Варварство. Эксклюзивные свидетельства о вторжении США и Великобритании в Ирак и его оккупации - Салям Мусафир

САЛЯМ МУСАФИР: Господин Мунир, вам что-нибудь известно о данном событии?

МУНИР ХАДДАД: Да. А вам, коллега Сулейман, разве неизвестно, что из наших тюрем заключенные бегут тысячами, буквально тысячами бегут из тюрьмы Абу-Грейб и из тюрьмы Салах ад-Дин? Почему вас так удивляет факт побега заключенного из Сулеймании или Эрбиля? Побег заключенного в Ираке в наше время – явление вполне естественное.

СУЛЕЙМАН АЛЬ-ДЖИБУРИ: Он был свидетелем. А как можно арестовать свидетеля?

САЛЯМ МУСАФИР: Не приводит ли вас этот факт к выводу, что он – фальшивый свидетель, а цель всего этого – осуждение режима и не более?

СУЛЕЙМАН АЛЬ-ДЖИБУРИ: Ирану было необходимо создать в регионе свой плацдарм. Большая часть иракских войск в течение восьми лет войны оставалась в пределах населенных пунктов Сайд Садик и Халабджа. Армия закрепилась в городе Халабдже, там же располагались и командные пункты. Иранцы сосредоточили свыше четырех дивизий численностью 40 тысяч человек. Иракским войскам стало известно о намерении иранцев перейти в наступление, и они приняли решение о тактическом отходе и о выводе населения Халабджи. Однако без ведома иракских войск жители Халабджи вернулись домой. По Халабдже был нанесен удар, затем иракская сторона ответила своим ударом по Халабдже, применив горчичный газ. Прибывшая в Халабджу группа американских экспертов провела отбор проб и их анализ, в результате чего выяснилось, что был применен цианид. Согласно данным, имеющимся у Америки, Британии и Франции, Ирак цианидами не располагал. Доктор Махмуд Фарадж Биляль Ас-Самараи, один из свидетелей, выпущенных на свободу, который в настоящее время проживает в одной из арабских стран, представил четкое свидетельство по делу Халабджи, поскольку был директором объекта «Ибн Аль-Хайсам» – места производства боевых газов. Было отмечено, что они поставляли в иракские войска горчичный газ, а первый удар был нанесен со стороны Ирана.

САЛЯМ МУСАФИР: М ы видели жуткие кадры десятков или даже сотен жителей, задохнувшихся в автомобилях или прямо перед своими домами. Эти люди были убиты иранским цианидом или иракским горчичным газом?

СУЛЕЙМАН АЛЬ-ДЖИБУРИ: Хотел бы упомянуть об отчете, с которым офицер американской разведки в чине генерала выступил перед штабными офицерами США, а также об имеющейся записи, переведенной на арабский язык. Странно, что они привлекли Тарика Азиза в качестве свидетеля обвинения по делу «Аль-Анфаль». Вместе с тем, он выступил и по этому делу, рассказал о Халабдже, поведал в подробностях об ударе по ней, а также сослался на офицера американской разведки, который зафиксировал факт удара по Халабдже. Какой смысл было Ираку наносить удар по этому маленькому городку с населением менее двадцати тысяч человек?

САЛЯМ МУСАФИР: Что скажете, господин Мунир? Я располагаю информацией, источник которой, к сожалению, не могу раскрыть. Один из лиц в ближайшем окружении ныне покойного президента Ирака Джаляля Талабани рассказал нам о том, как Талабани, услышав о событиях в Халабдже, заявил полушутя-полусерьезно: ей-богу, нам нужна вторая Халабджа, чтобы свалить Саддама Хусейна. А это приводит нас к мысли о том, что они остро нуждались в совершении режимом подобных зверств, чтобы очернить его образ в Ираке. Прошу вас, господин Мунир.

