Афоризмы Старого Китая - Козьма Прутков

У Цзенань: «Представьте себе, что величайший поэт при свете луны встретился с прекраснейшей женщиной среди гор, вод и цветов – какой это будет чудный сон, какое неизъяснимое чувство!»

27

О, если бы мы могли управлять своими снами! Тогда бы мы могли отправляться туда, куда захотим, встречаться с теми из людей прошлых веков, с кем пожелаем, и гулять по миру, не дожидаясь, пока женятся дети.

Хуан Цзюянь: «Я иногда думаю, что духи имеют это преимущество над людьми, ведь они могут скитаться, где хотят».

Цзян Ханьчжэн: «Но может статься, что духи витают и вверху, и внизу, но ничего не видят».

28

Чжаоцзюнь[277] отдали варварам из-за ее красоты. Лю Цзэ[278] оставил о себе память благодаря его честности. Можно сказать, что судьба этих людей была несчастливой, но нельзя сказать, что они заслуживают жалости.

Цзян Ханьчжэн: «Во всяком случае, не следует сначала сломать лапу воробью, а потом заботливо лечить ее».

29

Тот, кто любит женщину так, как любят цветы, будет воспарять в своих чувствах все выше и выше. Тот, кто любит цветы так, как любят женщин, будет открывать в своем чувстве все новые и новые глубины.

Мао Пицзян: «Только так можно явить истинное благочестие и истинную заботу».

Чжан Чжупо: «Какая удача и для женщины, и для цветов встретить такого поклонника!»

30

Красавица лучше цветка тем, что понимает смысл слов. Цветок лучше красавицы тем, что источает благоухание. Одно нельзя соединить с другим, поэтому лучше пожертвовать благоуханием ради понимающей собеседницы.

Ван Уцзянь: «Между тем дыхание Фэйянь[279] было благоуханным, как орхидея, а тело Чжаои[280] распространяло аромат. Выходит, красавицы тоже могут благоухать, как цветы».

31

Всего удивительнее, стоя на улице, смотреть, как человек в доме пишет иероглифы на оконной бумаге.

32

Юноша читает книги, словно смотрит на луну из глубокой ямы. Человек средних лет читает книги, словно смотрит на луну, сидя во дворе. Старец читает книги, словно любуется луной с высокой террасы. Глубина их понимания зависит от высоты положения.

Чжан Чжупо: «Мой дядя судил о жизни так, словно сам сидел в хрустальном дворце на луне и смотрел на земной мир, как на дно чистого озера».

Би Ювань: «Я полагаю, что такие же различия есть и в постижении Пути».

33

Лучше быть чистым в бедности, чем замарать себя нечестно нажитым богатством.

Лучше спокойно принять смерть, чем жить в волнениях суеты.

Ли Шэнсюй: «Если жить по правде, даже печали не будут печальными. Если умирать наперекор правде, даже радости не будут радостными».

У Ежэнь: «Я бы предпочел замарать себя богатством».

Чжан Чжупо: «Я бы хотел быть чистым и бедным, но это желание трудно осуществить. Неужели я хочу слишком многого?»

34

В мире легче всего разбогатеть душам умерших. Даже если при жизни у них не было ни гроша, после смерти для них сжигают горы денег[281]. В мире легче всего заслужить уважение опять-таки душам умерших: даже если при жизни их презирали, после смерти им бьют поклоны, преклонив колена.

У Ежэнь: «Почему же в таком случае люди зовут бедного ученого „нищим демоном“?»

Чэнь Канчжоу: «Когда нищий демон умрет, ему тоже будут оказывать почести».

35

Бабочка – это перевоплощение талантливого ученого. Цветок – это поэтическое имя красивой женщины.

Чжан Чжупо: «Бабочка садится на цветы и пропитывается их ароматом, вот почему ее стали считать воплощением талантливого ученого».

36

Снег навевает мысли о возвышенном муже, цветы навевают мысли о красивой женщине, вино навевает мысли о бесстрашном воине, луна навевает мысли о добром друге, а горы и воды навевают мысли о гениальных стихах.

Чжан Чжупо: «Как много чувства в этих словах! Невольно слезы навертываются на глаза».

Ли Цзицзы: «Эти слова возбуждают воображение».

Лу Юньши: «Есть похожее изречение, оно гласит: „Думай о внутреннем свершении; следуй взгляду, устремленному к сокровенной срединности“».

37

Крик дикого гуся пробуждает воспоминания о Нанкине. Всплеск весла напоминает об озерном крае в Цзяннани[282]. Журчание быстрого ручья заставляет вспомнить о горах Чжэцзяна. Звон колокольчика на шее лошади навевает мысли о дороге на Чанъань[283].

Не Цзиньжэнь: «Наньу Гуаньшиинь пуса мааса!»[284]

Ни Шуйцин: «Но как мы будем говорить, когда все звуки в мире умолкнут?»

38

Дождь – это такая вещь, которая может сделать день коротким, а ночь длинной.

Чжан Чжупо: «Дождь – это такая вещь, которая может заставить небеса сомкнуть очи, дать земле силу родить посевы и раздвинуть рубежи водного царства».

39

Будь полевой лилией среди трав. Не будь кукушкой среди птиц[285].

40

Детеныши всех животных очень милы, и только потомство осла не вызывает симпатии.

Хуан Люэсы: «Все, что состарилось, не радует взор, только старые сливы и сосны не таковы».

Ни Юнцин: «Только любитель ослов не сочтет их некрасивыми».

41

Все девушки от четырнадцати до двадцати пяти лет обладают очаровательным голосом, но стоит взглянуть на них, и сразу увидишь, кто из них красавица, а кто дурнушка.

Отсюда следует заключить, что слух все-таки не сравнится со зрением.

Цзян Ханьчжэн: «Не зря говорят, что ширма – приманка красавицы».

Чжан Чжупо: «Когда в доме есть некрасивая молодая служанка, есть смысл разговаривать с ней через дверь, а если служанок несколько – слушать, как они шепчутся между собой».

Ни Юнцин: «А если прелестная девушка наделена грубым голосом, что делать тогда?»

42

Лучше быть бедным и жить в покое и праздности, чем быть богатым и всю жизнь изнемогать в трудах. Лучше стыдиться своего богатства, чем гордиться своей бедностью.

Цао Шиань: «Если богатый и знатный может жить в покое и праздности, он, можно сказать, умеет стыдиться».

Сюй Шилю: «Если богатый и знатный стыдится себя, он может жить в покое и праздности».

Чжан Чжупо: «Кто стыдится покоя и праздности, будет богатым и знатным».

Чжан Юйань: «Кто покоен и празден, может гордиться собой, а кто изнемогает в трудах, должен стыдиться себя».

43

Глаз не может видеть себя, нос не может обонять себя, язык не может попробовать себя на вкус, палец не