Личный аптекарь императора. Том 10 - Егор Золотарев

Послышался щелчок дверного замка, и на пороге появился офицер, которого я не раз видел рядом с Апраксиным. За ним виднелись несколько бойцов, один из которых Краснов.

— Господин Филатов, одевайтесь. Вас вызывают на допрос.

В это время один из бойцов подошёл поближе и протянул мне сложенные вещи. Не мои вещи. Это был черный костюм, в каком здесь ходят различные механики, помощники на кухне и тому подобное.

— Это не моё, — сухо ответил я.

— Одевайтесь, — офицер нахмурил брови и исподлобья посмотрел на меня. — Иначе мы вас выведем прямо в больничной одежде.

Все! Достали. В конце концов…

— Да? Что ж, — холодным тоном произнес я сев на кровать, — попробуйте. Вы забыли, кто я? Нет? Или думаете, что Личный аптекарь императора это просто ничего не значащий титул? Примените ко мне силу?

Офицер слегка побледнел.

— Принеси его вещи, — бросил он бойцу после небольшой паузы…

Через десять минут я уже в своем привычном одеянии вышел на улицу в сопровождении конвоиров.

Как оказалось, каморка находилась возле аптечного склада. Я просто ни разу не заглядывал сюда, думая, что здесь либо кладовая, либо какое-то другое помещение хозяйственного назначения.

— Офицер, вы можете сказать, в чём меня обвиняют? — спросил я, когда мы проходили через склад под удивленные взгляды Гены и двух женщин.

— Вам обо всем расскажут в свое время, — сухо ответил он.

Мы вышли из госпиталя, но двинулись не в сторону штаба, а к жилым домам. На улице было оживление, будто готовились к чему-то. Я пытался найти Глеба, но его нигде не было видно.

Когда мы добрались до первого дома, офицер велел подождать, а сам зашёл внутрь. Я мельком взглянул на Краснова и заметил, что тот выглядит спокойным и, я бы даже сказал, довольным. Даже насвистывает себе что-то под нос.

— Заводите, — велел офицер, открыв дверь и указав на меня бойцам.

— Сам зайду, — возмутился я и первым двинулся к двери.

Как оказалось, дом был поделён надвое. Одна сторона — жилое помещение. Во втором стояли столы и стулья — явно место для собраний.

За одним из столов сидел тот самый высокий генерал с басистым голосом, который знал моего деда. Увидев меня, он помрачнел и указал на стул в центре комнаты, даже не удосужившись поздороваться. Что, черт возьми, здесь происходит⁈

Как только я опустился на стул, он махнул бойцам, и те спешно вышли. Мы остались вдвоём.

— Так-с, господин Филатов, вы удостоены высших наград и согласно вашему статусу мы разговаривать с вами будем немного иначе, чем с другими задержанными, но это не значит, что не сможем вытащить всё, что нас интересует, — проговорил генерал. В его голосе слышались металлические нотки. — Прежде чем применять к вам допустимые методы воздействия, я хотел бы спросить: может, сам расскажешь, или всё-таки придётся выбивать из тебя информацию? — он исподлобья взглянул на меня.

— Хотелось бы для начала знать, в чём меня обвиняют? — уточнил я, стараясь сохранять спокойствие.

— В госизмене, — сухо проговорил он, прожигая меня взглядом.

Я даже опешил, услышав такое. В госизмене? Меня? Я был так возмущён, что не сразу подобрал правильные слова.

— На основании чего такие обвинения в мой адрес? — я пытался не терять самообладания, хотя весь кипел внутри.

— Есть свидетельства телохранителя Его Сиятельства, который утверждает, что он проследили за вами и взял в момент передачи секретных сведений османам. При вас имелся конверт с копиями документов, — проговорил он официальным голосом, играя желваками, но потом не сдержался и выпалил, — Предатель! Как ты можешь смотреть мне в глаза, когда твои дружки османы убивают наших людей? Моих друзей! — взревел он и грохнул кулаками по столу. Его лицо раскраснелось, а глаза метали молнии.

Признаться честно, я был ошеломлен. Как же они всё перекрутили и выкрутили, что теперь я — предатель? Уму непостижимо!

— Успокойтесь генерал! Вы ошибаетесь. Предатель не я. Мне нужно поговорить с графом Апраксиным.

Генерал шумно выдохнул, одернул китель и мотнул головой.

— Это невозможно. Его Сиятельство не разговаривает с обвиняемыми. Это не его задача. Вы не волнуйтесь. По закону военного времени всё пройдёт быстро и без заминок, — уже более спокойным голосом ответил он.

— Что пройдёт? — не понял я.

— Расследование и, если всё подтвердится, конвоирование в столицу, а потом… казнь.

Горгоново безумие! Что же мне делать?

Первая мысль — бежать. Расправиться с бойцами и сбежать из лагеря. Это в принципе не так сложно. Но я тут же отмёл эту идею. Я не предатель, и докажу это. А если сбегу — это будет лишь доказывать мою вину, и тогда эта темная тень падёт на голову моих близких. Этого ни в коем случае нельзя допустить.

— Я расскажу всё без утайки, но только в присутствии графа Апраксина.

— Это невозможно, — сухо ответил он.

— Вы слишком много на себя берете, генерал, — ответил я в тон ему, — И плохо меня знаете. Вы ничего не добьётесь, если решите надавить или подвергнуть пыткам. Напомню, что я не простой аптекарь, а Личный аптекарь императора, и за ваши бесчинства ответ будете держать перед главой государства. Там мы посмотрим, кто прав, кто виноват.

Тут уж генерал не выдержал и взорвался.

— Что за дерзость! Ты хоть понимаешь, кому угрожаешь? Ты — преступник! Предатель! Если добровольно всё не расскажешь, то мы применим силу. В условиях военного времени у нас достаточно прав и полномочий…

— О правах мы поговорим позже, повторяю, я расскажу правду только в присутствии графа, — прервал его я. — и еще раз хочу напомнить вам, генерал, я Личный аптекарь императора. Вы постоянно это, я гляжу. забываете!

Генерал шумно выдохнул, раздув ноздри, немного поразмыслил и кивнул.

— Хорошо. Я спрошу, захочет ли Его Сиятельство встретиться с тобой.

Он демонстративно взял лист бумаги, ручку и принялся писать. Затем позвал одного из бойцов, дежуривших у двери, и отдал ему записку.

— Подождём, — сказал генерал и подошёл к окну.

— Можно я задам всего один вопрос? — спросил я после минутного затишья.

Он не ответил, но повернулся и выжидающе уставился на меня.

— Это Краснов сказал, что я предатель?

Я видел, как генерал сначала хотел ответить, но потом передумал и мотнул головой.

— Не важно.

Ну всё ясно. Этот Краснов всё перевёл на меня. Очень удобно, но ничего — он за это ответит.

Вскоре боец вернулся с ответом. Граф согласился встретиться со мной в штабе. Мы все вместе с генералом вышли из дома и двинулись к огромной палатке, в которой кипела работа.

Когда мы зашли внутрь, начальник лагеря