МУНИР ХАДДАД: Иранский режим ненавистен Западу. Это хорошо известно. Весь Запад стоял на стороне Саддама Хусейна во время Ирако-иранской войны. Да, имели место американские сделки, например, сделка «Иран – контрас» и тому подобное. Британия отказала нам в помощи, после того как Саддам применил химическое оружие, а международное сообщество осудило химический удар по Халабдже. Я не выступаю от имени иранского режима, я просто остаюсь иракцем, что называется, от начала до конца. Ирак для меня на первом месте – не в обиду всем прочим. Вы спрашиваете меня, в чем польза Саддаму от этого удара? А я отвечу вопросом: а в чем польза Саддаму от убийства им его товарищей-баасистов в Каат Аль-Хульд, от убийства Абдул Халика Ас-Самараи?

САЛЯМ МУСАФИР: Раз уж мы заговорили о «деле Каат Аль-Хульд» и казни баасистов, то оно стало бы хорошим поводом для критики государственного аппарата, который находился у власти. Почему тогда этому делу не был отдан приоритет на том уголовном процессе? И почему вам не пришла в голову мысль рассмотреть это дело в первоочередном порядке, чтобы привлечь к себе симпатии иракского народа, который, несомненно, испытывал сочувствие к жертвам режима?

МУНИР ХАДДАД: Я лично усматривал необходимость в осуждении Саддама по делу баасистов, погибших тогда в связи с событием в Каат Аль-Хульд. Саддам убил и жестоко покарал всех своих товарищей. Так, Абдул Халик Ас-Са-мараи находился в заключении многие годы.

САЛЯМ МУСАФИР: Уважаемый господин Мунир, вы были заместителем председателя суда. Почему вы не включили это досье, являющееся до сих пор закрытым, в число первостепенных дел на этом суде?

МУНИР ХАДДАД: Досье там фигурировало и закрыто не было. Вопрос о том, какое дело рассматривать в первую очередь, решает председатель коллегии следственных судей, а он поставил дело Ад-Дуджейль на первое место. Это находилось в его компетенции, а не в нашей. Покойный президент Талабани заявил мне, что хотел бы осудить Саддама по делу Ад-Дуджейль, которое должно рассматриваться первым. Коллега Сулейман напомнил о словах Талабани, мол, если бы у нас была вторая Халабджа, то мы точно свалили бы режим Саддама. Это подтверждает, что именно Саддам применил по Халабдже химическое оружие.

САЛЯМ МУСАФИР: Но для политика пожелать своему народу ужасов химической атаки, чтобы очернить репутацию режима…

МУНИР ХАДДАД: Ни в коем случае не следует понимать его слова буквально. Джаляль Талабани – человек очень мягкосердечный, да и о чем только люди не говорят. Я хотел бы обратиться к коллеге Аль-Джибури. У нас, в иракском Верховном уголовном суде, имеется досье, касающееся истребления членов племени Аль-Джибур. Саддам Хусейн убил тысячи его представителей по обвинению в попытке покушения на него, убил четыре или пять тысяч. Почему вы не говорите об этом? Разве вы не из племени Аль-Джибур? Это не ваше племя?

САЛЯМ МУСАФИР: Уважаемый господин Мунир, мы не проводим сегодня повторного суда над Саддамом Хусейном. Мы всего лишь пытаемся пролить свет на то, что происходило. Несомненно, господин Аль-Джибури принадлежит к племени Аль-Джибур, но он адвокат.

СУЛЕЙМАН АЛЬ-ДЖИБУРИ: Я иракец в первую очередь, а уже потом суннит, араб и один из племени Аль-Джибур. Всё это – лишь скромные эпитеты, но на первом месте для меня – принадлежность к Ираку.

САЛЯМ МУСАФИР: Уважаемый господин Сулейман! На ваш взгляд, имелись ли тогда дела важнее дела Ад-Дуджейль, дела, которые следовало бы рассмотреть на том суде, названном вами