Хладная рать - Анастасия Командор

Ингвар глядел на них, на эту толпу голодных безумных навьих тварей, и на девушку, что пробудила их. Перехватило дыхание от восторга, а сердце с великим трепетом заколотилось в груди. Он не мог даже вообразить, что такое вообще возможно. Что сила, способная поднять целое войско нежити, может принадлежать человеку, а не богу.

Он глядел на Меру — и впервые за всю жизнь замысел Владыки стал ему ясен.

Вдруг упыри резко сорвались с шага и побежали. Обогнули Меру с друх сторон, не касаясь ее раскинутых в стороны рук, и потекли чёрным ужасающим потоком, пахнущим гнилью и землёй, к прорехе в защитном ограждении лагеря.

Там, у ограды, несколько человек обернулись на шум и застыли. Потом бегущую им навстречу волну нежити заметили и остальные. Одни отпрянули в стороны, трясущимися руками выставили перед собой мечи. Другие попытались закрыться обломками ограждения. Третьи просто стояли, прикованные к месту ужасом, и ждали.

Но мертвецы и нечисть не обратили на них никакого внимания. Они ринулись в открытый проход, к палаткам со спящими внутри людьми. Они срывали пологи и бросались на живых.

Скоро лагерь огласили истошные вопли и звонкий хохот нечисти. Спящие не сразу поняли, что происходит, и к тому моменту, как ратники посыпали наружу, мертвецы смели уже десятка три палаток.

В лагере началась паника. Обезумевшие лошади срывались с привязи и испуганно ржали, люди в спешке сбивали друг друга с ног, толкали товарищей в лапы мертвецов, чтобы задержать тех и успеть уйти. А упыри и духи рвали и грызли, впивались когтями, бросались целыми стаями на всех, кто попадался на пути.

Воины Меры и друзья Ингвара уже спешили обратно к лесу, ошарашенные, напуганные. Они по широкой дуге огибали непрерывный поток нежити, что рвалась из чащи и заполняла лагерь. Люди сгрудились около Ингвара и Булата. Многие вцепились мертвой хваткой в мечи, будто те придавали им чуточку храбрости. Глядели круглыми от изумления и ужаса глазами то на княгиню, то на упырей.

— Что происходит? — обратился Ратмир к Ингвару, так как заметил, что лишь он один ведёт себя спокойно, будто знал об этом с самого начала.

Ингвар раскрыл было рот, но так и не смог сообразить, что ответить. Не ему рассказывать о даре, о котором он и сам толком ничего не знает. Но тут обернулась Мера. На бледном лице обозначилась холодная улыбка, с пальцев все ещё срывались редкие капли в окрашенный алым снег.

— Вот мое войско. Моя хладная рать. Ещё до рассвета враг падёт от рук тех, кого загубил. Но вам не нужно бояться мертвых, пока вы на моей стороне.

Мера вновь повернулась к лагерю и больше не обращала на своих людей внимания, полностью сосредоточенная на битве.

— Это что, колдовство? — пролепетал кто-то, и слово повисло в воздухе, заставив гридь шептать отводы и делать отгоняющие зло жесты.

— Ты знал? — вновь требовательно спросил Ратмир, а Ингвар молча кивнул. — И..?

Гридин шумно сглотнул и покосился на девушку. Ингвар не знал, что у того в голове, но тон ему не понравился.

— Что “и”? Разве это что-то меняет? Посмотри: Мера пытается защитить своих людей, не пролив ни капли крови. Вашей крови. Такая сила достойна лишь восхищения. Или считаешь, что лучше положить головы тысяч невинных?

Ратмир замялся. Видно было, что сила княгини скорее пугает его, нежели восхищает. Он пробормотал:

— Нет, нет, конечно, просто это…

— Восхитительно, скажи? — Кельда оперлась рукой о плечо парня, чем ещё больше смутила его. С улыбкой от уха до уха и горящим в глазах азартом она наблюдала, как мертвые рвут на части живых. — Ради такого зрелища, определенно, стоило тащиться сюда!

Глава 30. Пир на кровавом поле

Кровь капала на землю, а вместе с ней текла и колдовская сила, подпитывая упырей. Прочую нечисть нужно было лишь позвать — они явились сами, ведь уже много лет существовали в Яви. Но за мертвыми пришлось тянуться, ими нужно было управлять, ведь Мера не хотела бесконтрольного нашествия. Из народных поверий она знала, что колдуны способны раз пробудить мертвеца, превратив его в упыря — вечно голодного, безжалостного, — и он будет каждую ночь вставать из могилы, приходить к родному дому, пока не изведет всех или пока его не уничтожат. Но для того, чтобы он исполнял волю колдуна, следовало постоянно направлять его.

Потому Мера сосредоточилась на них, на своей хладной рати, воняющей гнилой плотью и старыми костями, исходящей густой тьмой и ненавистью, и забыла обо всем прочем.

Она чувствовала их голод, горе, что переросло в неутолимую ярость. И больше ничего в них не осталось. Смерть забрала все. Они не помнили, кем были прежде, не думали о том, что делают, лишь подчинялись единственному желанию: убивать.

Княгиня наблюдала издалека, но связь с мертвыми позволяла ей видеть, слышать, ощущать все так, будто она в самом центре сражения, будто сама рвет чужие глотки зубами и полосует когтями плоть.

Когда первые люди выскочили из палаток и запоздало начали осознавать, что происходит, поднялась паника. В считанные мгновения вопли умирающих и призывы к оружию долетели до дальнего края лагеря. Часть людей схватилась за оружие, а часть немедленно попыталась сбежать. Они похватали брыкающихся лошадей и понеслись прочь от нежити, сметая палатки и своих соратников.

Однако к этому Мера была готова. Со всех сторон за оградой живых поджидали упыри и духи. И стоило только всадникам, спешащим оказаться от побоища подальше, опрокинуть ограждение, как нежить кинулась к ним с хохотом и визгом. Нежить впивалась когтями в лошадиные бока, заставляя встать на дыбы и выкинуть всадников из седел. А со спины на них уже наступали новые, они давили копытами тех, кто не успел подняться, а на всех остальных тут же набрасывались упыри. Рвали плоть зубами, глотали, не жуя, и снова рвали. А чуть только затихнет сердце, из живого превратившись в мертвое, упыри бросали тело и искали новую жертву.

А Мера, почуяв нового мертвеца, ещё не остывшего, с сочащейся из рваных ран кровью, тянулась к нему силой и тут же обращала в упыря. Воины Земовита поднимались и кидались на своих же товарищей, сея тем ещё большую смуту. Рать ее множилась, враги умирали, окружённые со всех сторон.

Но слишком медленно умирали. Мера подняла всех мертвецов, до которых смогла дотянуться, но их оказалось