Последний день Страны Камыша - Patrik

добежав до отвлечённых на противостояние с защитниками острова вражеских наёмников, Аой одним движением выхватила меч из ножен и походя снесла голову стоящему к ней спиной пирату, пролетев мимо падающего тела и устремившись в толпу врагов.

Можно было бы подумать, что бить в спину, это спорный с точки зрения самурайской чести поступок, но, во первых, на подобную публику та самая честь никогда не распространялась, а во вторых: Ашихана чётко усвоила из памяти тысячелетней синигами, что благородство в отношении врага могут позволить себе лишь те, кто обладает подавляющей силой… На текущий момент, она себя таковой не считала.

Двигаясь текуче и плавно, словно водяной поток, словно легконогая танцовщица, принцесса пронеслась сквозь ряды противника, оставив вслед за мелькающим клинком, лишь кровавый шлейф и разлетающиеся во все стороны конечности.

Сёстры Аизава, пользуясь тем, что госпожа расчистила путь, практически беспрепятственно мчались по её следам, не тратя время на добивание раненых. Лишь изредка им приходилось пускать в ход нагинаты и отпихивать от себя успевших очухаться от внезапной фланговой атаки бандитов. Тогда как спины им с вершины обрыва прикрывала Сёри, стараясь отстреливать всех, кто мог помешать продвижению.

К сожалению первоначального импульса не хватило: пираты быстро сообразили, что на них напали со спины и начали реагировать активнее…

— Девка?! — удивлённо воскликнул бугай с глупо выглядящим кривым лицом, заметив проскочившую мимо него Аой. Попытавшись схватить её за развевающиеся словно траурная вуаль на ветру волосы, он моментально схлопотал стрелу в шею и повалился замертво, но его возглас всполошил толпу достаточно, чтобы к месту прорыва стало стекаться всё больше бандитов, посчитавших девушек более лёгкой целью, нежели повелевающий молнией старик, или мужчины самураи.

_____________________________________________________________

Ретсу каминари но катакама-яри 烈雷の片鎌槍 (односерповое копьё жестокого грома)

Глава 25

Увидев, что объект его интереса покидает поле зрения, Генгецу, не терпящим возражения тоном обратился к даймё страны Зла: — принимайте командование, Хиаку-сан, можете действовать на своё усмотрение, главное чтобы остров был взят и все ваши товарищи по несчастью успели в этом поучаствовать, а я собираюсь взглянуть на битву поближе.

Уже сложив несколько печатей, шиноби на секунду призадумался и дополнил: — если вдруг возникнет срочная необходимость; бунт на корабле там, невыполнение ваших приказов, или ещё какая напасть с которой вы сами не справитесь, можете обратиться к любому из моих людей — у них есть способ моментально со мной связаться.

Повернувшись к обозначенным лицам, джонин пристально посмотрел в глаза каждому: — следите тут за всем, но сами, без моего разрешения, ничего не предпринимайте — я скоро вернусь.

— Хай, Хозуки-сама! — склонились в поклоне ниндзя из Киригакуре, тогда как их лидер, удовлетворенно кивнув, закончил технику и растворился в воздухе будто мираж.

Использовав технику телесного мерцания, шиноби за несколько секунд преодолел более двух сотен метров, словно ветер пролетев над холодными мутными волнами залива, и ступил на покрытую илом и водорослями мокрую береговую полосу, которая, из-за начавшегося прилива, существенно сместилась вглубь острова.

Стремительно поднимающийся уровень воды с минуты на минуту грозил отрезать армию наёмников от остальных сил вторжения, но лидеру наблюдателей от Киригакуре было на это плевать: успех миссии для него заключался во взаимном ослаблении, а ещё лучше уничтожении противоборствующих сторон.

Пока что, единственное, что действительно привлекло его интерес настолько, что он был готов лично играть в шпиона, это необычные навыки молодой правительницы.

Лавируя между разрушенными и обгоревшими остовами выстроенных на берегу препятствий и избегая столкновений с отставшими от основной массы нападающих пиратами, что бродили по щиколотку в прибывающей воде занимаясь мародёрством и замаскированным под оказание помощи грабежом раненых подельников, Генгецу, никем не замеченный, пробежал через весь пляж до ближайшего обрыва и одним прыжком взлетел на вершину.

Невидимый, словно призрак, он проскользнул мимо редкой цепи лучников, ведущих прицельную стрельбу по суетящимся у подножья глиняного уступа наёмникам, что пытались соорудить некое подобие лестницы, и устремился дальше вглубь острова, туда где ощущались вспышки чакры и откуда слышались специфические звуки громовых разрядов.

* * *

Какое-то время посмотрев на пустое место, где только что буквально растаял в воздухе могущественный шиноби, Курай устало потёр красные от недостатка сна глаза и, не оборачиваясь, обратился к ждущему чуть поодаль в тени мачты бледному юноше адъютанту в традиционных для Страны Зла лёгких чёрных доспехах и в прямоугольных очках: — Соске, узнай пожалуйста, что дальше планируют делать Усокоро-сан и остальные, нужно скоординировать действия.

— Будет исполнено Хиаку-доно, — поклонился адъютант прежде чем отправиться исполнять поручение.

— Эх, — позволив себе секундную слабость, печально вздохнул мужчина опустив плечи, — раз уж бремя командования возложили на меня, то нужно постараться хотя бы не передраться с союзниками.

— Зачем же так депрессивно? — с плохо скрытой насмешкой в голосе спросил закутанный в плащ ниндзя Хошигаки, — вам радоваться стоит — такая власть… Хех, — под конец ехидно усмехнулся убийца.

— Как же тут радоваться, если я знаю, что какие бы чудеса тактики я не продемонстрировал, мы все; и я, и другие три дурака, лишь жертвенные пешки в игре дайме Воды и Мизукаге, — отрешённо проговорил терзаемый внутренними демонами мужчина, — лично я готов к смерти, но кто позаботиться о обездоленных, которые ждут моего возвращения…

— Воспринимайте эту игру как шанс, — пожал плечами ниндзя, — вы произвели впечатление на Хозуки-сана, потому нас можете не опасаться, да и перед даймё он за вас слово замолвит, просто делайте свою работу, а о потерях ваших коллег не беспокойтесь, можете смело использовать их войска как пушечное мясо, всё равно такого рода феодальные армии скоро станут бесполезны.

— Да уж… — обратил взор на волнистую водную поверхность воин, понимая, что в этой пьесе его вынуждают играть роль палача, готового без вопросов казнить и правых и виноватых, и отказаться он не посмеет, — и вправду — никудышный из меня самурай…

В голове предателя мелькали сожаления и противоречия последних дней: собственноручное разрушение векового альянса, заключённого ещё его дедом, предательство казавшихся нерушимыми клятв и смерть тех, кто не так давно называл тебя другом, не ожидая удара в спину…

А теперь и эта война, призванная, как он понял, не только подавить любые возможные очаги сопротивления чужими руками, но и в целом сократить число вооружённых людей на архипелаге.

Да, он ввязался в это от безысходности, лишь потому, что не видел иного пути спасения жителей его страны, но от этого было не легче.

Не так давно страна Зла оказалась затронута извержением вулкана произошедшим на соседнем необитаемом острове. Морская