Чудовище - Ushba

не получится, а ведь директор же предупредил, что их никто не должен заметить. Избавившись от ненужного свидетеля, Воробей переместился на час назад, вызвал Добби и велел домовику проследить за Люпиным, а сам направился к Хагридову огороду: он понял, каким образом может сбежать Блэк из башни замка. Только при помощи чего-то летающего или кого-то, вроде гиппогрифа, все равно ведь животинку жалко, да и Грейнджер больше на мозги капать не будет. Пацан отвел полуптицу-полуконя в Лес, откуда и наблюдал за короткой схваткой Рона и Блэка и тем, как он сам и маглокровка бегут к Дракучей иве. Как только мимо пробежал Люпин, малыш позвал Добби и задал всего лишь один вопрос: пил ли Люпин перед уходом зелье? И эльф подтвердил, что таки да, пил, но не то, что принес школьный зельевар, а какое-то другое, свое. Так подтвердились подозрения Воробушка, ведь Эклипсис должен был напугать оборотня так, чтобы тот убежал в лес, поджав хвост, а не причинить боль. Птах понял, что ввязался в очередной фарс директора, но отказаться играть дальше и тем самым подписать смертный приговор человеку, его явно не заслужившему, он не смог, за что и корил себя, вернувшись из школы. Дальше Гарри велел Добби поймать анимага-крысу, когда тот попытается убежать, дождался появления всей честной компании, подождал, пока они с Гермионой не пойдут к Блэку, пустил Патронус, полюбовался, как Снейп подвесил их безвольные тела в воздух и поволок в замок, а после оседлал гиппогрифа и полетел к башне, где дожидался своей участи Блэк. Мальчишка выломал окно, посадил крестного позади себя и полетел на Астрономическую башню, где слез с гиппогрифа и, помахав платочком улетающим беглецам от правосудия, надел мантию-невидимку и поспешил в Больничное крыло. Авантюра удалась, Поттер, благодаря показаниям штатного колдомедика и Дамблдора оказался вне подозрения, а его палочку никто не проверял. А вот Добби… Добби и Живоглот пропали, но не с концами: судя по отчетам через сквозное зеркальце, они шли по следу Хвоста. Мелкого крайне интересовал этот папин друг детства: во-первых, он мог знать, что же произошло в памятную Хэллоуинскую ночь, а во-вторых, было интересно, где же он ошивался двенадцать лет и какого черта он забыл в Хогвартсе. Однако анимаг оказался хитрой и трудной добычей. Домовик и полукнизл преследовали его два дня, дошли до Абердина, где и потеряли крысу в портовых доках.

Люпин же, едва вернувшись в человеческий облик, написал увольнительную по собственному желанию: Снейп, видимо, взбешенный выходкой оборотня, рассказал слизеринцам об истинной природе учителя ЗОТИ, однако никакого расследования традиционно не было, а если и было, то оно никак не затронуло Гарри Поттера и не попало в прессу. Экзамен по зельям, случившийся на следующий день после побега Блэка, мелкий все же сдал, хотя Снейп на него — и прочих участников давешнего фарса — смотрел с абсолютно зверским выражением физиономии. Так завершился, buíochas le Dia, третий учебный год Воробушка, и кто все же победил в межфакультетском соревновании, прошло мимо сознания шкета. (п/а: ирл. Слава Богу) На прощальном пиру он усиленно сдерживал свои эмоции, дабы не наорать на Уизли и Грейнджер и не устроить истерику директору. Умница Невилл состояние друга прекрасно заметил, однако устраивать ему допрос, как это сделали Рыжий и его подружка, не стал, лишь спросив, все ли у Гарри хорошо. Фактически, его и Луны молчаливая поддержка дали сил спокойно доехать до Лондона. А выйдя из поезда, Воробушек твердо решил больше не играть в директорские игры, а делать то, что он считает нужным, и плевать на то, что ему на это скажут.

42. Кошмары на каникулах

Вообще-то птах никогда особо не жаловал лето. Июль-август — время школьных каникул, время, когда ему необходимо было быть втройне осторожным, ведь у Дадли и его дружков не было занятий. К тому же тетка всегда находила мелкому, чем заняться, да так, что после ребенок едва не ползал от усталости. Так что шкет при малейшей возможности линял из дому так, что видели его опекуны только к ближе вечеру, что отчего-то совершенно тех не радовало. И частенько ребенок оставался без ужина (хотя, то, что он не ужинал у Дурслей совершенно не означало, что пацаненыш не ужинал совсем). С поступлением в Хогвартс все изменилось: теперь летние каникулы были практически единственным периодом в году, когда мы имели возможность видеться каждый день. А потому на Тисовую Воробей частенько являлся, только чтоб поспать. Дурслей такое положение дел не устраивало: была у них дурацкая уверенность, что «негодный бездельник» обязан отрабатывать свое проживание. Однако шкету было откровенно пофиг, что там думали Дурсли. В позапрошлом году это закончилось тем, что его заперли в комнате. Так бы случилось и в прошлом, если б Воробушек не подсуетился и не принял меры. В результате вплоть до приезда Мардж опекунам Поттера практически не было дела до того, где целыми днями шляется подросток, чем он питается и прочего: не мозолит своей встрепанной шевелюрой глаза соседям и ладно.

Вот и лето девяноста четвертого исключением не стало. Дурсли его старательно не замечали — я бы сказала, даже боязливо, ведь по приезде на Тисовую их милый коттеджик слегка тряхануло, едва Петуния попыталась открыть на племянника рот. Вот только, как и в прошлом и позапрошлом годах, по-настоящему спокойным был лишь июль. Да, у нас было целых три с половиной спокойных недели. Целых три с половиной недели мелкий приходил в себя, в свое удовольствие химичил в своей части лаборатории, переписывался с Невиллом и прочими, наведывался со мной за компанию в Косой и Лютный. А потом у него начал болеть шрам на лбу, а у меня темнеть метка. И нет, эти два события мы никак не связали — это было бы слишком даже для моей паранойи. Так что еще пару дней все было хорошо. Пока...

Пока, вернувшись как-то днем со смены, я не обнаружила Воробья, невколько бледного и взволнованного у себя в гостиной. И первым делом шкет поинтересовался, как там поживает моя татушка. Поживала та совершенно неплохо, судя по ставшей самую малость темнее и четче змее. Damnú air! (п/а: ирл. Проклятье!)

— И чего это ты так ею заинтересовался, Воробушек? — спросила я, уже понимая, что мне не понравится его ответ.

— А мне сегодня кошмар приснился, — как-то нервно ответил мелкий. А потом все же не сдержался и коротко выматерился. По-английски,