Мечников. Том 12. Щит мира - Игорь Алмазов

И моя мать. Точнее… Мать моего предшественника. Она всю жизнь боролась со своим тёмным началом. Отец много рассказывал о том, как тяжело ей было противостоять этой скверне. Но она боролась не один год, и не два, а десятки лет! Умерла, но не отдалась некротике.

При этом её лекарская магия была не такой уж и сильной. То ли дело Асклепий! Бог медицины. Как же так вышло, что этот человек обратился в тёмную магию?

Всё очень просто. Он с самого начала не был хорошим человеком. Кого-то это может удивить. Как же так? Врач, лекарь… Все эти люди априори должны быть альтруистами! Выдающимися людьми, которые стремятся помочь оказавшимся в беде людям!

Да. Согласен. Но, к сожалению, это не так. И никогда это так не работало.

В моём мире было очень много врачей, которые помогали людям только за взятку. В этом мире я встретил огромное количество лекарей, которые даже за деньги помогать не собираются.

Да чего уж тут говорить? Даже сам Гиппократ якобы говорил: «Не лечи бесплатно!»

По его мнению, тот, кто не платит, не будет ценить своё здоровье. А тот врач, что не получает денег, перестанет ценить свой труд.

Гиппократ всегда считался эталоном. Человеком, которому врачи тысячелетиями давали свою клятву. В моём мире продолжали давать её даже в двадцать первом веке.

Он озвучивал мудрые мысли. Но я не был согласен и с половиной из них. Не исключено, что его цитаты неверно переводили. Скорее всего, этот текст много раз исказили врачи, которые жили уже после него. Но я рассуждаю на основе того, что давалось мне моими наставниками в медицинском университете. Нам это подавалось как истина, которой нужно следовать.

И заканчивая университет, я давал клятву Гиппократа со скрещёнными пальцами. Потому что собирался следовать своим собственным врачебным принципам.

Не лечить бесплатно?

Допустим. Понимаю. Всем нужны деньги. Так уж устроен мир, и врачи — не исключение. Любой врач заслуживает хорошую оплату, тут я спорить не стану.

Но что делать с людьми, которые страдают и не могут оплатить помощь медика? Бросить их? Проигнорировать таких людей, обладая при этом знаниями и возможностями помочь им? Что ж, по моему мнению, человек, который способен на такое, не имеет никакого права называть себя врачом.

Есть сотни способов обогатиться за счёт своей профессии. И я это доказал, не отказав при этом ни одному пациенту. И за всё это время не взял ни одного рубля с тех людей, кто не мог оплатить мою помощь.

Но всё это лирика. Гиппократ жил очень давно. На мой взгляд, многое из того, что он сказал, уже устарело. Он был уважаемым врачом, но современным врачам и лекарям нужно прививать иное мышление.

Однако речь сейчас не о том. Если уж у такого знаменитого целителя, как Гиппократ, были спорные высказывания, то чего говорить о местном Асклепии?

О боге, который создал некротику, стравил своих детей и сбежал, как последний трус. Нет ничего удивительного в том, что именно некротическая магия сделала его Тёмным богом.

— Хочешь убить Синицына? — хмыкнул я. — Ты и на метр не сможешь к нему приблизиться. Я не позволю тебе это сделать.

— Правда? — оскалил зубы Асклепий, а затем поднял свой взгляд к потолку. — А разве это не он ходит там — прямо над нами? Ох, Мечников, я как никогда близок к твоему другу! Ты ведь уже понял серьёзность моих намерений? Я дал тебе магическую клятву. Если не сдержу её — умру.

— Да. Понимаю. И это очень глупо с твоей стороны, Асклепий.

— А я так не думаю, — бог в теле старика помотал головой. — Я отомщу тебе, Алексей. Я тысячи лет ждал, когда появится человек, который сможет принять меня в своём теле. А ты всё испортил. Решетов, конечно, тоже подходит, но… Потенциал у него иной. Как и у других лекарей этого мира. Я всё равно доберусь до тебя. В конце. Когда твой путь подойдёт к завершению. И тогда ты навсегда станешь моей марионеткой.

Я почти не слушал его болтовню. Думал о том, как быстро он снова взял под контроль Решетова. Пытался понять, как этой сволочи удалось подслушать меня в очередной раз. Я ведь поставил печать. А он всё равно заикнулся об убийстве Синицына.

Сразу же после того, как Илья рассказал мне о предстоящей свадьбе. Сразу же как мой друг поделился тем, что впервые за много лет он смог наладить отношения с семьёй.

Это не может быть простым совпадением. Тем более Асклепий уже догадался, что у нас есть план по его уничтожению.

И думаю, у меня есть объяснение этому явлению. Связь между нами ослабла. Почти разрушилась. Но полностью она не исчезла. Асклепий больше не может получать доступ к моим органам чувств. Он не слышит и не видит то, что проживаю я.

Но, похоже, этот засранец может улавливать мои эмоции. Я искренне порадовался за Илью. Он прошёл долгий путь. В какой-то момент был на самом дне, но я помог ему выбраться из ямы. И как только Синицын получил возможность обрести счастливую жизнь, Асклепий тут же пригрозил мне, что убьёт его.

Решил надавить на то, что меня волнует. Хороший ход. Только зря он это сделал. Надавил он куда надо, но допустил ошибку. Теперь я буду знать, что за Синицыным нужно следить в первую очередь. Да и в целом за всеми моими друзьями. Раз Асклепий дал магическую клятву, значит будет рваться к ним всеми силами, чтобы насолить мне. И чтобы остаться в живых.

Ведь нарушение клятвы убивает того, кто её нарушил. Даже бога.

— Быстро же ты вернулся, Асклепий, — проигнорировав его едкие высказывания, произнёс я. — А Решетов говорил, что нам тебя ещё целую неделю ждать. Что-то ты поспешил.

— Когда Решетов разговаривал с тобой, я всё равно влиял на его разум. Я обманул тебя, Мечников. Заставил его солгать, — ухмыльнулся Тёмный бог.

Я сохранил хладнокровие. Хотя было сложно внешне оставаться спокойным.

Обманул? Ну-ну. Будто я с самого начала об этом не думал. Я потому и начал готовиться к отплытию в Тёмный мир, потому что знал, что Решетов потеряет над собой контроль гораздо быстрее, чем об этом догадается. Это было