Сталинградская эпопея. Свидетельства генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. 1939—1943 - Коллектив авторов

года. У генерал-полковника Паулюса плохое настроение. На фронте это обычное состояние. Паулюс и Гот собираются наступать не раньше 29 августа. Фон Рихтгофен отправил первого заместителя – полковника Шульца к Йешоннеку и рейхсмаршалу для личного доклада «о нервозности и слабости в руководстве сухопутных сил»![384]

31 августа 1942 года. Под Сталинградом продолжается наступление…

2 сентября 1942 года. 6-я армия и 4-я танковая армия наконец дошли до рубежа в 10 километрах западнее Сталинграда…

10 сентября 1942 года.…Еще одно судорожное движение под Сталинградом…

13 сентября 1942 года. Фон Рихтгофен с генералом Фибигом[385] в 7:30 прибыл на аэродром истребительной авиации в 15 километрах от Сталинграда. Фон Рихтгофен лично совершил вылет… Успехи под Сталинградом вполне сносные…

16 сентября 1942 года. Фон Рихтгофен снова прибыл на аэродром истребительной авиации под Сталинградом. Прочесывание города продвигается очень медленно, несмотря на то что противник очень слаб и небоеспособен, так как наши солдаты утратили боевой дух и очень малочисленны (действительно, это «взгляд с воздуха»! В это время на земле, среди развалин, шли бои на уничтожение, на пределе человеческих возможностей. – Ред.). К тому же командование мыслями уже находится в Астрахани. В LI армейском корпусе такая же картина. В УШ авиационном корпусе фон Рихтгофен устроил разнос, ругал командование за лень и неповоротливость, за недостатки в снабжении и прочее. Задания выполняются тяжеловесно и без энтузиазма. Поэтому требуются самые строгие приказы. Фон Рихтгофен сохраняет оптимизм. «Сухопутные силы действуют очень вяло, и в таких условиях авиация мало что может сделать. Было бы побольше воодушевления, со Сталинградом можно было бы разделаться за два дня»[386]. На севере русские стягивают войска, готовясь к наступлению. Места их скопления завтра будут подвергнуты массированной бомбардировке.

19 сентября 1942 года. Приказ рейхсмаршала: после окончания Сталинградской операции фон Рихтгофен должен прибыть к рейхсмаршалу для доклада. Но до этого пока не дошло!

22 сентября 1942 года. Маленький прогресс в городе. Наступление 6-й армии практически остановилось. Так происходит прежде всего потому, что большие силы связаны красными на севере, и потому, что новые части – целая пехотная дивизия – продвигаются очень медленно. Жалкая война – от развалины к развалине, от подвала к подвалу!

26 сентября 1942 года. Сегодня дела в Сталинграде пошли живее. На севере взята высота 107,5. Русские ведут огонь из «сталинских органов» (то есть гвардейских реактивных минометов – «катюш» и др. – Ред.). Удалось превзойти поставленную на сутки цель. Русских самолетов над Сталинградом не видно. Вероятно, из-за нехватки топлива!

3 октября 1942 года. Фон Рихтгофен вместе с Йешоннеком в Сталинграде. Проверка боеспособности VIII авиационного корпуса. До фронта летели в «Шторьхе». Много дыма и пыли. Долгое совещание с Паулюсом и Зейдлицем. Оба придерживаются взгляда, что силы пехоты истощились, иначе успех был бы давно достигнут. Поля сражения произвели сильное впечатление на генерал-полковника Йешоннека… Фон Рихтгофен объяснил ему: «Нам не хватает прежде всего отчетливой линии фронта и умения думать о главном. Мы не можем поспеть везде одновременно и не должны суетиться, имея слишком мало сил. Если делать все последовательно, то дело пойдет на лад! Сначала надо сделать главное – захватить Сталинград и Туапсе…»[387]

5 октября 1942 года.…В Сталинграде Паулюс, совершенно неожиданно, решил приостановить наступление до подхода подкреплений и перегруппировки всей армии. Это затишье продлится 5–6 дней.

