Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин

Извините, если кого обидел.

12 апреля 2006

История про рыб

Прочитал спойлер про кино. Это очень хороший спойлер — потому что весёлый и неглупый. Я, по крайней мере, так думаю.

И пока мой соотечественик может с такими ощущениями смотреть кино, я думаю, что мою Родину не покинуло здравомыслие.

Собственно, этим настроением и искупаются описанные фильмы.

Одно плохо — я развеселился и с трудом удерживаюсь от ненормативной лексики. Хули делать?

Извините, если кого обидел.

13 апреля 2006

История про разговоры (XXIII)

— Мне не жалко. Мне вообще жизнь не мила. Сварю борщ напоследок — и в путь.

— Это есть наш последний и решительный борщ. Потом расскажете, как она.

— Так вот, значит? И слезы не пророните. Ладно.

— Роняю! Роняю! Еще две!

— Поздно. Тем более, я тут прокатился по улице, полетел вверх тормашками, а потом ударил в грязь лицом. Решил пока отложить поход за свёклой.

Извините, если кого обидел.

13 апреля 2006

История про разговоры (XXIV)

— Во-первых, попросите гуру вынуть всё из чакры. Чакра должна проветриваться правильным образом, в сочетании Четырёх ветров, а посторонние предметы этому мешают. Во-вторых, всмотритесь в коней, а потом всмотритесь в лошадей — почувствуйте, к кому вас влечёт больше. Если первое — в вас говорит императорская царственность, если второе — у вас комплекс наездницы. И прислушайтесь к животу, умоляю вас!

— Следую вашим советам, дорогой доктор Березин! Проветриваю чакры, всматриваюсь в коней. У меня уже прошли: туляремия, профессиональная тугоухость, периартрит плечелопаточный, нанофиетоз, надпочечниковая недостаточность, хордома, и ревматизм. В стадии ремиссии холера, бешенство и амебиаз.

Извините, если кого обидел.

13 апреля 2006

История про разговоры (XXIX)

— Нам надо снять кино. Чур, я буду Хемингуэем.

— А-а! Я первый хотел быть Хемингуэем! Я на него такой похожий — и ростом вышел, и плечами, и бородой. То есть, ничего из этого у меня нет, а тут, я так понимаю, оно-то и нужно. В крайнем случае согласен на Гертруду Стайн. Буду бить по морде Ванону Райдер в образе Хемингуэя и приговаривать "Все вы, блин, потерянное поколение!"

— Нетушки. Это я — толстый, всё время думаю о женщинах, практически алкоголик, люблю побряцать боевыми подвигами, которых не совершал. Моего героя должны лупить по морде, и кричать: «Где наше поколение, где?!»… А он — смиренно стоять и бурчать, ковыряясь в полу ботинком: «Проебал-с!».

— Ну ладно. Но я буду ёбнутым Фицжеральдом на автомобиле! Тем более что я водить не умею.

— Хорошо. Только автомобиль должен быть с открытым верхом. А Хемингуэя, чёрт с ним, пускай Брюс Уиллис играет. Он в нужный момент вывернет руль куда надо, и всех нас спасёт.

— Само собой, с открытым. А на капоте будет сидеть Ева Херцигова в главной роли — железной бабы с крыльями.

— Точно. Только её обработают фотошопом и она будет десятисантиметрового роста. Бориса Моисеева на роль Сартра, а под ноги ему накидать девок из «Фабрики» в позах кошек со свернутыми головами. На заднем плане Фил Киркоров в обличьи Джона Уэйна сворачивает голову последней девке, чтобы было ясно, откуда остальные.

— Он ещё должен материться — но мы ему впишем вместо матерной ругани цитаты из "Заводного апельсина". Нам еще не хватает больной СПИДом одноногой лесбиянки и батальных сцен с участием троллей — и Оскар наш.

— Точно. Я так и представляю, как мы выкатимся со всей этой оравой на сцену.

Извините, если кого обидел.

14 апреля 2006

История про разговоры (XXХ)

— В серпе и молоте есть что-то улыбающееся, смешливое.

— Угу, с одним зубом… как у грудничка.

Извините, если кого обидел.

14 апреля 2006

История про разговоры (XXXI)

— Мне родители очень мало рассказывали про это. Подписку давали, видимо.

— У нас все давали подписку. Я тоже давал подписку. И моя матушка давала подписку. И ёё друзья давали подписку. И мой горячо любимый дедушка, Царство ему небесное, дедушка давал подписку. И батюшка мой давал подписку. И друзья мои давали подписку. Поэтому мы говорили обо всём совершенно свободно. Кроме как о женщинах, разумеется.

— Я не давал подписки, в этом, видимо, проблема. И уже никогда не дам ее, как они ни дерись.

— Нет, дать-то можно. Но непонятно — возьмут ли они.

Извините, если кого обидел.

14 апреля 2006

История про матросиков в Ростове

vad_nes спрашивал про Ростов. У меня есть история про Ростов, правда она будет нужна только Вадиму. Впрочем, я вспомнил, что игра "уплющь матросика" внезапно появилась снова — под иным названием, по-другому исполнена и иначе оформлена.

В неё, по слухам, играли на последнем РосКоне.

Надо ехать в Ростов. Нет, не к его младшему брату на Дон, в пыльный и пропахший семечками, дешёвым куревом и запахами базара город. Надо ехать в тот, что истинно называется Великим. Надо ехать. По крайней мере, там вы не попадёте под машину — ну, по крайней мере, у вас будет чувство, что уж там этого не случится никогда. Не надо бояться тамошнего обилия чёрных котов — коты приносят счастье. Или забвение, что одно и то же.

Ростов, помимо вида Успенского собора, подарил мне игру «уплющь матросика» и знакомство с Сёмой Бухгалтером. Надо оговориться, что эта игра не связана с применением физической силы, а Сёма не имел никакого отношения к делопроизводству. Впрочем, все по порядку.

Мы приехали в Ростов в начале апреля, ориентируясь на жирный дым городской бани. Зачем — я не помню, но, кажется, и тогда этого никто и не знал. Командировочные начислялись исправно, работа заканчивалась до обеда, что позволяло нам блуждать по немногочисленным улицам. Улицы были придавлены соборными куполами. Мы брели по ним и дивились — пока не привыкли — отсутствию мыла и огромным чёрным котам, наглым и толстым.

Вечера же мы посвящали игре. Единственное, что отравляло нам жизнь, — сумасшедшие апрельские комары, напоминавшие медведя-шатуна, худого и хмурого, оголодавшего и оттого готового на всё. Но, по сравнению с той свободой действий, которая была нам предоставлена, согласитесь, это — сущая мелочь. Так ходили мы между Спас-Яковлевским и Авраамиевским монастырями, заключающими город с юга и севера, занятые патетическими разговорами, будто поэты Дельвиг и Баратынский. С тем