Приквел цветных революций: Апогей гибридной холодной войны. 1946—1991 - Дмитрий Викторович Суржик

Для попытки снести власть в Пекине сложились почти идеальные условия. И такая попытка была осуществлена. 17 апреля 1989 г. около 4 тысяч студентов пекинских вузов провели на площади Тяньаньмэнь массовую демонстрацию и передали властям петицию, в которой изложили свои политические требования. Они поставили властям ультиматум: признать верными взгляды Ху Яобана на необходимость дальнейшей демократизации страны, разрешить частные и зарубежные СМИ, опубликовать информацию о доходах партийных лидеров и членов их семей, увеличить стипендии и поднять зарплату ученым и преподавателям, снять запрет на манифестации в Пекине. Требования протестующих не приняли, но силовые ведомства получили приказ силу к ним не применять. Такое мягкое отношение, до этого несвойственное китайским властям, только способствовало нарастанию градуса протеста.

Видя это, власть перешла в контратаку. «26 апреля по инициативе Ли Пэна и с одобрения Дэн Сяопина в главном печатном органе КПК “Жэньминь жибао” вышла статья, называвшая студенческие протесты антипартийным и антиправительственным бунтом»334 Но ожидаемого эффекта публикация не дала. Протестующие с площади не ушли. 30 апреля к процессу разрешения кризиса подключился Чжао Цзыян. После публикаций в прессе он 3—4 мая выступал с рядом речей, в которых охарактеризовал студенческое движение в целом как патриотическое, предложив общественный диалог. Это нашло отклик у большинства протестующих. Но наиболее радикальные, проамериканские лидеры протеста не только не ушли с площади. Они, наоборот, радикализировали градус протеста. Тут в их действиях видна рука опытного дирижера. Начать публичную голодовку они должны были 13 мая 1989 г. А 15 мая в Пекин с официальным визитом прибывал «отец Советской Перестройки» М.С. Горбачев. Градус противостояния нарастал. «Усилия властей добиться компромисса и убедить студентов покинуть площадь в дни визита не увенчались успехом»335.

Внешние силы стали активно вмешиваться в происходящие события. Дипломаты США, Германии, Великобритании и Японии уведомили Пекин о недопустимости применения силы к протестующим. Видя крайне мягкое отношение властей, подобные протесты стали происходить и в других городах Китая. Кризис усиливался. Проводив советского лидера и не дав ему выступить перед протестующими, руководство КПК устраивает ряд экстренных совещаний. Армия поддерживает решение Дэн Сяопина. Эта поддержка позволяет ему сломить сопротивление Чжао Цзыяна. Руководством КПК и НОАК принято решение — ввести в города армию с правом стрельбы на поражение. Дэн Сяопин и его соратники считали, что промедление в действиях может привести страну к гражданской войне. Но для того чтобы избежать кровопролития, протестующим дали последний шанс. 19 мая во второй половине дня Чжао Цзыян появился на площади и призывал студентов поберечь свое здоровье и прекратить голодовку. Протестующие отказались. Вечером они объявили об учреждении Автономного союза пекинских рабочих, поддержавшего протесты и объявившего себя легитимной властью336.

Для Чжао Цзыяня это было его последнее появление на публике — вскоре он был фактически отстранен от своей должности по решению Дэн Сяопина. Но на площади уже были другие, гораздо более радикальные лидеры. Первая попытка выдавить протестующих не увенчалась успехом. 24 мая 1989 г., используя тактику «живого щита», им удалось не допустить продвижения к площади Тяньаньмэнь подразделений НОАК. Многие протестующие стали праздновать победу. Доходило до смешного. «На площади кипела жизнь — 27 мая началось строительство (из пенопласта и папье-маше на металлическом каркасе) статуи Богини демократии — очевидно, родной сестры американской статуи Свободы. Оно было завершено за 4 дня»337.

