Ошибки природы: Пределы и несовершенство естественного отбора - Энди Добсон

пробивать головой лед, проделывая отверстия для дыхания. Отсутствие спинного плавника у гренландского кита, вероятно, тоже является адаптацией к жизни среди неровных льдин, которые могли бы повредить его, хотя мы не можем утверждать этого с уверенностью.

Что мы можем утверждать с уверенностью – так это то, что никаких китов, кроме гренландских, в море Бофорта или поблизости от него в октябре быть не должно. Однако киты, которых обнаружил Амаогак, следуя за фонтанами, оказались не гренландскими, а серыми – три серых кита по очереди всплывали подышать через небольшое отверстие во льду. Это было удивительно: к тому времени им полагалось быть в сотнях миль южнее, на пути своей ежегодной миграции к берегам Нижней Калифорнии. В отличие от гренландского кита с его могучим черепом, серый кит может пробивать лишь самый тонкий слой льда. Естественно, они мигрируют подальше ото льдов. Но эта группа из трех китов отправилась в путь слишком поздно и угодила в ледяную ловушку.

Китобой решил помочь китам. С понижением температуры полынья будет постепенно замерзать, и они задохнутся, поэтому Амаогак позвал друзей из деревни, и вместе они принялись расширять отверстие во льду бензопилами. Но перспективы выглядели не слишком обнадеживающими; расширение проруби могло лишь на время решить проблему, а ближайшая незамерзшая вода была в 8 км.

День за днем эскимосские охотники трудились над спасением китов, каждый день по 45 минут добираясь до них с берега на снегоходах, а между тем новость об их попытках вызволить животных разлеталась все дальше. За неделю она дошла до Анкориджа (расположенного более чем в тысяче километров к югу), и Национальное управление океанических и атмосферных исследований направило туда биологов, которые прибыли одновременно с журналистами, жаждавшими запечатлеть эту обещающую быть трогательной историю. Вскоре новостные ленты по всей стране пестрели сообщениями о застрявших во льдах китах и невероятном сотрудничестве, складывающемся между охотниками, учеными и защитниками природы. Среди тех, кто прослышал о бедственном положении китов, оказались два брата из Миннесоты, которые привезли противообледенительную установку, работающую от генератора, чтобы подогревать воду и не давать ей замерзнуть. Эти «китовые джакузи», как прозвали их спасатели, доказали свою эффективность, не позволяя замерзнуть образовавшейся полынье, но к тому моменту стало очевидно, что потребуются куда более значительные усилия, чтобы помочь китам выбраться в открытое море.

Активисты-экологи связались с Береговой охраной США и ВМФ США. У тех и других поблизости имелись ледоколы, но ни те ни другие не смогли – или не захотели – дать их. Несколько неожиданно откликнулась одна нефтяная компания и предложила использовать баржу на воздушной подушке, стоявшую в близлежащей бухте Прадоу, и судно-амфибия направилось на запад. Хотя теоретически оно могло пробить дорогу во льдах – или по крайней мере пройти поверх них, как любое судно на воздушной подушке, – оно само застряло в ледяных торосах по дороге к мысу Барроу.

Затем появилась более радикальная идея. Национальная гвардия (один из резервов вооруженных сил США) отправила вертолет, оборудованный лебедкой, с которого свисал пятитонный бетонный шар. Периодически сбрасывая и поднимая шар, они сумели достаточно легко пробить во льду большие дыры, но расчистить обломки возможности не было, и киты не могли найти места, где можно было бы всплыть.

У попавших в ловушку гигантов оставалось все меньше времени. Они уже были покрыты ушибами и ссадинами из-за того, что безуспешно бились головами об лед, и у одного из них появились признаки пневмонии. Но помощь вскоре пришла – причем из самого неожиданного источника. Как ни странно – ведь в то время продолжалась холодная война, – соглашение между США и Советским Союзом формально допускало сотрудничество сторон по вопросам охраны окружающей среды. С властями СССР связались через сотрудника Greenpeace[139], находящегося в Москве, где организация в то время пыталась основать свое отделение, и советская сторона сразу же предложила направить к берегам Аляски два ледокола. После некоторых колебаний американское правительство приняло предложение, и огромные суда начали свое 200-километровое путешествие к мысу Барроу.

