Тайный год. Неизвестный дневник священника - Архимандрит Спиридон (Кисляков)

15 января. [Преподобный Павел Фивейский]

Сегодня Церковь чтит Павла Фивейского. Он жил около 342 года[110]. Из-за гонения Декия и алчности родственников удалился в пустыню. Умер в 113 лет на коленях во время молитвы; погребен Антонием Великим в вырытой двумя львами могиле. О, дивны и предивны дела Твои, Господи! С одной стороны, мертвая пустыня, с другой – Павел, Антоний и львы. Какое предивное сочетание! Пустыня – место смерти. Павел, Антоний, львы – носители в себе жизни. Казалось бы, что у них с пустыней общего? Ровно ничего. Но там, где находишься Ты, мой Владыка Христос, там нет естественных противоречий, преград и непримиримого хаоса, там царит одна гармония, полнота всяческих сочетаний. Там, где и кем исполняется Твоя святая воля, нет ничего невозможного, там космическая воля подчиняется воле Твоих рабов. Там львы, тигры, леопарды, гиены, змеи являются самыми нежными и покорными друзьями Твоих святых, живущих Тобою и в Тебе как верные Твои рабы. Там, где пребывают Твои истинные ученики и последователи, вся природа подчиняется им и раболепно служит. Что же все это значит? О, это значит, что истинное христианство есть новый Эдем, сошедший с неба и заменивший собою прежний Эдем. Истинное христианство есть новая жизнь, такая жизнь, которая совершенно подчиняет себе все силы всей твари и не только подчиняет их себе, но даже и превращает их в свободное для себя служение. Вот почему мы видим святых Христовых, которым пустыня была жизнью, звери были друзьями, всегда исполнявшими их волю.

О, как блаженны те дети, которые с раннего детства предаются молитве, посту, оставляют своих родителей, бегут в монастыри и в отшельничество и там находят Тебя, Господи! О, как блаженны те отроки и отроковицы, которые всю свою жизнь посвящают Тебе, мой Христос, чистоте, невинности, целомудрию и девству. О, как бесконечно блаженны те юноши и девицы, которые на деле в своей жизни предпочитают Тебя, моего Господа, всему миру и всему тому, что в мире. О, как вдвойне блаженны те христиане и христианки, которые вступают в брак только для того, чтобы рождать детей по сердцу Твоему, рождать новых граждан неба, жителей и наследников Царства Божия. О, как блаженны и преблаженны те, кто путем покаяния через глубочайшее смирение, через пламенную любовь к Тебе, мой Спаситель, всем сердцем стремятся к Тебе. О, как блажен, десятикратно блажен тот, кто живет в качестве поселянина земледельца, кто пашет, обрабатывает землю и вместе с тем горит любовью к Тебе, своему Богу, кто держит в руках соху или плуг, а сам в это время своими молитвенными горячими слезами орошает борозды своего поля и сердцем и душой пламенно горит любовью к Тебе, только к Тебе одному, мой Христос. Блажен, многократно блажен тот, кого все гонят, обижают, оскорбляют, осмеивают, всячески обзывают, прилагают к нему бесчисленные клички, считают его сумасшедшим, лишенным рассудка, а он из-за своей любви к Тебе, мой Спаситель, смиренно все переносит, и за всех молится, и всех своих врагов считает и делает своими друзьями. Но тысячекратно блажен и преблажен тот, кто – что бы ради Тебя, Господа, ни делал, какие бы подвиги ни совершал, какие бы дарования ни имел в себе – внутренне в своем сердце, на дне своего «я» никогда не самоуслаждается, отнюдь не считает себя праведником, совершенно не думает, что он чище блудницы, абсолютно не воображает, что он близок к Тебе, мой Христос, никогда не жаждет быть наставником, руководителем, спасителем человеческих душ, духовным учителем, – о, тот бесконечно блажен и преблажен. Такими-то блаженными и были: Павел Фивейский, Антоний Великий и другие с ними.

Я же, Господи, даже и теперь уже под старость, увы, ни от одной страсти в себе не свободен. Ты знаешь, мой Владыка, я некогда был величайшим развратником, даже сверхразвратником, таким и остался до сих пор. Боже, я был величайшим преступником, таким и остался доселе грешником. Господи! Я был самым мерзким убийцей, даже сверхубийцей, и таким я остался вплоть до настоящего дня. Я был разбойником из разбойников, и таким я и остался в своих деяниях доселе! Я всю свою жизнь служил сатане, миру, греху и всякому злу, таким я и остался вплоть до настоящего дня на земле. Я лгал, обманывал, таким я и остался до последнего момента своего существования. Я был величайшим беззаконником, таким и остался вплоть до настоящего дня на земле.

Но Ты знаешь, Господи, все эти и подобные мои грехи сами по себе преступны, мерзки, гадки, постыдны, низки, подлы и отвратительны, однако они не так уж злы, преступны, мерзки сравнительно с грехами религиозной извращенности! Если бы (при неизбежности в себе греха), Ты меня спросил, какие бы я предпочел для себя грехи – плотские или духовные, я бы, Господи, предпочел иметь в себе грехи только плотские; ибо я знаю, как бы они сами по себе ни были постыдны, отвратительны и мерзки, они все же в моем личном сознании остаются всегда грехами, и я их чувствую в себе самом как величайшее зло. Не то грехи духа, или религиозное извращение, – эти грехи уже не человеческие, а грехи самого диавола. Грехи эти: самоуслаждение своими добродетелями, своими подвигами, молитвами, грехи смакования в себе религиозного превосходства над другими, смакования в себе духовного роста, духовного озарения, благодатного откровения, страстное стремление к учительству, проповедничеству, писательству, старчеству, наставничеству, непреодолимое влечение к увеличению, расширению, возвышению своего авторитета как человека необыкновенного, человека не от мира сего, сильное тяготение к рекламированию себя как одаренной Богом личности, способной, ученой, опытной, богопросвещенной, умной, энергичной, знаменитой; подвижника, прозорливца, праведника, святого.

Пламенная жажда людской славы, человеческих похвал, широкой известности, сильное влечение к таким делам, которыми можно было бы удивить весь мир и вызвать у всех на устах похвалу себе. Постоянная мечта о том, как и какими бы способами достигнуть того, чтобы внести свое имя в историю человечества как имя человека гениального, святого, столпа науки, Церкви, столпа подвижнической жизни и т. д., и т. д. Вот эти и подобные им грехи духа, грехи религиозного извращения есть самые ужасные, от которых не только Ты, Господи, отвращаешь святейшее лицо Свое как Бог, но, которые, что особенно удивительно, мерзки и в очах самого диавола. О, Сладчайший