«Карго культ» не помог. Руководство КПК не собиралось сдаваться. Дэн Сяопин был настоящим патриотом своей страны. И в НОАК генералы и офицеры были верны своей присяге и готовы выполнить приказ руководства КНР. Этим они отличались от армии Советского Союза, которая к тому времени уже начала разлагаться. 2 июня было принято решение о немедленной очистке площади силами армии и аресте лидеров и наиболее радикальных активистов протестных акций. Ночью 3 июня подразделения НОАК начали движение к центру Пекина и других городов. Попытки задержать армейские колоны не увенчались успехом. К 7—8 часам утра бойцы НОАК подошли на расстояние 5–10 км от площади. Здесь протестующие решили дать бой правительственным силам. «В 10 км к западу от Тяньаньмэнь, на главном проспекте Пекина Чанъань-дацзе войска впервые открыли огонь по толпе боевыми патронами. В 5 км от площади войска удалось на некоторое время остановить с помощь баррикад из горящих троллейбусов»338.

Но власти Китая не стали проявлять малодушие. Они прекрасно понимали, к чему оно приведет. Вытеснение, аресты продолжались. Для лидеров протеста происходило то, чего они не могли представить. Несмотря на все слова о «мировой поддержке мирного протеста», власти применили силу. Но вместо того, чтобы выполнить требование властей, которые в 13 и 15 часов предлагали всем покинуть площадь Тяньаньмэнь и разойтись по домам, стали проводить митинг у подножия сделанной ими статуи.

Они сами не верили в решимость Дэн Сяопина и скрывали реальную информацию от тех людей, которых демагогией вывели на площадь. К вечеру 3 июня на площади было блокировано от 70 до 80 тысяч человек. К часу ночи 4 июня начался вывод людей с площади. Солдаты организовали коридоры, КПП и начали отдавать задержанных в руки родителей. Попытки прорвать оцепление, которое организовали, запустив слухи о массовых расстрелах на Тяньаньмэнь, были жестко пресечены. К вечеру 5 июня оцепление было снято. В других городах протестующих продержали в окружении. Даже в Шанхае, где протесты длились до 7 июня, был в конце концов наведен порядок.

Уроки из этих событий Дэн Сяопин сделал. Чжао Цзыян был не только снят со всех постов, его заключили под домашний арест. Для его сторонников наступили черные дни — постов лишились около 30 руководителей регионального уровня, было арестовано несколько высших и старших офицеров, которые не выполнили приказы. Более одного миллиона партийных функционеров прошли специальные проверки; многие после этого лишились своих постов или были арестованы. Новым генеральным секретарем ЦК КПК был назначен Цзян Цзэминь, чьи решительные, но аккуратные действия в Шанхае были высоко оценены партийным руководством. Одновременно начались экономические реформы при полном отказе от повторения советского опыта «гласности» и «демократизации». Деятельность западных компаний стала жестко контролироваться, была усилена армия, даны особые полномочия спецслужбам.

К чести китайского руководства, оно не стало проводить кровавые репрессии. Арестовали в Пекине всего около 1500 человек, к высшей мере было приговорено всего 8 человек, а основным лидерам протеста, а их было почти 400 человек, позволили бежать из страны. Успех этой операции (которая на Западе носит название «Чиж») разведки США, Франции и Великобритании приписали себе. Но китайские спецслужбы просто выполнили решение ЦК КПК.

После неудачной попытки смены власти на КНР было оказано санкционное и информационно-психологическое давление. Были свернуты инвестиционные проекты, введены запреты на работу с рядом китайских банков. Ограничения по поводу продажи вооружения и ряда технологий, введенные в 1989 г., действуют по настоящее время. Но все это привело к совершенно обратным для США результатам. «Таким образом, после политического кризиса 1989 г. осознание необходимости консолидации элиты перед лицом серьезных вызовов способствовало выработке межфракционных соглашений»339. Китайские политические элиты урок с этих событий вынесли, и политика консолидации общества стала для КПК основой для идеологической работы.

В современном мире КНР — один из акторов мировой геополитики. Сейчас Пекин не просто на равных разговаривает с Вашингтоном. События 1989 г., когда КПК, проявив политическую волю, спасла свою страну от развала и череды гражданских конфликтов, стали противоположностью тому, что произошло в нашей стране. Изучение истории неудачной цветной