Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

Забегая вперед, скажем, что и через восемь лет все запруды и каменные перегородки оставались на месте. Участникам крестного хода пришлось обходить город посуху. Еще и ладью при этом обходе повредили. Монахи немедленно отправили еще одну жалобу губернским властям. Тут уж псковский губернатор Яков Иванович Ламздорф лично предписал островскому городничему и нижнему земскому суду запруды немедленно расчистить и доложить начальству, кем и с чьего разрешения таковые сделаны.

Не стоит, однако, думать, что островичи только о своих рыбных ловлях и беспокоились. За год до наступления XIX века островский купец Иван Антипов просил городскую думу разрешить ему за собственный счет построить в Острове каменную богадельню, и не просто построить, а восьми будущим ее жильцам, мужчинам или женщинам, выдавать по три рубля ежегодно каждому.

И последнее о XVIII веке. В конце его Остров занимал первое место среди уездных городов по количеству каменных зданий. Город за собой следил, и в нем даже был создан Комитет о замощении улиц. В 1798 году в Острове было 250 купцов и чуть меньше мещан. Если точнее, то на одиннадцать меньше, чем купцов. Вот эти-то 489 человек, к которым нужно прибавить небольшое количество дворян, приказных, отставных военных, священнослужителей и крестьян, торговали льном, пенькой, кожей, щетиной, застроили Остров каменными домами, учредили комитет по замощению улиц, много лет упорно сопротивлялись монахам Святогорского монастыря, не желая ради крестного хода ликвидировать свои запруды и каменные перегородки на реке Великой, построили собор и богадельню, собирали, хоть и нехотя, деньги на содержание малого народного училища и нещадно пороли детей, когда они в этом училище плохо учились, а тем более сидели не по одному году в каждом из двух классов.

«Жители сего города бедны»

XIX век начался в Острове 20 июня 1802 года с визита Александра Первого. Нет, это не был визит, подобный визиту его бабушки, – император был в Острове проездом из Опочки, в которой он тоже был проездом, в Санкт-Петербург. Подали ему обед, поменяли лошадей на свежих, и он укатил в столицу[62].

Через год после императора Остров посетил тоже проездом уже упоминавшийся ранее академик Василий Севергин, пробывший в городе не более трех дней. Севергин не только перечислил обывательские дома, каменные и деревянные, заводы, богадельни, кабаки, лавки каменные и деревянные, но и сделал ряд наблюдений, которые императоры вряд ли сделают, хотя бы и прожили в Острове не три, а тридцать три дня.

«Небольшой город Остров весь почти состоит из деревянных строений. Он лежит при Великой реке, которая здесь узка и имеет низкие берега. В нем только три церкви и народ бедный. Место сие составляло прежде сего вдоль Великой реки слободу, из 150 домов состоящую; но от основания города распространилось, а после случившегося здесь пожара вновь застроено и в лучшее приведено состояние. Площадь в нем обширная, и гостинной двор изрядной каменной, кроме коего есть также и деревянные лавки. Вдоль Великой реки простирается в некоторых саженях от нынешняго ея русла нарочитой вышины косогор, которой, кажется, прежде сего составлял настоящий ея берег… Берега Великой реки здесь глинистыя и содержат множество обломков серого известнаго камня. Также и дно реки, сколько видеть можно, устлано плитами сего же известнаго камня, который сверх того добывается и в окрестностях города в разных местах; почему церкви и другие каменныя здания, и особливо основания домов строятся из сего же камня…

Я перейду к другого рода предметам, до сей реки касающимся. Поперек ее делают стенки из камней во всю ее ширину, каковых я здесь приметил четыре, с промежутками или воротцами, куда вставляют верши, то есть воронкообразные плетни, из ракитника делаемые, которыми ловят проходящую здесь рыбу. Рыба же здесь попадается щука, лещи, шерешперы и изредка сомы.

Впрочем, я уже выше упомянул, что жители сего города бедны; ремесел почти нет; сапожников только четверо; однако есть часовой мастер, родом немец. Хлебопашество не великое, а льну сеют тем более, которой, однако дорог.

Жителей в сем городе: купечества 236, мещанства 276, служащих 81, разных отставных военнослужащих 21, церковнослужителей 15, разного звания людей 109, а всего 738. Церквей каменных три, деревянных одна. Домов казенных деревянных 11, питейных 9, обывательских каменных 20, деревянных 240, богаделен 2, лавок каменных 40, деревянных 33, льняных заводов 22, итого всех строений 381. В народном здешнем училище нашел я 30 учеников.

Ржи четверик стоит 1 рубль 10 коп., круп гречневых четверик 1 рубль 50 коп., овса четверик 50 коп., сена пуд 20–25 коп. Мука пшеничная здесь редка, впрочем, пуд ее продается по 2 рубли 40 коп. Сажень дров распашная, то есть размахом рук определяемая, стоит один рубль; пуд свечей 8 рублей»[63].

Ну, цены мы обсуждать не станем, тем более что Севергин, даром что академик, указал, к примеру, цену за четверик ржи в рубль и 10 копеек, но не указал, ассигнациями или серебром, а про свечи и вовсе не сказано, какие они – восковые или сальные. Ну да это ему простительно – он был химик и минералог, а не чиновник Министерства финансов и со знанием дела написал про островские известняки и глины. И все же… Несмотря на то что Остров, как мы помним, уже к концу XVIII века занимал первое место в губернии по численности каменных зданий, несмотря на организованный комитет по замощению улиц, «жители сего города бедны». Церкви три каменные и одна деревянная, но питейных домов девять. «Ремесел почти нет». Сапожников всего четыре. Выходит один сапожник и одна церковь на почти на две сотни жителей. С кабаками и льняными заводами в пересчете на душу населения все обстояло куда лучше. Два с лишним десятка льняных заводов не должны вводить в заблуждение современного читателя. Как правило, на таких предприятиях работало три, четыре, много пять человек. На самых крупных их могло быть пять с половиной. О часовых дел мастерах и говорить нечего.

Между прочим, количество учеников в Островском малом народном училище снизилось по сравнению с сорока учениками, которые были при его открытии шестнадцать лет назад. В тот год учились большей частью мальчики. Девочек было всего две. Случались годы, когда девочек не было ни одной. Да и всех учеников приходило на занятия десятка полтора или два или всего одиннадцать человек.

У островского купечества деньги, хотя