Александр Башлачёв: человек поющий - Лев Александрович Наумов

Рахлина. Она была подружкой Оли Швыковой. Потом у них с Сашей был роман, родили ребенка, и я оказался, совершенно неожиданно для себя, вписан в какой-то узловой момент мужской биографии». Анастасия Рахлина продолжает свой рассказ: «Боря с Сашей приехали часам к трем утра, потому что у них не было денег и они добирались по Москве на попутках. Они пришли, и мы начали разговаривать. Юхананов поговорил, поговорил и к утру уехал на репетицию, а Сашка остался, потому что уже мочи не было. Все поспали какое-то время, опять походили... Тогда все вели такой странный образ жизни, ходили, бродили... А вечером у него был квартирник. Перед уходом он меня спросил: «Как тебя найти?» А найти меня было невозможно, потому что я сама снимала квартиру с подружкой в Москве, без телефона. Можно было только звонить Оле Швыковой, которая бывала дома раз в три дня. Я честно сказала: «Никак». А он тогда сказал: «Ну, всё, поехали». И мы поехали. А через день он уезжал в Череповец, и я его уже провожала».

Вечером 12 мая состоялся квартирный концерт у Вадима Суровцева-Бутова[207] в районе станции метро «Кантемировская». Запись производилась на двухкассетный магнитофон «Sharp» через бытовой микрофон. Концерт организовывал Николай Вишняк[208].

13 мая вечером Александр уехал в Череповец. Там он написал последнюю из сохранившихся «крупных» песен — «Вишня».

В мае состоялся первый концерт для друзей в Череповце на Соборной горке. Рассказывает Сергей Смирнов: «Как-то мы с ним случайно зашли к общему знакомому, который, кстати, отрицательно относился к Сашкиному творчеству, но ему нравился, например, «Грибоедовский вальс». Зашли мы туда — квасят ребята. Я говорю: «Ребята, а слабо на Соборную горку?» Пришли мы на Соборную горку. Песня есть — «...как горят костры у Шексны-реки» [«Егоркина былина»]. Вот рядом — храм, вот — Шексна, вот огни — горят... Там состоялся хороший концерт. «Егоркина былина» прозвучала, как будто она там родилась. Какие-то отблески огней, напоминающие костры... Она так там звучала!» Вспоминает Сергей Герасимов: «Саша был очень честолюбив, как, собственно говоря, и я. Я сейчас понимаю прекрасно, насколько ему было важно услышать два хороших слова. Он ждал этого. Но было как всегда: послушали и послушали».

Из Череповца Башлачёв вернулся в Ленинград, где состоялся его квартирный концерт у Бориса Гребенщикова. По инициативе Джоанны Стингрей[209] концерт снимался на видео [см. фото 32]. Запись сохранилась и издана. Оператором выступила сводная младшая сестра Стингрей, Джуди Филдс. После концерта Джоанна взяла у Александра его четвертое интервью. Кроме того, она подарила ему бусы с перламутровыми птичками, которые он потом передарил Анастасии Рахлиной на день рождения.

19 мая начались съемки фильма Рашида Нугманова[210] «Йя-хха». Вероятно, не в этот день, но в фильме сняли и Александра. Нугманов рассказывает[211], что Башлачёв «лишь эпизодически мелькает в кадре во время свадьбы». Историю дополняет[212] Игорь Мосин[213], сыгравший одну из главных ролей: «Саша Башлачёв попал туда как-то случайно — его кто-то привел... В фильме практически не осталось кадров с ним, но почему-то именно он олицетворяет для меня эту картину. В кадре Цой[214], Майк, Гребенщиков, Кинчев, а Саша существует как-то параллельно. Однажды мы приехали к нему в гости в перерыве между съемками. Была бутылка вина, мы разговаривали, а потом он сел и начал петь. Меня поразило, что человек готов так выкладываться для очень маленького количества слушателей. Для трех-четырех человек. Руки — в кровь! Мы с ним беседовали, я рассказывал, как впервые прочитал его стихи — мне Андрей Отряскин[215] дал, в психушке было, — я обалдел».

22 мая к Александру на неделю приехала Анастасия. Они вместе жили у Евгении Каменецкой.

Празднование дня рождения Александра 27 мая снова проходило в квартире на проспекте Кузнецова. В числе гостей был Юрий Шевчук: «Мне очень не понравилось: все какие-то мутные, обкуренные, обдолбанные. Они, может быть, там медитировали так, но я, когда все это увидел, говорю: «Саша, что это за мудачье?!» — «Юра, ты не понимаешь, это — художники!» — «Какие это художники?!» Я помню этот разговор. После него мы не общались, я хлопнул дверью и ушел».

Весной было написано немногословное стихотворение «Я тебя люблю» (оно исполнено как песня на альбоме «Башлачёв V», трек 11).

Фестиваль Ленинградского рок-клуба в этом году проходил с 30 мая по 1 июня. Вспоминает Андрей Бурлака: «Игорь Леонов попросил меня провести мальчика. Я был членом совета рок-клуба, одним из членов оргкомитета фестиваля. И когда мы с этим мальчиком в назначенное время встретились, этим мальчиком оказался Башлачёв. Вот я его провел тогда, и, собственно говоря, так мы с ним и познакомились». На этом фестивале Александр познакомился и с Мариной Тимашевой: «Увидев его, я знакомиться с ним решительно расхотела, потому что была девочкой из хорошей московской семьи, более или менее интеллигентной, и не общалась ни с какими уркаганами. Он еще был в тельняшке, в каких-то малопотребных джинсах и в кедах. Я испугалась. То есть если бы я вечером встретила его в подворотне, думаю, сердце мое разорвалось бы от страха, несмотря на молодость и некую физическую крепость. Вечером, однако же, всех пригласил к себе в гости Борис Периль[216]. Пришел Боря Гребенщиков после концерта с огромным букетом цветов, пришла половина группы «Аквариум», пришел Витя Цой, очень много было людей, и в какой-то момент появился Саша Башлачёв. Надо сказать, что, как правило, музыкантов все-таки приходилось просить что-нибудь попеть. Сашу даже особо никто не просил, просто кто-то сказал: «Сашка, попоешь?» Он тут же взял гитару и начал петь. Я говорю совершенно честно, что никогда больше ничто не производило на меня такого впечатления». Будучи в Москве, Саша потом часто будет останавливаться у Тимашевой. У нее дома состоятся несколько его концертов. Марина: «Саша каждый раз, когда ко мне приходил, сразу говорил: «Марин, поставь Моррисона [документальный фильм Джона Шеппарда «The Doors: The Doors Are Open» (1968)]», и каждый раз он исправно смотрел этот фильм. Мы с ним и другое видео смотрели, потому что у меня были фильмы. Их нигде больше не было, только у редких счастливчиков, обладателей видеомагнитофонов».

Около 8–9 июня в Московском энергетическом институте должен был проходить крупный фестиваль «Рок-обозрение», в котором были заявлены как московские, так ленинградские группы. Александр собирался приехать на этот фестиваль в качестве зрителя, Анастасия ждала. Информации от него не поступало, телефон молчал,