Традиции & Авангард. №1 (12) 2022 - Литературно-художественный журнал

ТАНЯ. Двадцать два года.

ОЛЕГ. Сколько?!

МАРИНА. Ровно. Завтра ровно.

ОЛЕГ. А что завтра за… А, ну да.

Молчат.

ОЛЕГ. Ну вот. Я выхожу, а там возле дяди Кости «тойота» красная стоит. Я удивился, кто это к нему. И тут Танюха выходит.

ТАНЯ. Умер дядя Костя.

МАРИНА. Ну да… А? Дядя твой умер? (Улыбается.) Фу, так вот к чему птица-то. Тьфу. Ну, то есть наши соболезнования. Давно?

ТАНЯ. Нет, сегодня девятый день.

МАРИНА. И ты специально прикатила?

ТАНЯ. Я ж любимая племянница.

ОЛЕГ. А мы его давно не видели. Вообще у вас лет десять никого нет. Столько желающих на ваш дом.

МАРИНА. Мы даже хотели купить.

ТАНЯ (смеется). Ну вот у меня и купите, значит. Я единственная наследница.

МАРИНА (смеется). А, так вот ты зачем!

Таня молча долго смотрит на нее, Марина не выдерживает ее взгляда, отводит глаза.

ТАНЯ. Дайте хоть я все посмотрю. Так. Палатка для зимней рыбалки. Все ловишь говорящую щуку?

МАРИНА. Ой, да что он там ловит. Больше разговоров. По-моему, он специально придумал эту рыбалку, чтоб из дома почаще сбегать.

ТАНЯ. А сейчас-то зачем поставил? У тебя под ней собственный пруд?

ОЛЕГ. Готовь сани летом. (Смеется.) Не знаю. Так просто достал. Правда не знаю зачем.

МАРИНА. Делать потому что нечего, дурью мается, щас еще ледоруб достанет.

ТАНЯ. Та-а-ак. Вышку снесли?!

МАРИНА. Прошлым летом еще. Ураган такой был, один изолятор слетел. Представь, если б кто-то из нас здесь был. Он килограмм сто весит.

ТАНЯ. Ох, жалко. Она же здесь с самого начала была. Ни у кого такой не было, только у вас.

ОЛЕГ. Вот, Танюха понимает. Когда отцу участок дали, она еще работала даже. Мама боялась, что мы прямо под проводами дом строим, а отец, наоборот, говорил, что будут сверхурожаи из-за этого.

ТАНЯ. Слушай, а под ней же мы с тобой яблоню посадили.

МАРИНА. Она гнилая вся внутри была.

ТАНЯ. Как же жалко. Так красиво цвела.

МАРИНА. Изолятор-то прямо на нее грохнулся.

ТАНЯ. Она такая необычная была. Два ствола из одного корня выросли.

ОЛЕГ. И на каждом из них – по яблоку.

МАРИНА. И все? Два яблока за всю историю?

ТАНЯ. Зато теперь у вас свой собственный Стоунхендж. Но старый домик все-таки жалко?

МАРИНА. Да что тебе все жалко.

ОЛЕГ. А ты внутрь зайди.

МАРИНА. Посидеть на улице так-то собирались…

ОЛЕГ. Да успеем.

Таня входит в дом, и теперь замирает она. Марина проходит вперед.

МАРИНА. Проходи. Давайте только без всяких вздохов.

Таня и Олег стоят в сенях.

ТАНЯ. Ты все сохранил.

Олег подводит ее к каморке, показывает на косяк.

ОЛЕГ. А вот это узнаешь?

ТАНЯ. Олег, с ума сошел? (Смеется.)

На смех выходит Марина.

ТАНЯ. Ты знаешь, что это такое?

Марина качает головой.

ТАНЯ. Это зарубки. Топором.

МАРИНА. Это-то я вижу.

ТАНЯ. Дядя Костя как-то уехал в город, меня не с кем было оставить, привели сюда. И я спала в этой комнате и че-то всю ночь бегала в туалет. А Олег зарубки делал.

ОЛЕГ. Девятнадцать раз.

ТАНЯ. Да ладно? (Пересчитывает.)

МАРИНА. Какая романтичная история.

ТАНЯ. А нам было так весело тогда. Семнадцать. (Проходит в горницу.)

