Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

Уже следующим утром портойское посольство направилось к Таллиэцалли, а через пять дней в доме гордого вождя собрались главы пяти общин с побережья Порто Рикто, включая Копацалли с северной деревни.

– Дозвольте, вожди, говорить? – вежливо обратился Валетей к собравшимся и вышел в центр. – Мы уже немало времени общаемся и узнали друг друга. Я понимаю, что сибонеи сильнее горских людоедов. И встреться вы лицом к лицу с ними, вы бы вырвали их трусливые сердца! Но ханабеи прячутся в горах. Чтобы найти их, требуется много времени и усилий. Вы же не можете себе позволить, чтобы десять или двадцать охотников уходили в горы на несколько дней. Ведь все вы проводите время в труде.

Цани переводил, вожди слушали. Одни кивали, другие недоуменно хмурили брови – зачем им говорить об очевидном?

– Но мы, портойи, живем иначе, у нас есть иные знания и иной опыт, – продолжал Валетей. – Мы предлагаем, чтобы каждый вождь выделил для похода трех-четырех охотников. Конечно, столько воинов вряд ли справятся с ханабеями… Но можно объединить все малые отряды – а это уже отряд в 15–20 человек! Разве его не хватит для победы?

Цани договорил, и вожди возбужденно зашептались.

– Отряд с небольшими перерывами может постоянно ходить по горам, очищая от людоедов округу каждого из ваших селений. Сначала у Таллиэцалли, потом у соседа и так далее. Пройдет некоторое время, и леса на восточном побережье Земли станут безопасными для вашего народа.

– Мы же, в свою очередь, поможем вам, – влез в разговор черноголовый Мехено. – Там, за Багуа, у нас тоже есть враги. Так что мы привыкли воевать с людьми. У нас есть хорошее оружие, мы умеем воевать. Если вы соберете отряд, мы дадим вам семь опытных воинов.

Оборванный на полуслове Протит смотрел на соратника. Тот так и замыслил оборвать его речь или просто понесло ангустиклавия на общем воодушевлении? И когда это он уже решил, что пойдут семеро? Что-то неприятно кололо в груди. Ревность? Крайне неприятное оказалось чувство.

Валетей промолчал. Лишь после встречи, когда вожди согласились и обсудили все частные вопросы, спросил у Черноголового:

– Почему семь человек?

– Безболезненно для селения мы сможем отдать на войну шестерых башенников. Ну, и я с ними пойду.

– Ну уж нет, – улыбнулся Валетей. И это была совершенно новая улыбка на его лице – холодная и слегка кривоватая. – В поход пойдут восемь портойев.

Сибонеи собрались на удивление быстро – всего их набралось восемнадцать. Возглавив отряд, Нефрим всеми силами пытался показать свою опытность в военных делах. Жаль, неискушенные в войне дикари не могли оценить его познаний. Местных охотников, знающих местность, он определил в разведку, из остальных пытался сколотить два отряда с единым командованием. Конечно, ничего не вышло. Охотники из отдельных селений оставались особняком. Даже приказам Мехено они подчинялись после долгих размышлений.

«Завоевываешь авторитет, Нефрим? – усмехался про себя юный предводитель. – Ну, пробуй. Но не уверен я, что ты знаешь, как это делать».

Валетей не раздавал приказы. Но в первый вечер, когда отряд полностью собрался на окраине селения, он подсел к каждому костерку и поговорил со всеми. Он, кстати, боялся, что вожди пришлют в поход лишь зеленую молодежь. Но почти все охотники были уже зрелыми мужчинами. Оказалось, у каждого из них в разные годы ханабеи украли или убили члена семьи. И мужчины пришли мстить. Валетей прикинул, и у него вышло, что за последние лет десять горцы съели больше двух десятков сибонеев. Если столь же часто гибли от их рук жители остальных селений Порто Рикто, то просто поразительно, почему береговой народ всё это терпел? Или ханабеи на самом деле гораздо опаснее, чем говорят о них кори?

Утром разведчики привели отряд к месту, где девочка видела людоедов. Конечно, за эти дни следов не осталось. Но сибонеи рассыпались по округе и вскоре нашли стоянку. Конечно, ни о какой «толпе» не было и речи. Здесь отдыхали двое, максимум трое горцев.

Изучив местность, старший разведчик уверенно махнул рукой на северо-запад.

– Почему туда? – хмуро спросил Мехено.

– Они всегда оттуда приходят, – пожал плечами дикарь.

Сибонеи могут нестись по лесу во всю прыть, но ангустиклавий настоял на легком беге.

– Мы на войне, мы в походе, – вещал он хмурым охотникам. – Враг может напасть на нас из засады, поэтому мы должны идти по лесу кучно, мы должны быть не уставшими…

– А мы не устаем! – гордо выпятил грудь юный сибоней, но его тут же заткнули старшие. Только даже старшие были недовольны навязанной им трусцой.

Валетей понимал, что этот приказ был отдан больше ради башенников. Портойи, выросли в городе. Они привыкли грести в каноэ или неспешно растить хлеб, а не бегать по лесу. К тому же на них были доспехи из каймановой кожи, в руках – тяжелые щиты. Сам Валетей, выросший не в столице, а на диком севере портойской державы, как раз мог носиться по лесам, но с решением Мехено он согласился.

Бегом разрешили бежать только разведчикам. Они должны были определять направление и периодически кричать какой-то местной птицей, показывая, что всё спокойно. Вскоре отряд вышел к ручью и по его берегу к сумеркам вышел из плоской, как океанская гладь, долины.

– Да, действительно, с гор в долину удобнее спускаться именно здесь, – согласился ангустиклавий, оглядев отроги гор. Он находился в своей стихии – и это было заметно с первого взгляда.

Отряд шел до глубокой ночи, после чего Мехено велел разбить лагерь. Костры он разжигать запретил, вызвав новую волну ворчания у дикарей. Перекусили холодным. Лепешек на Порто Рикто еще не знали, поэтому в заплечных мешках у портойев лежали только запасы орехов, кореньев и полоски вяленого мяса. Кори никакие мешки не носили, так что у них почти ничего не было. Разведчики в пути поймали жирного боа и подбили несколько летучих мышей, но их не на чем было зажарить. Портойи поделились своими запасами.

«Нефрим надеется, что кори оценят выгоду хорошей организации, пользу заплечных мешков. Но он ошибается. Местные оценят только то, что им запретили разжечь костер и зажарить свежее мясо», – покачал головой Протит.

А ангустиклавий продолжал знакомить дикарей с