Грехи записала, а раскаяния нет... Книга об исповеди и покаянии - Коллектив авторов -- Религия

снова обрел, то есть царский образ Свой и подобие. Возложив на рамена заблудшую овцу, Он приводит ее к Отцу Своему. В жилище всех веселящихся Бог водворяет и душу покаявшегося вместе с теми, которые не отбегали от Него.

Ободряя унывающих грешников, преподобный Серафим ссылается, между прочим, на древний пример, рассказанный в Прологе. Один пустынник, отправившись за водой, впал в грех. Когда он возвращался в свой монастырь, то враг стал смущать его отчаянными мыслями, представляя ему тяжесть греха, невозможность прощения и исправления. Но воин Христов противостоял нападениям лукавого и решил в покаянии загладить содеянное. Об этом Бог открыл некоему блаженному отцу и велел ублажить за такую победу над диаволом брата, падшего в грех, но не поддавшегося унынию и отчаянию.

Преподобный Серафим учил приходивших не только упованию на милость Господню, но и о кресте говорил, покаянным молитвам учил. И между другими заповедовал особо эту молитву.

— Несомненно приступай к покаянию — и оно будет ходатайствовать за тебя перед Богом. Непрестанно твори молитву преподобного Антиоха: «Дерзая, Владыко, на бездну благоутробия Твоего, приношу Тебе от скверных уст и нечистых устен молитву сию: помяни, яко призвася на мне имя святое Твое, и искупил мя еси ценою Крове Твоея, яко запечатлел мя еси обручением Святаго Духа Твоего и возвел мя еси от глубины беззаконий моих, да не похитит мя враг. Иисусе Христе, заступи мя и буди ми Помощник крепкий в брани, яко раб есмь похоти и воюем от нея. Но Ты, Господи, не остави мя на земли повержена во осуждении дел моих: свободи мя, Владыко, лукаваго рабства миродержителя и усвой мя в заповедях Твоих. Путь живота моего, Христе мой, и свет очей моих — лице Твое. Боже, Владыко и Господи, возношения очей моих не даждь ми и похоть злую отстави от мене; заступи мя рукою Твоею святою. Пожелания и похотствования да не объимут мя, и душе бесстудный не предаждь мене. Просвети во мне свет лица Твоего, Господи, да не объимет мене тьма, и ходящий в ней да не похитят мя. Не предаждь, Господи, зверем невидимым душу, исповедающуюся Тебе. Не попусти, Господи, уязвитися рабу Твоему от псов чуждих. Приятелище Святаго Духа

Твоего быти мя сподоби и дом Христа Твоего, Отче Святый, созижди мя. Путеводителю заблуждших, путеводствуй мя, да не уклонюся в шуяя. Лице Твое, Господи, видети вожделех, Боже, светом лица Твоего путеводи мя. Источник слез даруй ми, рабу Твоему, и росу Святаго Твоего Духа даждь созданию Твоему, да не иссохну, яко смоковница, юже Ты проклял еси, и да будут слезы питием моим и молитва пищею моею. Обрати, Господи, плач мой в радость мне и приими мя в вечныя Твоя скинии. Да постигнет мя милость Твоя, Господи, и щедроты Твои да объимут мя, и отпусти вся грехи моя. Ты бо еси Бог истинный, отпущаяй беззакония. И не попусти, Господи, посрамитися делу рук Твоих по множеству беззаконий моих, но воззови мя, Владыко, Единородным Твоим Сыном Спасителем нашим. И воздвигни мя лежащаго, яко Левию мытаря, и оживо твори мя, грехми умерщвленнаго, яко сына вдовицы. Ты бо един еси воскресение мертвых, и Тебе слава подобает во веки. Аминь». (Прп. Антиох Палестинский. Слово 77. О покаянии.)

Какой покаянно сокрушенный дух проникает эту молитву!

Исповедь Ивана Яковлевича Каратаева у преподобного Серафима Саровского

В октябре 1830 года я был послан из Курской губернии, где квартировал наш полк за ремонтом. В Курске и дорогой я много слышал о подвигах старцев Саровской пустыни Назария, Марка и других. В особенности много рассказывали мне о великом подвижнике той пустыни затворнике иеромонахе Серафиме, о его святой жизни, чудных его предсказаниях, даре врачевания всевозможных болезней, телесных и душевных, и о необыкновенной его прозорливости. Эти рассказы до того разогрели мое сердце, что я решился непременно заехать по пути в Саров. Но, когда я был около Саровской пустыни, враг смутил меня страхом перед прозорливостью старца Серафима. Мне показалось, что старец торжественно обличит меня во всех моих грехах, особенно в заблуждении касательно почитания святых икон. Я думал, что икона, писанная рукой человека, возможно грешного, не может быть угодна Богу, следовательно, не может вместить в себя чудодейственной благодати Божией и поэтому не должна быть предметом нашего почитания и благоговения. По слабости и малодушию я совершенно покорился страху обличения от прозорливого старца и проехал мимо Саровской пустыни.

На следующий год, в марте месяце, когда войска наши двинулись на польскую границу, я возвращался в свой полк по приказанию начальства. Путь мой лежал опять мимо Саровской пустыни, и теперь уже решился я, по совету своего отца, побывать у отца Серафима. Когда я шел из гостиницы к келье старца, внезапно страх, до того времени владевший мной, переменился на какую-то тихую радость, и я заочно возлюбил отца Серафима. Около его кельи уже стояло множество народа, пришедшего за благословением. Отец Серафим, благословляя, взглянул на меня и дал мне знак рукой, чтобы я прошел к нему. Я исполнил приказание со страхом и любовью, поклонился ему в ноги, попросил благословения на дорогу и на предстоящую войну и молитв о сохранении моей жизни. Отец Серафим благословил меня медным своим крестом, который висел у него на груди, и, поцеловав, начал меня исповедовать, сам называя грехи мои, как будто бы они при нем были совершены.

По окончании этой утешительной исповеди он сказал мне: «Не надобно покоряться страху, который наводит на юношей диавол, а нужно тогда особенно бодрствовать духом и, откинув малодушие, помнить, что хоть мы и грешные, но все находимся под благодатью нашего Искупителя, без воли Которого не спадет ни один волос с головы нашей».

Вслед за тем начал он говорить и о моем заблуждении касательно почитания святых икон: «Как худо и вредно для нас желание исследовать таинства Божии, недоступные слабому уму человеческому, например, как действует благодать Божия через святые иконы, как она исцеляет грешных, подобных нам с тобой, и не только тело их, но и душу, так что и грешники по вере в находящуюся в них благодать Христову спасались и достигали Царства Небесного». Затем в подтверждение почитания святых икон он привел такой пример, что «еще в Ветхом Завете при кивоте Завета были золотые херувимы, а в церкви новозаветной евангелист Лука написал лик Божией Матери и Сам Спаситель оставил Нерукотворенный Свой образ». Наконец, в заключение он сказал, что «не нужно внимать подобным