6 октября 1942 года. Самый больной вопрос – вопрос снабжения!..

14 октября 1942 года. Наступление в Сталинграде возобновилось и идет в хорошем темпе при мощной поддержке VIII авиационного корпуса. Русские явно ошеломлены. Взят страшный Тракторный завод. Волга здесь имеет ширину около 3 километров…

19 октября 1942 года.…Положение в Сталинграде остается неясным. Донесения из дивизий кажутся приукрашенными. Никто не знает, что происходит на самом деле, так как дивизии дают разноречивые сведения. Наступление на Спартаковку севернее Сталинграда захлебнулось. Генерал Фибиг в отчаянии, так как пехота не воспользовалась налетами его авиации[388].

1 ноября 1942 года. Рано утром фон Рихтгофен прибыл на аэродром истребительной авиации под Сталинградом. Отсюда он по телефону совещался с Паулюсом и Зейдлицем. Фон Рихтгофен объяснил им, что авиация применяется неправильно, так как «артиллерия не стреляет, а пехота не пользуется бомбовыми налетами. Наши самолеты сбрасывают бомбы перед боевыми порядками пехоты на расстоянии броска гранаты, а пехота в это время ничего не делает». В ход пошли старые аргументы: малая численность, недостаточная подготовка войск к уличным боям, нехватка боеприпасов. Фон Рихтгофен обещает предоставить погрузочные емкости для доставки боеприпасов и употребить все свое влияние, чтобы 6-й армии прислали подготовленные подкрепления. Уже вечером он позвонил генералу Йешоннеку и потребовал срочно направить в Сталинград 4 инженерно-штурмовых батальона. «Другая и основанная причина заключается в усталости командования и рядовых бойцов, в формализме сухопутного начальства, которое при действительной численности дивизий не больше тысячи человек (на переднем крае – особенность германской армии. – Ред.) смотрит сквозь пальцы на требования продовольствия на 12 тысяч по штату. Это приводит к тому, что командиры только отдают приказы, а не к тому, чтобы генералы, как это необходимо в таких ситуациях, вникали во все детали. Скажем, что Паулюс, которому все это, естественно, не по нраву, никак с этим не борется…»

9 ноября 1943 года. Наступили настоящие холода. Фронт на Дону: стоит холодная и ясная погода.

11 ноября 1942 года. VIII авиационный корпус выполняет боевые задания под Сталинградом и бомбит скопления русских войск перед фронтом 3-й румынской армии…[389]

12 ноября 1942 года.…Запись фон Рихтгофена: «Перед румынским фронтом на Дону русские с железным упорством продолжают подготовку к наступлению. Части VIII авиационного корпуса, самолеты воздушного флота и румынская авиация тратят на противодействие этому массу сил. Стягиваются наземные резервы. Когда русские начнут?! Сейчас их, вероятно, сдерживает недостаток боеприпасов. Начинается оборудование артиллерийских позиций. Будем надеяться, что русским удастся только их обычное вклинение!»

14 ноября 1942 года. Снова стоит плохая погода с ледяным туманом и ледяными дождями.

Под Сталинградом затишье. Наши бомбардировщики успешно бомбят железные дороги к востоку от Сталинграда, затрудняя подвоз пополнений и снабжения. Масса сил брошена на подавление развертывания русских войск на Дону.

16 ноября 1942 года. Опять плохая погода! Фон Рихтгофен долго говорил по телефону с Цейцлером «о необходимом, наконец, продолжении боевых действий или о решении прекратить наступление. Если положение не наладится сейчас, когда на Волге встанет лед и русские начнут испытывать крайнюю нужду в Сталинграде, то оно не наладится никогда. Кроме того, дни становятся короче, а погода – хуже. Цейцлер