Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск им. Велимира Хлебникова. Выпуск второй - Альманах Российский колокол

– Павел Владленович, – прозвучал мелодичный голос секретаря приёмной, – заходила Ковалевская. Она оставила на вашем столе какой-то важный документ…

– Я знаю, – прервал её профессор, сжимая в руках лист бумаги.

Отпустив кнопку переговорного устройства, Павел подошёл к стене с галереей своих достижений. «Я знал только одну такую сумасшедшую, – подумал он, вглядываясь в рифмованные строки, висевшие на стене как сожаление о безвозвратной юности. – Её тоже звали Вера…» Но было ли это божественное послание откуда-то извне, или это дьявол искушал его душу? Печать сомнения мгновенно легла на его лицо. С этими мыслями он тут же схватил шариковую ручку и дрожащей рукой, не осознавая всего содеянного, написал ответное письмо.

Адресат ждал недолго. Буквально на следующий день на стол Ковалевской легло письмо, собственноручно подписанное профессором Мирским П. В.:

Хочет ли женщина замуж? Не менее странный вопрос, почти такой же, как «хочет ли действующий профессор Мирский П. В. оставаться в добром здравии?» О подобном вслух не говорят, это обсуждают только в закрытых кулуарах, но все прекрасно знают, что в обоих случаях хочет. Об этом свидетельствует и то письмо, которое каким-то загадочным образом очутилось на моём рабочем столе.

Не знал, что в моём ведомстве процветает бюрократия подобного направления! Наверное, на периферии она принимает несравнимо большие размеры? Например, порой пробиться на приём к местному чиновнику – большая проблема, не говоря уже о невнимании и даже в некотором смысле игнорировании факта самого пребывания на приёме. Что я имею в виду? А имею я в виду следующее: когда чиновник во время беседы с человеком позволяет себе разговаривать по мобильному телефону, просматривать почту, подписывать документацию и лишь иногда, как бы невзначай, переспрашивать: «Так что же у вас за проблема? Ага! Так проблемы же никакой нет! Всё хорошо!» Главное – успокоить человека, а понять эту проблему и принять её как свою, извините, просто нет времени, нужно оперативно подписать очередной протокол или приказ. Да и нужды нет выслушивать чужие беды! Согласен, кляузников немало, скажем, достаточно, но среди них есть и люди, достойные уважения. Люди, мнение которых или рекомендация, причем, заметьте, совершенно бесплатные, не требующие гонораров, порой заслуживают простого внимания и осмысления. Иногда «простой смертный» может подать оригинальную идею о преобразованиях, будь то экономика или же право, и именно это мнение иногда гораздо ценнее и весомее обдуманных, потому что оно является искренним, исходящим от народа. Однако вы не пришли на приём, а оставили мне записку непонятного характера.

Конечно же, я никого не критикую, в том числе и вас. Я не лезу в экономические передряги, не являюсь сторонником политических веяний, я гражданин своей страны и, как все, искренне переживаю за её судьбу, в конце концов, за своё будущее. Однако в одном не могу разобраться и считаю, что могу позволить себе задать такой вопрос. И этот вопрос заключается в следующем: неужели женщина может так сильно хотеть замуж, заранее осознавая, что обрекает себя на пожизненное рабство?!

С уважением, профессор Мирский П. В.

Прочитав послание, Вера вскочила из-за стола и лихорадочно замаячила по кабинету. Дрожащей рукой она подносила к глазам исписанный лист бумаги и внимательно, словно вникая вглубь каждого недосказанного слова, искала в нём ответ, а затем перечитывала ещё раз и ещё, пока перед взором не появился чей-то едва различимый облик. «Тебя назвали Верой, – будто послышалось, – и эта вера постоянно с тобой, она, точно маленький фитиль, теплится в твоей душе и, как некая неугасимая надежда, всё ещё излучает едва видимый свет…»

Вечером того же дня Вера зашла в кабинет Мирского. Ничего не говоря, она взяла с его стола чистый лист бумаги и написала ответ:

И вскоре, я надеюсь, ты поймёшь,

Как нелегко быть просто равнодушной.

Осознавать, что ты в любви живёшь,

А кто-то гибнет никому не нужный.

Вера Степановна Истомина (Ковалевская)

Не выдавая возмущения, Павел сидел за столом и молча наблюдал за внезапно появившейся женщиной. Семью он так и не создал: ни одна из представительниц слабого пола не соответствовала его запросам. Казалось, ещё не встретилась та, которая предуготовлена ему Богом, а близкие отношения со случайностью он расценивал как нелепые, считал, что подобные связи могут оттолкнуть истинную его судьбу, ту, которой до сих пор бредило его самолюбие. Он по-прежнему жил в надежде, что та самая, ради которой он истлевал все эти годы, найдёт его сама. Постоянная занятость превратила его в незыблемый постамент, и теперь его смыслом жизни, как извечная ноющая рана, оставался неоплаченный долг перед Отечеством. Когда его глаза прильнули к листу бумаги с рифмованными строчками, мужчина неожиданно привстал и в неразделённом удивлении протянул исписанный лист Вере.

– Вы? – испуганно произнёс он. – Ковалевская?

– Когда-то была, – многозначительно улыбнулась Вера. – Теперь снова Истомина.

Блуждая по кругу жизненных перипетий, они были настолько рядом, что казалось, протяни только руки навстречу друг другу и жизнь расцвела бы радужными красками, вдохнула бы в них тот свет, от которого они, будучи несмышлёными подростками, отмахнулись. Павел смотрел на Веру и всё ещё не понимал, почему фортуна сыграла с ним нелепую шутку. Казалось, что кто-то ему нашёптывает в самое ухо: «Это она! Ведь ты её ждал? Она пришла, и это твой последний шанс». И теперь, услышав некий голос откуда-то извне, он не просто смотрел в её пронзительные глаза, он впивался в неё всей своей одинокой сутью, понимая, что это последняя надежда обрести простое человеческое счастье.

За окном давно стемнело, опустели шумные коридоры здания, и только их нежный шёпот, колобродивший в четырёх стенах, создавал некое подобие разговора времени с вечностью…

* * *

Жизнь – бесценное творение, данное каждому человеку с рождением, и неважно, что одним это творение выпадает белой мастью, а другим – чёрной, самое основное – выжить и не сломаться перед одиночеством, перед чёрствостью близких людей, и это желание порой ценнее самых дорогих подарков. И только тот, кто достойно преодолевает все невзгоды, выпавшие на его долю, может гордо называть себя человеком…

Лисичка Олен

Олен Лисичка родился в городе Веймаре Германской Демократической Республики 18 апреля 1975 года. В основном пишет сказки для детей. Выиграл грант на издание книги тиражом в 5000 экземпляров в серии «Школьная библиотека». Считает