Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами - Джон Батман

Но по условиям лицензии Гилберт владел невероятно желанным активом, который потенциально был ценнее любых сокровищ или торговли. Этим активом была земля. В Англии земля была ценной, потому что ее не хватало. В Новом Свете земли было непостижимо много, но от этого она не становилась менее ценной. Для младших сыновей великих семей, таких как сэр Хамфри, которые не могли унаследовать родовое поместье, обилие земли давало возможность претендовать на возвышенное место в мире, которого они были лишены в Англии.

Грамота не устанавливала территориальных границ, и, учитывая, что Ди подтвердил право Англии на империю, Гилберт мог считать всю Америку своей собственностью, что он и сделал. В мае 1582 года он привлек своего первого крупного инвестора — Филипа Сидни, зятя Уолсингема и внука Джона Дадли. Гилберт, по всей видимости, довольно произвольно, выделил Сидни 3 миллиона акров — территорию размером примерно с Йоркшир или Ямайку.

Затем Гилберту удалось привлечь еще одного инвестора, который представлял себе колонию совсем с другой целью: как убежище для католиков. В середине июля Бернардино де Мендоса, испанский посол, сообщил, что Уолсингем «тайно» обратился к двум «католическим джентльменам» по поводу предприятия Гилберта. Почти наверняка этими двумя джентльменами были сэр Джордж Пекхэм и сэр Томас Джеррард. Эти два человека купились на уговоры и вложили неопределенные суммы в экспедицию Гилберта.

Учитывая послужной список Гилберта, особенно его свирепые расправы над католиками в Ирландии, его готовность иметь дело с католическими инвесторами кажется нехарактерной. С другой стороны, Гилберт знал Пекхэма: они были соинвесторами планируемой экспедиции через Магелланов пролив в середине 1570-х годов, и Пекхэм принимал некоторое участие в предприятии Гилберта в 1578 году. Кроме того, через Пекхэма Гилберт мог знать Джеррарда, поскольку дочь Пекхэма вышла замуж за сына Джеррарда. Джеррард, который также происходил из известной католической семьи, ранее уже заигрывал с идеей заморской колонизации. В марте 1570 года он подал прошение Елизавете о предоставлении прав на освоение части полуострова Ардс в Ирландии, которая в итоге досталась сэру Томасу Смиту.

По словам Мендозы, Пекхэм и Джеррард были «расточительными джентльменами», которым грозило разорение. Возможно, это стало еще одной причиной того, что перспектива получить большое количество земли, а также свободу поступать с ней по своему усмотрению, была для них привлекательной. Конечно, жизнь католиков в Англии в это время была нелегкой. Хотя Пекхэм был умеренным католиком и был посвящен в рыцари Елизаветой в тот год, когда она была отлучена от церкви Папой Римским, к 1580 году он стал более откровенным и даже отсидел в тюрьме за укрывательство известного иезуита Эдмунда Кэмпиона, который тайно приехал в Англию. Джеррард также провел некоторое время в тюрьме за участие в заговоре с целью освобождения Марии, королевы Шотландии, которая жила в Англии под своеобразным домашним арестом, давно покинув родину после протестантского государственного переворота.

Когда Елизавета только вступила на престол, она старалась придерживаться толерантного подхода в религиозных вопросах — via media, или срединный путь. Сама она была протестанткой, но не отказалась от распятия в своей часовне, несмотря на возражения своих советников. После 1570 года, когда Папа Римский отлучил ее от церкви, Елизавета стала мишенью для многих католических заговоров, и она стала гораздо жестче относиться к католической практике. В Англии не было преследований и кровопролитий, сравнимых с резней в день святого Варфоломея в Париже в 1572 году, но появились новые запреты и ужесточились законы. В 1581 году английский парламент принял законопроект, разрешающий взимать штраф в размере двадцати фунтов в месяц с тех, кто отказывается посещать богослужения в английской церкви, — сумма внушительная и, безусловно, достаточная, чтобы со временем разорить католика со скромным достатком.

Елизавета и ее советники были мало заинтересованы в изгнании католиков-рекузантов, как их называли. Вместо этого они предпочитали держать их дома, где можно было следить за их передвижениями и с помощью штрафов уменьшить их способность организовывать какие-либо собственные акции. Если католиков изгнать из страны, рассуждали они, то они могут объединиться с другими католиками во Франции или Испании, спланировать вторжение, переворот или убийство, или еще больше изводить протестантские группы в этих странах.

Однако идея отправить католиков подальше от Англии — в далекую и ненаселенную Америку — была гораздо более привлекательной. В Новом Свете они не представляли бы серьезной угрозы и могли бы следовать своей религии, не будучи замеченными в том, что они бросают вызов практике английской церкви. Уолсингем, похоже, пришел к выводу, что настало время задуматься о колонии католиков, и, вероятно, именно поэтому он помог сгладить путь к сделке между Гилбертом, Пекхэмом и Джеррардом.

Гилберт подарил этим двум людям 1,5 миллиона акров земли — огромное поместье, размером примерно со штат Коннектикут или графство Девон. В качестве дополнительного стимула он включил в сделку несколько островов, хотя они были неопознанными, неоткрытыми и, возможно, не существовали на самом деле. Кроме того, он предоставил колонистам-католикам свободу торговли без каких-либо ограничений. Взамен Гилберт должен был получать арендную плату, таможенные пошлины и две пятых от золота и серебра, которые они обнаружат на своей земле. По ходу переговоров Гилберт удвоил земельный надел до 3 миллионов акров в обмен на обещание католических колонистов поставлять вооруженные корабли и людей для колониальной милиции. Затем он выделил Пекхэму и его сыну еще 1,5 миллиона акров земли вблизи водного зеркала, которое Джон Ди обозначил на своей карте как реку Ди, а сегодня оно известно как залив Наррагансетт.

Пекхэм и Джеррард, возможно, обеспокоенные тем, что Гилберт в прошлом проявлял жестокость по отношению к католикам, хотели получить от Уолсингема некоторые заверения относительно деталей гранта. Они хотели получить гарантии того, что, когда придет время, их колонистам, в том числе и рецидивистам, будет разрешено покинуть Англию и отправиться на новые территории, как обещал им Гилберт. Взамен они согласились, что их колонисты не покинут Америку и не отправятся в любое другое иностранное государство. Они также не будут участвовать ни в каких предательских действиях, которые могут привести к разрыву между королевой и «любым другим принцем». Кроме того, они обещали, что каждый десятый из их колонистов будет человеком, неспособным «содержать себя в Англии». Это помогло бы Англии решить проблему «праздных людей».

По словам Мендозы, Елизавета приняла условия и выдала Пекхэму и Джеррарду «патент под Большой печатью Англии на поселение во Флориде» — так называлось все восточное побережье Америки. Однако видение Пекхэма и Джеррарда не вдохновило других, и они с трудом добились поддержки со стороны соотечественников-католиков. Не помог