Приквел цветных революций: Апогей гибридной холодной войны. 1946—1991 - Дмитрий Викторович Суржик

войны в Азии, но он был второстепенным в приоритете Соединенных Штатов по поддержке антикоммунистических усилий Гоминьдана. После получения известий о воссоединении Тибета с Китаем в октябре 1950 г. правительство Соединенных Штатов формально заявило, что Тибет является частью Китая. Соединенные Штаты, Великобритания и Индия сошлись во мнении, что они не будут поддерживать попытку тибетского правительства добиться приема в ООН. Посол США Лой Хендерсон предупредил тибетское правительство, что на его заявку наложат вето Китай и Россия, а государственный секретарь США Дин Ачесон заявил премьер-министру Джавахарлалу Неру, что Соединенные Штаты поддержат бездействие Индии в отношении Тибета, а их американские делегаты не будут инициировать обсуждение вопроса о Тибете323.

В то время как происходила административное переформатирование Тибета в Тибетский автономный район (ТАР) Китая, в регионе нарастала напряженность. Дальневосточный отдел Центрального разведывательного управления (ЦРУ) решил поддержать подпольных бойцов (Армия Чуши Гангдруг), возглавляемых Гьяло Тхондупмом, братом Далай-ламы XIV. Официально о создании своей армии он заявил 16 июня 1958 г. Многие тибетцы в армии Чуши Гангдруг были выходцами из восточного региона Тибета под названием Кхам324. ЦРУ перебрасывало большие группы тибетских партизан на Гуам, Сайпан и Колорадо для тайной военной подготовки, чтобы они выполняли задания штаб-квартиры ЦРУ, такие как военизированные операции, создание бомб, составление карт, фотографическое наблюдение, техника радиосвязи и сбор разведданных325. С 1956 по 1974 г. армия Чуши Гангдруг сражалась против Народно-освободительной армии Китая (НОАК) в Тибете, а затем с баз в Мустанге, Непал. Кэрол Макгранахан утверждает, что, хотя их сотрудничество было направлено против НОАК, ЦРУ и армия Чуши Гангдруга преследовали две разные цели.

Для ЦРУ Тибет был глобальной стратегией противодействия коммунизму. Как отмечалось на секретной встрече представителей ЦРУ и Госдепартамента по Тибету, состоявшейся 9 января 1964 г., «деятельность ЦРУ в Тибете состоит из политических акций, пропаганды и военизированной деятельности. Цель программы на данном этапе состоит в том, чтобы сохранить политическую концепцию автономного Тибета внутри Тибета и среди иностранных государств, главным образом Индии, и создать потенциал для сопротивления возможным политическим событиям внутри коммунистического Китая». С 1957 по 1969 г. ЦРУ проводило тайные операции в Тибете, на которые было потрачено более 1,7 млн долларов, и привело к подготовке военизированных сил численностью около 2000 человек326.

Тибет возник как место, имеющее стратегическое значение для политики США потому, что «…американские дипломаты и разведчики считали, что активное тибетское сопротивление одновременно будет преследовать, отвлекать и смущать режим Мао»327.

В 1956 г. Гьяло Тхондупм отправился в консульство США в Калькутте, где его в первый раз встретили оперативники ЦРУ. Эта встреча завершилась тем, что ЦРУ пообещало Гьяло сделать Тибет независимым от Китая в обмен на его поддержку в организации партизанских отрядов для борьбы с НОАК328. В остальном Китае в этот момент происходили колоссальные изменения.

Мао Цзэдун 1 октября 1949 г. провозгласил создание КНР. Опираясь на помощь Советского Союза, он начал активно развивать промышленность и сельское хозяйство. «В период с 1950 по 1956 г. поэтапно (земельная реформа — создание крестьянских кооперативов — коллективизация) были проведены аграрные преобразования. В городах в этот период для преодоления экономического кризиса произошло объединение частной промышленности и торговли». Но изменения в политическом курсе СССР, вызванные ХХ съездом, повлияли на китайскую экономику и политику. «Большой скачок» не удался. В китайском обществе и партии стали возрождаться прозападные настроения. Мао Цзэдун решил искоренить крамолу внутри КПК. «Что делать, — угрожающе спрашивал Мао в 1965 г., — если ревизионизм проникнет в самое сердце партии?» Он попытался решить вопрос сперва путем репрессий. Отряды хунвейбинов («красных охранников») и цзаофаней («революционных бунтарей») и проводимая ими политика «Культурной революции» проблему отставания Китая не решили. Скорее только усугубили и могли предоставить для Советского Союза повод для смены власти. В 1968 г. это все свернули. Пекин избрал другой путь для своей модернизации.

