Альманах «СовременникЪ» №4(24) 2021 г. (посвященный 800-летию Александра Невского) - Альманах Российский колокол

взрослых. Спадал зной, нагретая за день земля отдавала свое тепло, солнце пряталось за горы, прощально освещая безоблачное голубое небо. Крупные стрекозы гонялись за мошками и друг за другом, издавая крыльями шелест.

– Как не стыдно Стороженчихе выгонять сирот из дома, – начала разговор Нина Алексеевна.

– В доме четыре комнаты, а их с дочерью двое. Могла бы повременить с выселением, – продолжила мать Виты.

– Спасибо им надо было бы сказать за то, что сохранили дом и все имущество, – вмешалась третья женщина, – я им предлагала пожить у меня до освобождения их родного города.

Бабушка с внучками уехали незаметно, как и появились на нашей улице. С Леной я разговаривал всего несколько раз, мы не успели даже подружиться, но она осталась в моей памяти на всю жизнь как первая девочка, которая мне понравилась. Нас развела война, как и тысячи других людей.

После услышанного разговора сад Стороженко стал объектом номер один для наших налетов на фруктовые деревья. Иногда залезали к ним в сад не потому, что у нас не было своих фруктов или мы были голодными, а просто старались хоть чем-то досадить неблагодарным и жестоким людям.

Торпеда

Мы идем купаться в очередной раз. Горячая пыль дороги жжет подошвы ног, солнце ласкает наши загорелые спины. Приходится перейти в тень, на тротуар, заросший спорышем. Ногам приятно ступать на мягкую прохладную траву. На душе спокойно, нет прежнего страха. О пережитом напоминают развалины домов по обе стороны улицы. Наш путь лежит через бывшую запретную зону.

Разговоры идут о том, что скоро наши освободят Крым, что на море прилив, у скал будет высокая вода и хороший клев бычков. Радуемся тому, что можем свободно идти и говорить о чем угодно. Немцы запрещали собираться на улицах более трех человек.

Искупавшись, мы загораем на горячих гальках отмели, любуясь стоящими на рейде недалеко от берега боевыми кораблями. День жаркий, на небе ни облачка, морская синева простирается до горизонта, за которым, я знаю, находится Турция. Иногда, при шторме, море приносит к нашему берегу семена неизвестных растений, похожие на чертиков с рогами. Ребята считают, что их приносит из Турции.

До войны в это время мы всегда ходили на бахчи за арбузами, которые брали без разрешения сторожей, выжидая время, когда поблизости никого не будет. Арбузы выбирали по нескольким признакам: хвостик должен быть подсохшим, пятно на противоположной стороне от хвостика должно быть как можно шире, при постукивании арбуз должен издавать глухой звук. Сорвав по арбузу, мы шли в виноградники, где была тень и можно было без посторонних глаз наслаждаться сладкой и сочной мякотью. Арбузы раскалывали о колени, ломали на части и выедали мякоть. После такого пиршества лицо и руки становились липкими. Приходилось идти на море купаться.

В этом году, к нашему сожалению, арбузы не выращивали. Каждый вспоминал интересный, запомнившийся ему эпизод. Вита лежал на животе, подперев голову руками. Его спина лоснилась от загара, который отливал синим блеском. Он вспомнил, как Жинда однажды принес зеленый арбуз, и нам пришлось с ним делиться. Хена, лежа на спине, подложив кисти рук под голову, закрыл глаза от палящего солнца и с улыбкой вспомнил, как за нами гонялся объездчик на лошадях, запряженных в арбу. От его кнута нас спасли виноградники, в которых мы успели скрыться. Я сидел на теплых гальках, подставив спину южному солнцу, и смотрел на море. Мой взгляд, как магнитом, притягивали к себе стоящие на рейде корабли.

Внезапно нас напугал страшный шум. Метрах в тридцати от нас на отмель выскочила торпеда. Ее хвостовая часть находилась в воде, турбина работала, винты издавали вой и поднимали огромный фонтан воды.

Мы, понимая, что торпеда в любой момент может взорваться, бросились по крутому склону наверх. На высоком берегу остановились и посмотрели в сторону моря. Морские охотники за подводными лодками снялись с якорей и, как взбесившиеся рысаки, мчались по морю, поднимая за кормой буруны пенящейся воды. Они бомбили глубинными бомбами подводную лодку противника. Вдали, за бурунами, поднимались высокие фонтаны воды.

Мы не знали, что стали свидетелями морского боя между немецкой подводной лодкой и нашими морскими охотниками за подводными лодками. Фашистская субмарина подкралась к нашим кораблям и из подводного положения произвела пуск торпеды по большому кораблю, стоящему на рейде, но промахнулась. Морские охотники, охранявшие большой корабль, преследовали подводную лодку и бомбили ее.

От одного корабля, стоящего на рейде, отошла шлюпка. На ее корме развевался военно-морской флаг. На бело-голубом фоне были: красная звезда, серп и молот. В корме за румпелем сидел офицер и управлял шлюпкой, четыре матроса дружно поднимали и опускали весла в воду. Создавалось впечатление, что шлюпка машет крыльями, быстро скользя по воде. Моряки высадились на берег и осмотрели торпеду.

Офицер был в синем кителе с золотыми погонами, шевроны на рукавах ярко сияли на солнце, когда он что-то показывал рукой. На матросах была синяя форменная одежда, их полосатые тельняшки нам были хорошо видны с высокого берега. В торпеде закончилось топливо, и она спокойно лежала на гальке, как огромная сигара. После осмотра около торпеды остался только офицер, матросы отошли на почтительное расстояние и присели за скалой. Офицер снял китель, аккуратно положил его на гальки отмели. Оставшись в тельняшке, он присел около торпеды и долго «колдовал» над ее носовой частью, затем рукой подал сигнал матросам, чтобы подошли к нему. Нам казалось, что время тянется бесконечно медленно, – в любой момент мог произойти взрыв.

– Наверное, всплывет много глушенной рыбы, – сказал Хена, наблюдая за морскими охотниками.

– Вот если бы подводную лодку подбили, и она всплыла! – вторил ему Вита.

По дороге домой договорились утром прийти к морю и посмотреть, будет ли у берега глушенная рыба.

Много лет спустя, учась в военно-морском училище, я узнал, почему торпеда не взорвалась. В ее носовой части находятся взрывчатка и взрыватель. Для взрыва необходим удар о борт корабля. Этого не произошло: немцы промахнулись. Берег был пологий – удара не последовало, и торпеда выскочила на отмель.

На следующий день мы гурьбой отправились к морю. Дул слабый ветерок, и, словно вняв нашим желаниям, море катило к берегу невысокие волны, на гребнях которых подносило нам как дар вчерашнего боя глушенную рыбу

Море прибило к берегу не только рыбу, но и большое масляное пятно. Возможно, глубинная бомба попала в подводную лодку. Я смотрел вдаль, хотел увидеть боевые корабли, но их уже не было. Эскадра, видимо, ушла к крымским берегам, чтобы поддержать