Арнольд Дейч. Вербовщик Божьей милостью - Александр Юльевич Бондаренко

азов оперативной работы, проверки реальных материалов, они оказались соучастниками преступной расправы с невинными людьми, учинённой по инициативе высшего и среднего звена руководства страны. Как результат, возникла целая волна арестов, вызванных воспалённым воображением следователей и выбитыми из подследственных «свидетельствами»[263].

Как помнится, Павел Анатольевич писал о «преступных методах», к которым прибегали Сталин и Троцкий в своей борьбе. Теперь эти методы получили своё преступное продолжение, развивавшееся лавинообразно, и в результате жертвами тех самых «незаконных репрессий» нередко становились совершенно невинные люди, которые кому-то мешали, кому-то не нравились, а иногда – просто попадали под горячую руку…

Легендарный руководитель внешней разведки (в прошлом, разумеется) Артур Христианович Артузов, под руководством которого Дейч начинал работу в ИНО, был расстрелян 21 августа. Казнь его осталась незамеченной «широкими массами» – о ней и не сообщалось.

Последним из больших показательных процессов стал суд над участниками «Антисоветского правотроцкистского блока», проходивший в Москве со 2 по 13 марта уже 1938 года. Если открыть «Политический словарь» на соответствующей статье, то можно узнать очень много интересного. Коротко скажем, что здесь перечислено довольно большое число троцкистских организаций, подпольно действовавших на территории Советского Союза, их многочисленные злодеяния, а также – конкретные, опять-таки злодейские, планы, которые удалось пресечь усилиями советской госбезопасности:

Троцкистко-бухаринские изверги, выполняя волю своих хозяев – иностранных буржуазных разведок, ставили своей целью разрушение партии и Советского государства, подрыв обороны страны, облегчение иностранной военной интервенции, подготовку поражения Красной армии, расчленение СССР, отдачу японцам Советского Приморья, полякам – Советской Белоруссии, немцам – Советской Украины, уничтожение завоеваний рабочих и колхозников, восстановление капиталистического рабства в СССР. Процесс «право-троцкистского блока» установил, что вся эта банда преступников, в числе которых были провокаторы царской охранки, уже давно перешла на службу иностранных разведок. Так, было установлено, что злейший враг народа Троцкий является шпионом германской разведки с 1921 г. и английской разведки – с 1926 г. Ближайшие сообщники бандитов и шпионов Троцкого и Бухарина – Крестинский, Розенгольц, Раковский[264] и другие были шпионами английской, германской, польской и японской разведок[265].

Честно говоря, такие агенты, как здесь перечислены, Арнольду Дейчу и не снились! Иметь на связи государственных и партийных деятелей подобного ранга сочла бы за честь любая спецслужба мира!

Ну и далее – по материалам современных историков: «Главным идеологом заговора был объявлен Бухарин, который якобы ещё в 1918 г. пытался захватить власть путём устранения Ленина и Сталина. Рыкова [Вот, и до Алексея Ивановича очередь дошла! – А. Б.] объявили его главным сообщником. Г.Г. Ягода, долгое время возглавлявший ОГПУ – НКВД, якобы обеспечивал прикрытие заговора и сыграл ключевую роль в убийстве С.М. Кирова с ведома Л.Д. Троцкого, Г.Е. Зиновьева и Н.И. Бухарина»[266]. Не понимал Генрих Григорьевич, что спецслужбы – это для верхов своего рода оружие, а их мнимая всевластность – это вообще нечто типа красивого фантика. Недаром же ВЧК изначально именовалась не только «боевым отрядом», но и «карающим мечом партии». Меч, как известно, это оружие, а когда оружие преступным элементам становится не нужно, от него попросту избавляются. Борьба за власть – это чаще всего преступление, в котором бывают хороши все методы. Вот только Ягода этого вовремя не понял.

А ведь народ во всё верил и потому решительно и единогласно требовал покарать «банду» каких-то там (фашистских, правотроцкистских, троцкистско-зиновьевских – нужное подчеркнуть) убийц.

Но ведь даже и разведчики верили – то есть те люди, которым сам Бог велел с сомнением принимать и не раз перепроверять любую информацию.

«Уничтожение чекистских кадров в СССР было делом куда более лёгким, чем ликвидация тех же кадров за рубежом. Разумеется, с ними было бы легче расправиться, если бы удалось их заманить в Советский Союз.

Отзыв сотрудников НКВД из-за границы был деликатной операцией, требовавшей особого такта. Массовые расстрелы в СССР заставили закордонных сотрудников серьёзно опасаться за свою собственную судьбу. С другой стороны, отказ сотрудника вернуться из-за границы был связан с опасностью, что он раскроет Западу тайны чекистских операций.

Сталин и Ежов не могли не принять во внимание эти обстоятельства. Чтобы не вызывать паники среди иностранных сотрудников НКВД, они временно воздержались от “чистки” Иностранного управления[267], которое руководило работой резидентов…

У сотрудников, работавших за границей, следовало создать обманчивое впечатление, будто кровавая чистка к ним не относится»[268].

Глава 14

Нераскрытая тайна «оксфордской группы»

Действительно, очень сложно думать о какой-то своей виновности, не зная за собой никаких особых грехов. Москва была далеко, там шли свои политические игры – а в каких мировых столицах они не идут? Так что можно полагать, что Арнольд Дейч, Теодор Малли и их коллеги по резидентуре, имея весьма слабое и не всегда верное представление о происходящем, спокойно (насколько это возможно в условиях нелегальной работы за границей) делали своё дело.

Как мы понимаем, суть работы «Стефана» была предельно проста: подбирать людей, представляющих оперативный интерес для советской разведки – мы же помним это утверждение, что «ничто из области человеческой деятельности за границей мне не чуждо». То есть интересных людей реально было много, оставалось только найти к ним соответствующий подход и склонить к сотрудничеству – откровенно или «втёмную». А вот это было уже гораздо сложнее – любой неверный шаг, могущий встревожить бдительного иностранного гражданина, грозил провалом. Поэтому всякая операция по вербовке, начиная с выбора объекта, тщательно планировалась и утверждалась Центром.

В материалах «Стефана» можно найти подобные разработки – и вот одна из них:

[Эдуард] Пфейфер – знакомый «Медхена». Он француз, 50 лет от роду, близкий друг Даладье[269]. Он был вице-министром во время правительства Даладье (одного из правительств). Он председатель Международного Союза радикальных партий. Имеет финансовые интересы в право-радикал-социалистской газете «Репюблик», издаваемой Эмиль Рош[270]. Пфейфер – педераст. Из этих кругов его и знает «Медхен». Пфейфер часто приезжал в Лондон со специальными политическими [Это слово дописано. – А. Б.] миссиями. Он просил «Медхена» знакомить его с видными консервативными и политическими деятелями. В середине 1937 года он рассказал «Медхену», что Даладье встречается секретно с Де ля Роком и Дорио[271], и что он работает над установлением тесного сотрудничества с правым крылом английских консерваторов. Для этой цели он хотел добиться помощи «Медхена» – в обзаведении соответствующими знакомствами. «Медхен» и я выработали план использования знакомств «Медхена» с Пфейфером, так как последний безусловно много знает. По этому плану «Медхен» должен был встретить Пфейфера в Париже в одном из кафе, где должен был находиться наш человек, молодой парень. «Медхен» должен был обратить внимание Пфейфера на этого парня и предложить Пфейферу сначала познакомиться самому, а потом познакомить