Предатель. Больше не твоя - Аелла Мэл

поражённые увиденным. Алина сидит напротив Дианы, держа на коленях своего малыша. В её глазах — такая искренняя любовь и надежда, но в ответ — пустота. Диана сидит словно ледяная статуя, устремив взгляд куда-то вдаль, делая вид, что она здесь одна.

— Дочка, — раздаётся голос отца, которого мы не заметили. Он садится рядом с Дианой. — Выслушай Алину. Может быть, причина, по которой ей пришлось так поступить, действительно важна.

— Дядя Мурат, — голос Дианы звучит твёрдо и отстранённо. — Я всегда уважала вас и продолжаю уважать сейчас. Я помню, как вы просили сына не горячиться. Я искренне благодарна вам за это, но, пожалуйста, не надо. Я здесь только потому, что Эмиль привёз меня. Через несколько дней я вернусь назад. И не уверена, что мы с вами ещё увидимся. Давайте просто не будем говорить об этом? Меня не интересуют ничьи причины. Даже если бы от них зависела чья-то жизнь.

— Нельзя, дочка, просто взять и всё перечеркнуть. Так не делается, — мягко настаивает отец.

— Я ничего не перечёркивала, дядя. Я никого от себя не отрезала — это они сами всё сделали. Не вините меня в том, что я не хочу снова соединяться с ними. Не вините, — голос Дианы твёрдый, в нём слышится сталь.

— Как скажешь, дочка, как скажешь. Как бабушка? — меняет тему отец.

— Хорошо. Носки вяжет и с соседкой сериалы смотрит, — лёгкая улыбка трогает уголки её губ. Всегда так происходит, когда она думает или говорит о бабушке.

— Она знает, что ты здесь? — отец заходит на опасную территорию. Если он узнает, что я силой привёз Диану сюда, мне несдобровать.

— Нет. Она не хочет слышать ничего ни об этом месте, ни о… Сами понимаете, — уклончиво отвечает Диана.

— Как же ты тогда…

— А вот и горячая еда! — поспешно прерываю отца, не давая ему продолжить расспросы. Если он докопается до правды, Диана точно разорвёт со мной. А я не готов отказаться от неё.

— Где остальные? — хмуро спрашивает отец.

— Здесь мы, — подходят братья с тарелками. Старший выглядит недовольным, а вот средний брат подмигивает с улыбкой. Он всегда был на моей стороне, готовый поддержать в любой ситуации.

— А ваша мать?

— Сейчас придёт, — отвечает Асад, усаживаясь за стол. — Несут хлеб и приборы. Айка, садись.

— Сабир, садись, — беру друга за плечи и усаживаю рядом с Алиной. Та всё ещё не реагирует, не сводя взгляда с подруги.

Отец встаёт и занимает место во главе стола, уступая мне место рядом с Дианой. Вскоре подходят мама со старшей невесткой. Мама ставит перед Дианой соленья, которые та так любит. Особенно маленькие острые перчики — раньше она уплетала их с огромным удовольствием.

Сейчас же Диана смотрит на них со странным выражением лица. То ли растерянность, то ли разочарование — не могу понять. В её глазах читается что-то такое, чего раньше не было. Словно эти любимые когда-то закуски теперь напоминают ей о чём-то больном.

Берёт один перчик в руки и смотрит на него неотрывно. Все за столом замирают в молчании, наблюдая за ней. Недоумение читается на каждом лице — не только я, но и все остальные не могут понять, что происходит.

— Я не буду, спасибо, — её голос на миг дрожит, выдавая скрываемые эмоции. Она отодвигает соленья подальше и прячет руки под столом. Неужели из-за обиды отказывается от того, что когда-то так любила?

— Хорошо, — стараюсь говорить преувеличенно бодро. — Давай я наложу тебе овощное рагу.

Она молча кивает, не отрывая взгляда от своих рук. Ставлю перед ней полную тарелку, надеясь, что это отвлечёт её от тяжёлых мыслей.

Средний брат, словно почувствовав напряжение, начинает непринуждённый разговор о погоде, пытаясь отвлечь всех от состояния Дианы. Его тактика работает — внимание присутствующих рассеивается.

Осторожно касаюсь её сжатых в кулак пальцев под столом. Сжимаю их, давая понять, что я рядом, что она не одна. Готовлюсь к очередному отпору, но происходит неожиданное — она крепко вцепляется в мою руку.

Что же случилось с этими безобидными перчиками? Почему они вызвали такую странную реакцию? Что скрывается за этой внезапной сменой настроения? Вопросы роятся в голове, но я не решаюсь их задать. Сейчас важнее просто быть рядом, держать её руку, давая ту поддержку, в которой она так нуждается, даже если сама пока не готова это признать.

Глава 39

— Не вкусно, дочка? — голос отца звучит мягко, с искренней заботой спустя пару минут. — Может, принести что-то другое?

— Нет, нет, — отвечает Диана, осторожно высвобождая свои пальцы из моей ладони и берясь за столовые приборы. — Пахнет чудесно.

— Кушай, — с тёплой, почти отцовской улыбкой кивает ей отец.

Только ему она позволяет эту маленькую слабость. Всех остальных игнорирует, но не его. Она помнит, как он пытался защитить её, единственный из всех. Мой отец — настоящий мужчина. Даже мою жену пытался защитить, но я не позволил. Мы не позволили.

— Завтра с утра начнутся хлопоты, — вздыхает Сабина, моя невестка, её голос полон усталости. — Мама, обязательно нам с утра быть у дяди дома? Я бы только на само торжество приехала.

— Говоришь так, будто это первая свадьба, на которую ты идёшь, — мама смотрит на неё с явным неодобрением. — Мы должны до обеда пробыть там. Помочь всем, чем сможем. У вас потом ещё три-четыре часа останется на подготовку. Свадьба только в пять вечера.

— Я не пойду! — неожиданно взрывается Алина, крепко сжимая маленькую ручку сына.

— Алина? — Сабир поворачивается к ней, в его глазах читается беспокойство. Только бы он не начал давить на неё.

— Что, Алина? Я не пойду! — вскинув голову, твёрдо отвечает она. — Можешь хоть землю разнести — не пойду!

— Ладно, не иди, — неожиданно сдаётся брат, и это мудрое решение. — Сходим только на торжество. Поедем вместе с Эмилем и Дианой на одной машине.

Отличный ход. Алина вряд ли откажется побыть в обществе подруги. И, конечно же, она просто кивает, соглашаясь с его решением.

Отец понимает его замысел и явно не одобряет — это видно по его проницательному взгляду. Он всегда был за честную борьбу, за прямые разговоры. Но