Новый наследник великого кормчего — Чжоу Эньлай взял курс на мирное сосуществование и сотрудничество с США. По мнению Мао Цзэдуна, надо «использовать противоречия в лагере противника» и «объединяться со второстепенными врагами, чтобы изолировать главного врага». Он был уверен, что именно Советский Союз в ближайшем будущем является наиболее опасным внешним врагом Китая. Соединенные Штаты охотно пошли на контакт. «2 июня 1971 г. в Вашингтон пришло сообщение из Пекина, переданное через президента Пакистана Яхья Хана, о готовности китайских представителей принять у себя президента США с официальным визитом»329. Этому предшествовал период действий обоих сторон, который принято называть «пинг-понговой дипломатией». В ней активно участвовали американские спецслужбы. «В середине июля 1971 г. президент США Р. Никсон выступил с телевизионным обращением к согражданам, заявив о визите Киссинджера в Пекин, а также о своем предстоящем визите в КНР. И наконец, 21 февраля 1972 г. Никсон посетил КНР с визитом, который стал историческим. А 1 января 1979 г. были установлены дипломатические отношения между КНР и США»330. Для КНР это дало промышленный рывок. Но месте с приходом американских технологий в Китай пришли и НКО. С начала 1980-х гг. они стали активно работать со студентами пекинских вузов. А потом и в других крупных городах начали расти либеральные, проамериканские настроения. В 1986 г. в студенческих городках вспыхнули первые волнения, которые проходили под лозунгами «Пересадить идеи “перестройки в СССР” на китайскую землю». Именно они «поставили крест» на карьере Ху Яобана, который мало того, что пользовался стойкой репутацией либерала в КПК, но и долго работал в китайских молодежных организациях и пользовался популярностью у молодых образованных, «вестернезированных» китайцев. Ден Сяопин резко раскритиковал его позицию, и съезд КПК почти единогласно проголосовал за снятие его с поста генерального секретаря.

В апреле 1989 г. произошло событие, которое послужило триггером дальнейших событий. 15 апреля после очередного публичного разноса умирает от инфаркта Ху Яобан. Его идейный наследник, человек, которого западная пресса называла Китайским Горбачевым, новый генсек ЦК КПК Чжао Цзыян проводил политику «Смягчения нравов», в китайских газетах стали появляться осторожные критические статьи о существующей политической системе. Он стал новой надеждой китайских либералов.

«В апреле 1989 г., после смерти бывшего генерального секретаря КПК Ху Яобана, постепенно вспыхнули все крупные города Китая, в которых находились вузы. 15 апреля одновременно с возложением первых цветов к памятнику Народным героям на площади Тяньаньмэнь и собраниями в пекинских вузах аналогичные мероприятия прошли в Тяньцзине и Сиане. В Нанкине студенты рассчитывали провести демонстрацию, однако петиция была отклонена»331. Студенческие беспорядки очень быстро переросли в многочисленные демонстрации недовольных в крупных городах.

Откуда в китайских городах появилось к концу 1980-х гг. многочисленная количество людей, которые были готовы протестовать против своей власти? Причин было несколько. Но основной стал бурный непланируемый рост промышленности. В некоторых городских агломерациях население выросло в 10 и более раз. Скученность населения, тяжелые, иногда просто средневековые условия жизни бывших крестьян, которые переселились в города, не способствовали сплоченности власти и общества. Ухудшались условия жизни всего китайского общества. «Цены быстро росли, многие убыточные государственные предприятия начали сокращение сотрудников, зарплат и социальных трат. Изменения сказались на благосостоянии ученых и преподавателей; сократились стипендии, студенты с меньшей уверенностью, чем раньше, смотрели в завтрашний день. Значительная часть общества и партии считала возвращение к капиталистическим практикам отказом от завоеваний революции»332. Этим умело пользовались американские спецслужбы. Их неожиданным союзником выступил Советский Союз. «Немалую роль в формировании недовольства политикой правительства играла информация о Перестройке в СССР — многие интеллектуалы и часть студенчества требовали от верхов