Искусство сказать ребенку «Нет!», не потеряв его доверия. Проверенный метод эффективного общения с детьми - Еспер Юуль

Родителям требуется время, чтобы научиться соблюдать баланс между собственными желаниями и потребностями ребенка.

Язык

Мы общаемся друг с другом с помощью слов, тона голоса и языка тела. Желательно, чтобы во время общения они находились в гармонии. Взрослые и дети умело обнаруживают несоответствия между этими признаками, и это приводит к непониманию и разочарованию. Эффективная коммуникация происходит тогда, когда «слова и музыка связаны».

Взрослые, как правило, разговаривают с младенцами «легким» тоном голоса и дружелюбным языком тела. Слова, по-видимому, не имеют большого значения для новорожденных. Примерно в возрасте шести месяцев становится все более важным, чтобы язык (слова и предложения) и музыка (тембр голоса) развивались и приобретали больше нюансов. Важно не только, чтобы ребенок чувствовал себя желанным гостем, любимым и в безопасности, но и чтобы узнал о наших чувствах, эмоциях и намерениях. Даже к 6 месяцам дети уже испытывают разнообразные эмоции и владеют языком, но они слабо понимают, что все это значит.

С 1970-х годов считается правильным и необходимым адаптировать язык взрослых к уровню, понятному детям. Родители и учителя дошкольного образования прилагают все усилия, чтобы использовать короткие предложения и простые слова. Такое дружелюбие и забота о лингвистических способностях ребенка, без сомнения, полезны для развития его интеллектуальных способностей. Однако подобный подход не является такой уж хорошей идеей, когда целью является развитие близких, безопасных и уважительных отношений.

Многие родители время от времени используют искусственный язык. Один из вариантов – привлекательная «учительская» версия, в которой основное внимание уделяется позитиву: «Нет, нет… Ты же знаешь, что папа не хочет, чтобы ты трогал его компьютер, когда он включен. Однажды, когда у тебя будет свой, папа покажет, как им пользоваться».

Другой вариант – суровая и серьезная версия: «Не знаю, сколько раз мне это нужно повторять… Ты же знаешь, что тебе нельзя трогать папин компьютер!»

В обоих примерах взрослые разговаривают с детьми так, как, по их представлениям, говорят «настоящие» родители. В результате их индивидуальность исчезает. Следовательно, будет много конфликтов с детьми, и обе стороны будут сбиты с толку и доведены до отчаяния.

Происходит это потому, что родители задают такой тон, что взаимодействие в семье превращается в детскую ролевую игру. Естественность и искренность теряются.

Когда мы используем такого рода «дружественный к детям» язык, мы ослабляем смысл послания и не производим должного впечатления. Наши эмоции больше не связаны со словами, которые используем. Это лишает возможности сообщить о том, кто мы такие как люди.

Подобное общение игнорирует важные сообщения о наших границах, желаниях, потребностях и о том, что важно для нас.

Почти ежедневно мы встречаем родителей, которые несчастливы и разочарованы из-за того, что их дети не слушают, что они говорят, не сотрудничают или не понимают сообщений, которые пытаются донести родители.

Взрослые жалуются: «Если бы вы только знали, сколько раз мы ему говорили…!» По их словам, дети неохотно идут на сотрудничество и совершенно безразличны к словам родителей.

За редким исключением, их поведение изменится, как только взрослые найдут способы связать свои эмоции со словами, которые произносят. На самом деле это относится не только к небольшим ежедневным конфликтам, но и к более крупным и трудным – особенно к эмоционально-драматичным, таким как переезд, разлука, болезнь и смерть.

Все зависит от того, как вы произносите слова. Вот несколько распространенных примеров.

Правильно: «Я хочу, чтобы ты сейчас же прибрался!» (явно раздраженным тоном).

Неправильно: «Мама расстраивается, когда ты не убираешь за собой» (обвиняющим, умоляющим или «учительским» тоном).

Правильно: «Я хочу, чтобы ты прибрался в своей комнате. Наведи порядок, пожалуйста.

Неправильно: «Почему твоя комната похожа на свалку?»

Правильно: «Я устал и мне нужно немного отдохнуть. Я бы хотел, чтобы ты помолчал 30 минут».

Неправильно: «Можешь перестать так шуметь – хотя бы раз!»

