Любовник Павлова 2 - Ника Маслова

и отзывчивым парнем. — Я прикрыл глаза и откинул голову на спинку дивана. — Как ни крути, тот, кто сделал эту запись, свёл нас вместе. Если бы не он, мы бы не случились, твой брат не получил бы помощь фонда, много чего хорошего бы не произошло.

Вадим шумно вздохнул.

— Я бы предпочёл познакомиться как-то иначе.

— О прошлом нет смысла жалеть, — ответил я, не открывая глаз. — Каждый наш шаг с самого нашего рождения, все без исключений случайности и выборы привели нас сюда. И я хочу сказать: мне нравится это место и компания. Мне нравится, что ты находишься рядом со мной.

— Это интересная мысль.

— Вот то-то же.

Вадим прижался к моему боку и горячо зашептал на ухо:

— Поговорим о другом. Более приятном. Когда ты смотрел эту запись, хотя бы раз ты дрочил на меня, а, Николай Николаевич? Признайся. Только честно. Я никому не скажу.

Я повернулся к нему, поймал в объятия, повалил на диван. Он лежал подо мной, улыбался, смотрел мне в лицо сияющими глазами. Выглядел воплощённой мечтой, удачей, которую я каким-то чудом притянул в свою жизнь. Был на все сто настоящим, живым, горячим, счастливым.

Вадим потянулся ко мне, клюнул в губы и тихо-тихо шепнул:

— Я тебя л, Николай Николаевич. И, пожалуйста, мой бедный зад уже весь истомился в ожидании твоего прекрасного члена. Отэль меня нежно.

— М-м?

— Отлюби.

— А какие ещё слова ты знаешь? — спросил я, почти прижимаясь к его мягким губам.

О, он знал много слов и с нескрываемым азартом продемонстрировал мне свои познания. А затем жарко стонал, как в удалённом им порно, только лучше раз в сто, искренней, горячей. Жонглировал непристойными синонимами, приглашая меня сделать ему хорошо, и не забывал прибавлять уважительное «Николай Николаевич». Сжимался на моём члене и дрожал всем телом, извивался, цеплялся за меня, отдавался так, что мне оставалось лишь жалеть тех, кто когда-то был с Вадимом, но не смог его удержать рядом с собой.

— Ты идеальный, — сказал я, когда он, содрогаясь, выплеснулся и нас обоих испачкал.

Я не преувеличивал. Мой Вадим невозможно, бесконечно хорош.

И тому мудаку, который его шантажировал видеозаписью, я правда благодарен. Но лишь за это, условно хорошее. За то же самое, но плохое найти его, разобраться, снять голову с плеч — уже в списке дел, а значит, рано или поздно окажется выполненным.

Глава 42. Вадим. Старое и новое

Глава 42. Вадим. Старое и новое

В детстве, помню, мы как-то играли в прятки. Название того городка не скажу, имён сверстников тоже, а вот парк тем солнечным днём, старые клёны и трещины на разбитом асфальте, трава чуть ли не в пояс — сто лет прошло, а представляется, как будто случилось вчера.

Мы бегали друг за другом, считали, искали, а тут вдруг Макс по-настоящему потерялся. Я нашёл его сидящим в траве рядом с большой клумбой. Он прижал палец ко рту, когда я к нему подбежал.

— Смотри, — произнёс он одними губами, и мы вместе, кажется, полвечности наблюдали за тем, как на цветы садятся бабочки и медленно, как будто лениво, раскрывают красочные, яркие крылья.

Тот момент тишины и страха разрушить настоящее чудо напоминал мне сегодняшние мои дни. Иногда всё шло, как обычно, но временами на меня накатывало острое понимание, что всё, я выбрался из дерьма и назад не вернусь. И для Макса всё тоже решилось. И даже если эти врачи не помогут, то найдутся другие — мой Н.Н. не из тех, кто отказывается от обещаний.

Он сказал, что поставит Макса на ноги, значит, будет именно так.

Сказал, что любит меня — не цветисто, без помпы, а словно стесняясь свои чувства признать. И это, понятно, не потому, что я парень. Просто Николай Николаевич такой человек, он не умеет признавать слабости. А любовь в его представлениях — это слабость, конечно.

Не имеет значения, что он не будет открыто о чувствах кричать. Он такой человек, что даже если в шутку, вскользь что-то сказал, то ему можно верить.

И я верю всем сердцем.

Первый раз в жизни мне повезло, зато как! С Павловым я сорвал джек-пот. Но в игре не на деньги, а важней — по судьбе. Выиграл билет в новую жизнь, как день от ночи, отличающуюся от предыдущей.

На пути в новый мир мне пришлось перелопатить немало навоза. Но ничего, тем ценней для меня то, что я получил. Пусть навоз в дело идёт, а на нём расцветают цветы — самые прекрасные, пышные и дорогие. А я уж на все сто расстараюсь, чтобы эти цветы сохранить, чтобы они распустились, и чтобы бабочек вокруг вилось много.

Марина вернётся, в лепёшку расшибусь, но найду способ сосуществовать с ней тихо и мирно.

А в остальном у меня всё хорошо. Как-то складывается всё само, мне даже и делать особо что-то не нужно.

Мама сама позвонила, поблагодарила меня. Сказала, что я нашёл хорошего человека, что очень рада за меня. Поздравила, пожелала нам с Н.Н. счастья. Наказала, чтобы я не дурил, держался за своего мужчину всеми руками, ногами и другими частями тела.

Я прям опешил и от такого напора, и от того, что она совсем не осуждает меня.

— Ну что ты, Вадим, говоришь, — упрекнула она. — Я всегда знала, что внуков от тебя можно не ждать.

Вот те новость!

— Но как и откуда?

— Дим, — она усмехнулась, — ты ни одной девочки домой не приводил, на цветы, мороженое и так далее денег не просил, по Машам и Катям не страдал и не мучился. Советов, как к девочкам правильно подкатить, ни у Сергея, ни у меня ни разу не спрашивал. И под твоим матрасом никогда не хранились журналы, какие я находила под кроватью Максима.

Я долго молчал.

— А почему тогда ты ничего мне не говорила?

Она тоже долго молчала.

— Из-за твоего отца. Когда стало окончательно ясно, что ты... В общем, Сергей начал говорить совершенные глупости. Что из-за тебя Максима не возьмут в сборную, а когда его взяли, что ты его опозоришь, и все его достижения будут испорчены скандалом из-за тебя. Мы спорили, ссорились, не хватало ещё тебя в это втягивать. Я старалась больше