К тому времени армия США отправила грузовой вертолет с бензопилами, и спасательная команда на протяжении мили выпилила во льду ряд отверстий на расстоянии 35 м друг от друга. Через громкоговорители проигрывали записи китовых песен, чтобы подманивать китов от одного отверстия к другому, заставляя их неуклонно продвигаться все дальше от берега и все ближе к спасению. При каждом перемещении команда накрывала опустевшую прорубь пластмассовыми листами, чтобы киты не вернулись, и вскоре узники проявили такой энтузиазм, что стали занимать очередную прорубь еще тогда, когда пилы продолжали шуметь. Однако радость спасателей вскоре сменилась огорчением: самый маленький из трех китов – которому, как предполагалось, было лишь девять месяцев – не сумел всплыть. Он утонул 21 октября, через две недели после того, как китов обнаружили.

Оставшихся двух освободили еще через семь дней, когда на горизонте появились ледоколы. На одном из них рядом с советским красным флагом развевался флаг США. Киты покинули последнюю прорубь, проплыли оставшиеся 400 м подо льдом и вынырнули позади советских кораблей[140]. Вскоре они уплыли, и операция «Прорыв» была объявлена успешно завершенной. Чтобы придать этой истории еще больше сказочности, по ее мотивам позже был снят фильм с Дрю Бэрримор и Джоном Красински в главных ролях[141].

Как и в большинстве подобных историй, в ней есть неожиданные моменты, которые делают ее столь привлекательной: трое диких животных, попавших в ловушку собственной среды обитания; китобой, твердо намеренный спасти китов; миллион долларов, потраченный в итоге на их спасение; временная оттепель в холодной войне; объединение людей разных наций и слоев общества ради общей цели. И то, что миссия окончилась благополучно, тоже неплохо[142].

Но представьте себе на мгновение, что вы индеец из изолированного племени, живущего в лесах Амазонии. Вы никогда не слышали о китах (а также о генераторах, бензопилах, ледоколах – даже об СССР, если уж на то пошло). Какой элемент этой истории для вас будет самым неожиданным? Полагаю, не тот факт, что животное совершило ошибку, – вы живете близко к природе и видите столько необычного, сколько не видит ни один биолог. И не сострадание к животным со стороны людей – в юности у вас была ручная кошка ягуарунди, и вы целый день проплакали, когда она умерла. Тяжелая белая масса, плавающая на поверхности моря, может показаться вам странной, но, поскольку вам не объяснили, что лед – одно из состояний воды, это единственное, во что, вероятно, вам будет сложно поверить. Однако в отношении существования серых китов вы уже не столь уверены. Они слегка напоминают увеличенные версии арапаимы, огромной речной рыбы, которая может весить почти четверть тонны, – хотя есть и вполне очевидное различие. Причем весьма существенное. Для человека, ничего не знающего о китах, неожиданной информацией здесь, несомненно, станет то, что эти полностью водные животные не могут дышать под водой. Ибо это абсурд.

Конечно, вы не представитель индейского племени из Амазонии и уже знаете об этой особенности китов. Вам также известно, что киты – это млекопитающие и что они произошли от наземных, дышащих воздухом предков, которые постепенно перешли к водному образу жизни, отказавшись полностью от жизни на суше. Но задумайтесь вот над чем. Это произошло миллионы лет назад; почему эволюция за это время не снабдила китов жабрами или чем-либо подобным? При этом она сделала для них множество других вещей. Например, у китов остались лишь рудименты задних ног – у тех видов, у которых они вообще остались, – не прикрепленные к позвоночнику и не выполняющие никаких двигательных функций; у них удивительно толстый слой жира, который защищает их от холода и придает обтекаемость телу; у них мощный хвостовой плавник для передвижения; а их низкие звучные голоса позволяют им переговариваться через сотни километров водной толщи океана. Все же, когда дело касается такой фундаментальной функции, как дыхание, эволюция как будто обошла своим вниманием серого кита и его сородичей.

Возможно, вы решите, что я придаю слишком много значения странному, нетипичному происшествию; да, этим китам угрожала опасность утонуть, но это, очевидно, была трагическая ошибка, а не естественный ход