кирилл и Мефодий», орден Святой Анны. Народный писатель РФ.

С 1994 по 2004 год, будучи председателем приходского совета, восстанавливала храм Рождества Богородицы в Бутырской слободе. С 1993 по 2002 год – редактор отдела литературы и искусства журнала «Работница».

Вдова выдающегося советского художника Юрия Ракши.

Малуша

Рассказ

Детям-жертвам всех войн посвящаю

Наш дом в Останкино. Соседка по бараку – маленькая, как и я, девочка с редким именем Малуша. Иногда мы с ней играем в дочки-матери с самодельными куклами. Из тряпок и ваты. Под круглым столом, что посреди нашей (не ее) комнаты. Для незаметной нашей тихой игры это лучшее место уюта и уединения… Скатерть свешивается со всех сторон почти до полу. И у нас там свой собственный «микромир». Малуша девочка кроткая и послушная и в игре всегда «дочка». Слабое дитя военных лет. Она хрупкая и словно прозрачная, с голубыми прожилками на висках, с завитками тонких белых волосиков. Ее хуторские родители настоящие рыбаки с Севера, а здесь у нас они «эваки» – то есть эвакуированные. Прибыли откуда-то из Коми. Прижились, работать пристроились. Ее отца, однорукого инвалида, потерявшего когда-то левую кисть при работе с рыболовецкой снастью, на фронт не взяли. Но на заводе «Калибр» (по производству снарядов средней дальности), который недалеко от нас, на Ярославском шоссе, его сразу поставили к ленте конвейера бригадиром, командовать бабами и подростками. Других мужиков-то не было, все ушли на фронт. И он стал даже в почете. И его жена, невзрачная, простоволосая, работала там же, в соседнем цеху, откатчицей. После войны они, конечно, мечтали (собирая по копеечке деньги) вернуться с дочкой домой. В свою родную зеленую глушь. К могилам предков, в любимый и рыбный край Коми.

Однажды, когда родителей не было дома, Малуша случайно нашла запрятанный где-то в глубине шкафа, завернутый в тряпицу пакет с деньгами, заработанными тяжким трудом. Малуша не спеша разобрала пальчиками цветные бумажки купюр.

Среди них ярко краснели десятирублевки, и на каждой портрет Ленина – дорогого вождя. Тогда обрадованная малышка выбрала из пачки именно эти красненькие «картинки» со знакомым добрым лицом. И, усевшись за стол, прикусив язычок, стала старательно и наивно, склонив головку, ножницами аккуратненько вырезать из каждой бумажки овальный портрет милого дедушки Ленина. Потом, отодвинув ладошкой обрезки в сторону, с удовольствием долго раскладывала «личики» по кругу перед собой на клеенке. Как порой ее мама вечерами раскладывала на столе игральные карты: на удачу, на прибыль, на здоровье, на счастье. А пришедшему с работы отцу Малуша сразу похвасталась: смотри, мол, пап, как у меня красиво все вышло. Но тот… потрясенный увиденным, замер. Просто остолбенел. Застыл. Стоял на месте как вкопанный. И вдруг как ударит ее своей тяжелой рукой по затылку… И та сразу так тихо, беззвучно и мягко повалилась со стула на пол. Сразу замертво. Не шевелясь, не дыша.

Хоронили Малушу серым утром, тогда почему-то принялся моросить дождь (видно, даже и небо с горя заплакало), в маленьком узком гробике. «Вот в подарок вам гробо́к из березовых досо́к». Под резко-заполошные, на весь двор, а порой глухо-утробные вскрики ее горемычной матери. С утра полоумно расхристанной и нечесаной. Вокруг телеги молча, без слов, понуро стояли соседки с детьми. Гробик лежал на телеге, запряженной послушной лошадкой. (Достать машину-полуторку не удалось, так как отца увезли в милицию с сердцем, а не в больницу, как было бы надо.) Капли дождя падали на восково-бледный лик Малуши. Недвижной, как кукла. В незнакомо-белом платочке. На ее лобик, чистый, как у святой. На мелкие пальчики, по-птичьи скрюченные на груди. Но безутешная мать, севшая рядом на телегу на клочья сена, поскорей бережно прикрыла гробик крышкой. Возница не спеша тронул вожжи, и лошадка, видно давно некованая, нехотя, опасливо побрела по дворовой траве, истоптанной и сухой. Повезла покойную куда-то за сельхоз-выставку (ВСХВ), на ближнее Хованское кладбице. А соседки и мы с мамой поскорей пошли прочь от дождя в барак. И там, в сумраке длинного коридора, расходились по своим комнатам и углам. А кто-то – на душную кухню, где теплились огоньки непогашенных керосинок и в мисках что-то варилось. Но все почему-то молчали. «Народ безмолвствовал». Говорить было не о чем.

До конца войны оставалось еще полгода.

Николай Серяков

Родился 13 сентября 1960 года в городе Ташкенте. После школы поступил в Ташкентское высшее танковое училище. Трижды становился победителем школьной олимпиады по литературе в городе Чирчике. В училище был редактором стенгазеты, писал рассказы в газеты, в том числе в «Красную звезду», «На посту», дважды печатался в журнале «Военный вестник». Много напечатано различных рассказов в дивизионной газете 8-й гвардейской дивизии «За Родину».

События, описанные в его книге, абсолютно не вымышленные, многие герои предстают под настоящими фамилиями. Это книга правды о Советской армии, о друзьях и врагах автора, правды, которую скрывают до сих пор.

Броня крепка

13 сентября 1999 года. Москва, улица Гурьянова, 13.

Темная ночь ложилась бархатным одеялом на вечернюю Москву. Москва жила своей жизнью мегаполиса. Наступал праздник – День танкиста. И два друга, два майора танковых войск, отмечали его, играя в бильярд и вспоминая былое.

Медленно расставляли шары на зеленом сукне бильярдного стола. Они принялись готовить кии для игры, а над ними, словно в каком виртуальном эфире, кто-то расставлял их души, души их друзей и врагов и бил в них шаром времени. И этот кто-то был их судьбой, которая била в их души добром и злом, не щадя никого. Только одних она награждала величием и славой, а других – позором и забвением. А чья душа попадала в лузу после удара, ту хватали ангелы и несли на суд Божий, праведный и справедливый, отправляя ее в ад или в рай.

Удар восьмой

– Ну что ж, Кирилл Алексеевич, ваша очередь наносить удар, – сказал один майор другому.

Кирилл Алексеевич немного выждал и ударил резко и точно в шар номер девять. Тот отлетел от борта, задел шар номер восемь, и шар номер восемь ударился в шар номер семь, а тот покатился в кучу шаров, стоящих у правой лузы.

5 августа 1984 года. Город Потсдам, Восточная Германия.

Старший лейтенант Бурмистров заступал в караул потсдамского