Личный аптекарь императора. Том 10 - Егор Золотарев

Куда это он собрался в такую рань, да ещё и на лыжах? Вдруг интуиция, что лишь тихонько ныла в груди, подала громкий голос, отчего в кровь хлынул адреналин. Ага, а вот и причина внутреннего напряжения. Обязательно надо выяснить, что он затеял.

Я увидел, как бойцы открыли ворота и через брешь выпустили Краснова за пределы лагеря. Какого чёрта⁈ Без разрешения начальника лагеря никто не имеет права выходить — это я точно знаю. Ускорившись, я увидел среди дежурных Глеба.

— Надо поговорить! — крикнул я ему и махнул рукой.

Он поспешил ко мне и вопросительно уставился.

— Что-то случилось?

— Ничего не случилось, — нетерпеливо ответил я. — Почему выпустили краснова?

— Так у него на руках пропуск, в котором написано, что он идёт на охоту, чтобы восполнить запасы мяса. А что?

— Не верю я ему. Не за мясом он пошёл, — мотнул я головой. — Слушай, глеб, выпусти меня?

Мой бывший телохранитель недовольно поморщился.

— Не положено.

— Ты должен меня выпустить, — с нажимом произнёс я.

— Хорошо, но за это возьмёшь ответственность на себя. Понял?

— Да понял я, понял, — махнул я рукой.

К счастью, когда мы подошли к воротам, остальные бойцы ушли погреться в ближайшую палатку, а брешь ещё не до конца стянулась. Я выскользнул в щель в воротах и с разбегу нырнул в небольшое открытое оконце, которое медленно стягивалось. Удачно приземлившись в мягкий сугроб, я выпустил из ладоней магические лианы и, перемещаясь от дерева к дереву, двинулся вслед за лыжнёй Краснова.

Глава 21

Краснов довольно быстро скрылся в заснеженном лесу, но я шёл по следу, оставленному лыжами, поэтому не боялся упустить. К тому же по привычке принюхивался к его эфиру, который в морозном воздухе чувствовался довольно явственно.

Сложность была в том, что, когда я цеплялся магическими лианами за деревья, с них сыпался снег, и он мог привлечь внимание мага. Поэтому я не торопился, а намеренно растягивал расстояние между нами.

Я обратил внимание, что Краснов не углубляется в лес, а идёт параллельно дороге. Он явно вышел не на охоту.

У меня так замёрзли руки от мороза, что перестал чувствовать пальцы, однако даже не думал останавливаться. Этот Краснов явно что-то затевает.

Идти пришлось долго. Я порядком продрог и потратил много маны, но чувствовал, что должен вывести Краснова на чистую воду. Пока не знаю, что именно он затеял, но это явно не охота.

Я подтянулся к ели, с которой комками посыпался снег, и вдруг увидел Краснова. Он явно услышал что-то, поэтому резко обернувшись, всматривался в лес. Я протиснулся между разлапистыми ветками, схватился за ствол дерева и замер, стараясь не выдать себя.

Краснов подождал с минуту, настороженно прислушиваясь, а потом подкатился на лыжах к большой липе с дуплом и, приподнявшись, засунул руку в дупло. Оттуда он выудил бумажный мешок, который развернул и заглянул внутрь. Его лицо озарила довольная улыбка.

Скрутив мешок обратно, он убрал его в рюкзак и вытащил из кармана толстый конверт. Ещё раз оглядевшись, маг положил конверт в дупло и, развернувшись, двинулся обратно. Проезжая мимо меня, остановился и с удивлением оглядел дерево, с которого осыпался снег.

Я уже думал, что придётся прямо сейчас обездвижить его с помощью «Оков», ведь зельестрел был всегда при мне, но Краснов пожал плечами и покатился дальше по своей лыжне.

Мне хотелось пойти прямо за ним и рассказать о том, что видел, охране, чтобы Красова поймали с поличным. Но потом я решил проверить, что же такое он спрятал в дупле, ведь отвертеться ему не получится — сам обо всём расскажет под действием сыворотки «Правды».

Спустившись с ели, я решил больше не тратить ману, которой и так осталось немного, поэтому двинулся по следу Краснова, утопая в снегу. Обратно я пойду по дороге, которая находилась на расстоянии не более двадцати метров. Дорогу всегда содержали в порядке, поэтому они была хорошо накатанная и почищенная.

Я вытащил плотный конверт и раскрыл его. Внутри лежали копии документов, карт с какими-то обозначениями и несколько паспортов на русские имена. Паспорта наверняка поддельные, а в документах явно секретная информация, ведь на карте был отмечен как наш лагерь, так и все остальные, а в документах содержались сведения о численности каждого лагеря, о технике и оружии, которая там находилась, и многое другое. Краснов — предатель, и теперь я в этом нисколько не сомневался.

Я засунул конверт в карман и развернулся, чтобы пойти к дороге, но тут замер. Прямо на меня смотрели чёрные глаза. Это был смуглый остроносый мужчина в белом костюме и на белых лыжах. Если бы не его темное лицо, выбивающееся из окружающей белоснежной обстановки, то я бы его даже не заметил.

Передо мной явно враг, и у меня есть буквально считанные секунды, чтобы…

— Шах-х-х, — прошипел незнакомец и взмахнул рукой в белой варежке.

Я хотел выхватить зельестрел, но понял, что руки болтаются как плети. В следующую секунду я рухнул лицом в снег.

Первое, что пришло в голову, почему не сработала магическая защита? Тот защитный купол, который возникает, когда мне угрожает опасность.

Однако, когда меня просто подбросило в воздух и какая-то неведомая сила понесла к тараторящему неразборчивые слова мужчине, я понял, почему защита не сработала. Это был ведьмак.

Я завис на уровне глаз мужчины, который засунул руку мне в карман и вытащил конверт. Осмотрев содержимое, он с довольным видом кивнул и, развернувшись, двинулся вглубь леса. Я же по воздуху поплыл за ним.

Первое время я ещё пытался сопротивляться, вызывая лианы или отправляя сигнал деревьям, которые попадались на пути, но заблокированным оказалось не только моё тело, но и магия. Я оказался в полной власти ведьмака, который уходил всё дальше от нашего лагеря.

— Что ты хочешь от меня? — с огромным усилием выдавил я.

Ведьмак бросил на меня мимолетный взгляд, одновременно зашипев, и мои челюсти со стуком закрылись. Больше я не мог произнести ни звука.

Мы шли довольно долго. За это время я чего только себе не нафантазировал. Самые жуткие мысли пронеслись в моей голове, рисуя страшные картины моей гибели: от смерти от удушья, до проведения чёрного ритуала, после которого моя душа будет навеки проклята и не сможет найти покой. Но сильнее всего я пожалел, что погибну из-за какого-то Краснова. Теперь я уже сожалел, что сам не схватил его и не отвёл в лагерь, а зачем-то