Не таковский Маяковский! Игры речетворца - Галина Александровна Антипова

поэзии – не изобретением их (они издавна появлялись и в пословицах, и в частушках, и в шуточной поэзии), а тем, что их у него много и они встречаются в самых серьезных стихах. Отсюда один только шаг до «баб да блюда – б**дям буду» («Вам!»). С другой стороны, у пятилетнего Володи получилась типичная реклама Маяковского. Там, правда, рифмы обычно попроще. Упростил рифму Маяковский и тогда, когда использовал свой первый стишок в самом конце пути – в «Бане»: «Аппарат прекрасный, аппарату рад, рад и я и мой аппарат».

Рано утром встает социал-демократ,

Разбирает он книг арсеналы,

Поплескавши на личность небрежно водой,

Он прочтет третий том «Капитала».

Сочинено в гимназические годы (1906–1907). По воспоминаниям актрисы Ольги Гзовской (Маяковский дружил тогда с ее братом), это было начало какой-то большой, типично подростковой, поэмы.

Я, Владимир Маяковский, пришел сюда

по рисовальной части,

отчего я, пристав Мещанской части,

нахожу, что Владимир Маяковский виноват отчасти,

а посему надо разорвать его на части.

Первый известный рифмованный текст взрослого (почти) Маяковского. Сымпровизирован при аресте 2 июля 1909 года. Записан по памяти Ираклием Морчадзе – подпольщиком, свидетелем ареста.

Вышло так, что Маяковский одновременно заявил о себе и как революционер, и как мастер словесной игры. (Уже потом сочинялись несохранившиеся «ревплаксивые» стихи, о которых он вспоминал в автобиографии.) Представителю власти предсказуемо приписывается чрезвычайная кровожадность («разорвать на части» того, кто и виноват только «отчасти») и абсурдность мысли. Раёшник с омонимичными рифмами у неопытного стихотворца впечатляет, но еще больше – быстрота реакции. Вероятность, что стихи сочинены задним числом, существует, но мала.

11 бутырских месяцев.

Важнейшее для меня время… Исписал целую тетрадку. Спасибо надзиратели – при выходе отобрали. А то б еще напечатал!

Владимир Маяковский. Автобиография «Я сам»

Не таковский

Маяковский

чтоб играть в девятый вал!

Мы е**ть того хотели

кто нас пьяницей назвал.

Первый собственноручно записанный Маяковским экспромт (1913). Написан и сохранился в альбоме близкого футуристам журналиста Евгения Иванова. Впервые было опубликовано с цензурной заменой: «Мы плевать на тех хотели».

По воспоминаниям Романа Якобсона, «Маяковский гордился тем, что ни разу не написал скабрезного стихотворения». Правда, тут же он приводит и несколько исключений, сочиненных ради рифмы (их мы приведем позже).

Похабные четверостишия под именем Маяковского, встречающиеся в интернете, почти наверняка подложные, иногда пародийные. Есть воспоминания, что Маяковский вообще не переносил мата. Видимо, это пришло не сразу. В напечатанных стихах трижды («Вам!», «Верлен и Сезанн», «Во весь голос») встречается слово «б**дь» в прямом значении – наверное, он не считал его матерным.

Не помню, что именно он прочитал.

Раздались жиденькие аплодисменты.

– Говорил, что вы в хорошей поэзии мало смыслите – так и вышло! Я привык, чтобы меня не так встречали. Ну, да уж, так и быть, еще слушайте!

Снова что-то прочитал. А когда кончил, то «аристократическая» аудитория сочла себя оскорбленной содержанием.

Послышался женский голос:

– Ваше перо, Маяковский, грязно!

И тут же ответ:

– О каких вы перьях, мадамочка [Зощенко!], рассуждаете? Вы только в перьях для шляп понятие имеете… Я и говорить-то с вами ни с кем не хочу. Лучше поеду в бар уличных девок вином поить!

Евгений Иванов

Иванов в воспоминаниях цитирует это двустишие, но не сообщает точных обстоятельств его возникновения. Понятно только, что после какой-то выпивки Маяковский пошатывался, чего в зрелые годы с ним уже не случалось. Но главное – стихи явно адресованы каким-то неназванным, но, видимо, реальным недругам.

Домой – писать.

                  Пока в крови

                                         вино

                                            и мысль тонка.

Да так,

чтоб каждая палочка в «и»

                            просилась:

                                       «Пусти в канкан!»

«Следующий день» (1916)

Если он пьет вино, то может быть много, и притом не пьянеет, как южанин, кавказец, родившийся у виноградной лозы.

Лев Никулин

Маяковский пил мало, главным образом вино того сорта, которое теперь называется «Советским шампанским», а в те годы называлось шампанским «Абрау-Дюрсо».

Хотя пил мало, но я слышал от него, что любит быть подвыпившим, под хмельком. Однако это никак не был пьющий человек.

Юрий Олеша

Стихи любопытны и с точки зрения истории языка: они фиксируют форму глагола с основой на – а-, которой не знает третье издание словаря Даля, вышедшее в 1907 году: там, как и в языке Пушкина, есть только «ети». Пушкинисты иногда про это забывают, что приводит к довольно курьезным ошибкам. «Большой словарь русского мата» фиксирует первое появление глагола «е**ть» в словаре (в 1950 году), но не в языке. Логично предположить, что новая форма появилась под польским или малороссийским влиянием (она есть у Тараса Шевченко), но такое влияние должно было усилиться лишь в мировую войну, а стихи Маяковского сочинены раньше. Возможно, сказалось, что он «дедом казак, другим сечевик».

Игра ради игры

Зигзаги. Загзиги. Кипарисы. Рикаписы.

Сикарипы. Писарики. Лозунги. Лозгуны…

Бормотание себе под нос, записанное по памяти Лилей Брик. Такое же, с небольшими вариантами, запомнила Наталья Брюханенко.

Игра, ведущая к переделке мира, начинается с зауми. В воспоминаниях Брюханенко это и была салонная игра на отдыхе, играть в которую Маяковский мог часами. Никакими заготовками для стихов это не было и быть не могло. Маяковский придумывал множество новых слов, но, в отличие от других футуристов, не употреблял слов, не имеющих смысла – заумных. Это была потребность ничего в действительности не принимать просто, быть с материей слова в постоянном контакте, даже если из этого заведомо ничего не выйдет.

Не приложенное ни к чему, слово разламывается и размалывается, становится не материалом, а бесплодным песком. Не потому ли Маяковскому так важна была тема, что без нее всегда был риск уйти в бессмысленное бормотание? Но иногда и из этого что-то получалось. Например, среди возможных рифм к «левой» возникало заумное «леевой», и вдруг выяснялось, что здесь можно увидеть какой-то осмысленный корень, примыслить к заумному какой-то (не слишком определенный) смысл:

Пусть бандой окружат нанятой,

стальной изливаются леевой…