История Карелии с древнейших времен до наших дней - Михаил Ильич Шумилов

Осажденных предал перебежчик, показавший стрельцам тайный проход в монастырь. 22 января 1676 г. царские войска проникли в обитель и после ожесточенного боя заняли всю крепость. Началась жестокая расправа с восставшими. Более 400 человек мирян и монахов погибло в бою или было казнено. Остатки непокорной братии отправили в ссылку и заточение в другие монастыри и тюрьмы. На материке, в Карельском Поморье, преследовались восставшие жители и их родственники.

Безжалостная расправа с восставшими не погасила антифеодальные, антиправительственные настроения. Население продолжало упорно сопротивляться насаждению царизмом новых порядков самовластия вотчинников. Так, в Заонежье особым накалом отличалась борьба толвуйских крестьян со своим вотчинником Тихвинским Богородицким монастырем. Посланный туда карательный отряд стрельцов брал с боем старый Толвуйский острог, в котором засели не подчинившиеся монастырю крестьяне. Лишь к 1680-м гг. правительству удалось на время усмирить заонежан.

Распространялось и духовное сопротивление. Среди жителей Карелии крепли апокалиптические настроения. Им казалось, что установленный Богом миропорядок рушится вместе с падением Соловков и других «твердынь благочестия». «Конец света» ожидался в скором времени. Протопоп Аввакум и другие лидеры раскола проповедовали спасение души от «печати антихристовой» в пламени — посредством самосожжения. По всей Карелии прокатилась волна массовых гарей, в огне которых погибло до 7,5 тыс. человек. Подавляющее число их составляли женщины с детьми и старики.

Поселение на Выге. XVIII в.

Первая такая гарь случилась под Олонцом в 1676 г. Около тысячи крестьян Лопских погостов сожгли себя в 1687 г. в селении Березов Наволок. В том же году жители-старообрядцы Заонежского полуострова заняли Палеостровский монастырь и с приходом туда стрельцов подожгли обитель и там сгорели. Монастырь отстроили, но в следующем 1688 г. оставшиеся старообрядцы заняли Палий остров во второй раз, и обитель запылала вновь. Всего в двух палеостровских гарях погибло 4-4,5 тыс. человек. В сентябре 1689 г. сгорели крестьяне из Андомской вотчины Спасо-Хутынского монастыря, а в декабре — 350 человек в Пудожском погосте; в «Строкиной гари» 1693 г. погибло еще 800-1000 пудожан.

Старообрядческое сопротивление вылилось и в другую форму. Уже в 1691 г. часть старообрядцев объявила самосожжение «необычным догматом нелепых законов» и призвала своих сторонников отказаться от «погубления в огне». В 1691-1695 гг. возникло Выгорецкое общежительство («Выгореция») — будущий всероссийский центр Даниловского толка Поморского согласия беспоповцев. Скиты и кельи под началом бывшего соловецкого монаха Корнилия и дьячка из Шунгского погоста Данила Викулова располагались в глухих лесах в районе Верхней Лопи на р. Верхний Выг. В 1696 г. все они слились в одну религиозную общину, внешне напоминавшую монастырь. Помня о расправе над Соловками, старообрядцы держали у себя ружья и даже пушки. Они проповедовали среди населения Заонежья, рекрутируя в свои ряды новых сторонников. Многих жителей привлекал их идеал: создание в отдаленной местности такого «общежительства» монахов и крестьян, которое было бы свободно от гнетущей власти над ними государства.

В целом движение раскола по всему Северу в большой степени подогревалось самодержавной, закрепостительной внутренней политикой царизма. Старообрядцы относились непримиримо не только к «никонианам», но и к изменениям в общественном строе. Деспотичный диктат государства мало совмещался со сложившимся устройством северного крестьянского мира как сообщества хозяев, чьим идеалом являлось стремление решать сложные вопросы не силой, а соглашениями.

Между миром и враждой: Карелия в русско-шведских отношениях

С окончанием шведской интервенции Карелия продолжала играть определенную роль во внешней политике России и Швеции. В 1620-е-1640-е гг. в русско-шведских отношениях доминировали мирные дипломатические связи, а не военно-политическое соперничество. В целом шведские правящие круги удовлетворились стратегическими приобретениями на востоке, Россия же не имела достаточных сил для возвращения балтийского побережья. Неизбежно возникавшие споры (о порядке взаимной торговли, о беглецах из шведских владений в Россию) решались за столом переговоров. Русские послы выезжали в Стокгольм, а Швеция посылала своих представителей в Москву.

Главной нерешенной внешнеполитической проблемой для России оставалась Речь Посполитая. Ее король Сигизмунд III Ваза (1587-1632 гг.) предъявлял претензии на русский престол. Он же как сын шведского короля Юхана III претендовал и на трон Шведского королевства. Противодействие Польше сближало интересы правящих домов России и Швеции. В европейской Тридцатилетней войне 1618-1648 гг. Речь Посполитая участвовала на стороне Габсбургского (католического) союза, а Швеция и северогерманские княжества составляли антигабсбургскую протестантскую коалицию. Россия поддерживала Швецию посредством скрытого субсидирования шведской экономики, поставляя ей стратегические товары: селитру, смолу, пеньку и хлеб. Хлеб продавался в Швецию по заниженным ценам. Так продолжалось до русско-польской Смоленской войны 1632-1634 гг., в результате которой русским не удалось отвоевать Смоленск, но польский король отказался от претензий на русский престол.

Очередное перемирие с Речью Посполитой, а также временная победа Габсбургского союза и гибель в 1632 г. в бою шведского короля Густава II Адольфа заставили Россию перейти от политики скрытой поддержки Швеции к строгому нейтралитету. В частности, с 1634 г. Россия перестала поставлять Швеции дешевый хлеб, так нужный ей в войне, и все просьбы Стокгольма о возобновлении поставок остались без ответа. На фоне охлаждения русско-шведских отношений обострились проблемы, накопившиеся с 1617 г. Главная из них — массовое переселение в Россию жителей бывших русских уездов, перешедших под власть Швеции.

Бывший Корельский уезд стал наместничеством шведской короны во главе со штатгалтером. В 1629 г. его объединили с Ижорской землей и Ливонией в одно генерал-губернаторство. В руках генерал-губернатора сосредоточилась административно-судебная и военная власть. Стокгольм относился к новой восточной приграничной земле, как к оккупированной территории. Местные жители не получили даже тех незначительных политических прав представительства в риксдаге (парламенте) Швеции, которыми пользовались шведы соседнего Выборгского лена и Финляндии. Власти с подозрением, а зачастую и враждебно воспринимали карельское население. Карелам запрещалась служба в шведской армии.

При шведской власти в Кексгольмском лене произошли коренные демографические, этнические и социальные сдвиги. Крепостная система Финляндии распространилась на шведскую часть Карелии. Почти все земли были розданы в ленные владения — поместья, а черносошные крестьяне превратились в крепостных у помещиков из шведов и немцев. Основная феодальная рента стала взиматься натурой и с помощью барщины (отработок на помещика), что значительно тормозило развитие товарно-денежных отношений. Кроме того, жители платили государству значительный рекрутский налог. Практиковались и единовременные денежные сборы по разным поводам. Зачастую сбор налогов Стокгольм передавал на откуп помещикам, сразу получая от них нужное количество денег в казну и не обращал внимания на злоупотребления своих откупщиков.

Приладожье на русской карте XVII в.

Такая