МАРИНА. Хочешь дом посмотреть?

ТАНЯ. Да не, давайте тут.

МАРИНА. Олег, стол тогда тащи сюда.

Олег уходит за столом, Таня смотрит в окно. Напротив окна старый железнодорожный мост, сквозь несколько слоев краски отчетливо проступает надпись: «Костя».

ТАНЯ. Маринка, смотри!

Марина задергивает штору. Олег входит со столом. Очень суетится.

ОЛЕГ. Маринка не любит здесь. Мы ей хоромы отдельные построили.

МАРИНА. Сидели бы на улице, все накрыто уж. Ну ладно. (Улыбается Тане.) Так ты надолго сюда?

ТАНЯ. Да нет, завтра уезжаю. Через полгода, правда, снова приеду – там всякие наследственные дела пойдут. Потом продам дом – и все. Больше уж и не увидимся.

ОЛЕГ. А ты не продавай.

МАРИНА (смеется). Никому, кроме нас. Мы с ним разъедемся в разные дома, у него будет Дом разврата. У меня – Дом терпения.

ОЛЕГ. Терпимости!

МАРИНА. И мы будем друг к другу в гости ходить.

ТАНЯ. Тебе, Маринка, я смотрю, все мало. (Смеется.) Вот совсем ты не изменилась. Помнишь, когда ты в общаге жила…

МАРИНА (обрывает). Не помню. Мне когда на стройке балка на голову упала, я все, что до этого было, забыла.

ОЛЕГ. Слушайте, а давайте уже выпьем.

Фотография третья

Там же. Олег выставил на стол целый бар напитков. В графинах и бутылках напитки всех цветов радуги – от зеленого до…

ОЛЕГ. Вот смотри, это не абсент, как какая-нибудь любительница могла подумать, это мятная настойка. Вот этими самыми ручками сделанная. Попробуй. (Наливает Тане.)

МАРИНА. А в чай, значит, нельзя.

ОЛЕГ (наливает Марине). На вот выпей тоже, мята успокаивает, сама же говорила. (Тане.) Ну как?

Таня пьет, кивает: мол, да, нравится.

ОЛЕГ. Тут очень важно не передержать. Я однажды поставил и забыл, так она мало того что прибурела…

ТАНЯ. Это как?

ОЛЕГ. Ну, стала бурая, так еще и горькая. И что бы вы думали? Пришлось пить горькую! (Подливает всем.) Давайте за встречу.

Выпили и молчат.

ОЛЕГ. Та-а-ак. Посадил девушку, включи музыку. Я сейчас! (Уходит.)

Марина и Таня молчат.

ОЛЕГ (кричит из дома). Маринка, где эта, эта-то? А, все.

Марина и Таня молчат.

МАРИНА. Молчим че-то все. Может, еще выпьем этого зелья?

Олег вносит проигрыватель.

ОЛЕГ. Не-не-не, сейчас будем пить малиновку. (Быстро подключает проигрыватель, ставит пластинку.)

ТАНЯ (смеется). Пить или петь?

Олег с удивлением смотрит на Таню, берет графин с настойкой малинового цвета.

ОЛЕГ. А как ты угадала? (Разливает.)

Пластинка скрипит, шипит, и вдруг сквозь скрип слышится песня ВИА «Верасы» «Малиновки заслыша голосок…».

МАРИНА. Ну просто ретровечеринка.

ТАНЯ (смеется). Олег, у вас одна пластинка всю жизнь играла, трудно забыть.

МАРИНА. Странно, мне ты никогда ее не включал.

ОЛЕГ. Ты же современная, продвинутая, у тебя «Инстаграм». Тань, у тебя есть «Инстаграм»?

ТАНЯ. Нет. У меня только сто грамм. (Пьет.) Вкусная штука.

ОЛЕГ. Это на малине, Маринкина любимая.

МАРИНА. Я думала, ты на меня намекал, когда любительницей абсента назвал. (Смеется.) Я один раз в жизни всего абсент пробовала, и то случайно.

ОЛЕГ. Нет, я не на тебя намекал.

МАРИНА. А ниче, что мы спирты мешаем?

ОЛЕГ. Мариш, спирт тут один и тот же – этиловый. Не беспокойся, будь счастлива.

МАРИНА. Танюха, а