Речь идет не о том, чтобы говорить вежливо, а об отправке личного сообщения. От всех нас требуется вежливо разговаривать, когда мы находимся на работе и среди незнакомых людей. Это наш «социальный язык», который подходит, когда мы хотим сохранять профессиональную или личную дистанцию и если мы пытаемся избежать эмоционального влияния на других. «Социальный язык», однако, не подходит, когда мы хотим установить личные отношения. Это заметно в конфликтах с нашими детьми и партнерами.

Вежливой речи недостаточно во время конфликтов и ссор, поэтому мы прибегаем к использованию нецензурной и, возможно, оскорбительной лексики просто потому, что нам трудно выразить себя лично.

Это различие важно. Когда мы не оскорбляем других, мы, скорее всего, будем использовать ярлыки. Мы делаем так потому, что забываем проявлять неподдельный интерес к другому человеку. Никому – ни детям, ни взрослым – не нравится, когда другие навешивают на них ярлыки. Положительные и лестные лишь немногим лучше тех, которые являются критическими и унижают людей.

Когда мы выражаем себя на личном уровне, мы производим на других важное впечатление. Люди могут быть удивлены, опечалены, разочарованы или разгневаны, но мы никогда не будем нарушать их границы или оскорблять их личную неприкосновенность.

Нет ничего плохого в том, чтобы оказывать эмоциональное воздействие. В конце концов, в этом и заключается вся идея – но мы не должны обижать.

Внутри семьи социального языка недостаточно. Разговоры могут обернуться неприятностями, потому что родители не в состоянии (или забывают) ясно выразить свои потребности, пожелания и границы. Вот несколько примеров.

«Я хочу, чтобы ты убирал со стола, когда готовишь бутерброды!»

Не говорите: «Тебе не кажется, что у меня есть дела поважнее, чем убирать за тобой?!»

Не говорите: «Ты действительно думаешь, что я прошу слишком многого? Просто я не хочу быть твоим слугой. Ты должен помогать!»

«Послушай насчет твоей спортивной сумки, я хочу, чтобы было по-другому. Теперь ты сам несешь ответственность за то, чтобы разгрузить ее и положить форму в стирку!»

Не говорите: «Опять я должен разбирать твою спортивную сумку. Сколько раз я говорил, что это не входит в мои обязанности. Что подумает обо мне тренер, если ты будешь приходить на занятия без формы?»

Не говорите: «Ваша спортивная форма на столе, молодой человек! Что бы ты делал, если бы я не думал за тебя все время?»

Не говорите: «Почему ты не можешь сделать несколько простых вещей? Мы не требуем от тебя слишком многого, ты можешь сам позаботиться о своей спортивной форме!»

Вместо того чтобы злиться, родители иногда пытаются быть похожими на учителей или стремятся быть «хорошими».

Поступая таким образом, они в конечном итоге нарушают свою личную неприкосновенность. Они часто говорят: «Сначала мы попробовали по-хорошему, но это не сработало». Но взрослые также соглашаются, что их первая попытка была притворством. Они не замечали этого, потому что были слишком заняты тем, чтобы делать «правильные» вещи.

Тем не менее дети обижены, опечалены, рассержены и рано или поздно начнут сквернословить. Родители наверняка это заметят!

Когда мы не выражаем себя лично, мы говорим «раздвоенными языками». Слова говорят одно, но тон голоса передает нечто другое. Дети младшего возраста приходят в замешательство и не знают, к какому сообщению им нужно отнестись серьезно. Чаще всего они выбирают язык тела.

Например: «Ты же знаешь, как я расстраиваюсь, когда ты не соблюдаешь договоренности. Я правда пытаюсь просить как можно вежливее, но уже не знаю, что делать». Это сказано матерью, которая была в ярости из-за того, что сын не убрал свои игрушки, хотя обещал это сделать. Она говорила это, бросая игрушки в коробку, в которой они хранятся. Какое сообщение получает здесь мальчик?

Дети постарше и подростки часто вообще перестают слушать. Они делают это просто потому, что сказанное не стоит внимания. Взрослые заворачивают свои личные сообщения, а дети не хотят их разворачивать. Они могут ответить на фактическую формулировку и проигнорировать остальное – или наоборот.