Книга шахской славы. Часть 2 - Хафиз-и Таныш Бухари

Все великие, высокодостойные султаны, величественные и славные эмиры распределили стены этой высокой крепости по подразделениям и отрядам и окружили ее, словно кольцом, и обвели кругом, как луну ореолом. Согласно приказу [хана] они сделали превосходные убежища /187а/ и высокие саркубы. Искусный устад, устад Рухи метанием камней превратил в решето стены крепости, уподобив [их] осиному гнезду, и раскрыл секрет [коранического стиха]: “Когда будет распростерта земля плоско”[302]. Непрерывно поливая горящей нефтью, как каплями дождя, правую и левую части города, он словно создал [здесь] дно ада и адский огонь. Нанося удары снарядами из занбурака, стреляя из ружей, он поставил жителей внутри [крепости] в такое тяжелое положение, что ни у кого [из них] больше не осталось возможности высунуть голову из башен и стен крепости.

Последовал [ханский] приказ, которому повинуется [весь] мир, чтобы никто не входил в крепость с какой-либо едой или питьем, в противном случае он подвергнется наказанию и вызовет [ханский] гнев. По этой причине жители крепости дошли до крайности. С каждым днем увеличивались трудности, [связанные] с голодом, дороговизной. С каждым часом, с каждой минутой усиливался огонь голода и бессилия. Дым голода выходил изнутри у знатных и простых людей, благородных и людей низкого происхождения. Богатые, бедные, здоровые, больные — все стали больными, жаждущими [еды], страдающими от нужды. От сильного голода люди видели в скоплении звезд нечто вроде зерна, но руки их не доставали до них. В голубом саду, на нивах синего неба в Плеядах они видели колос, однако они не могли из него сделать запасы [зерна]. Картина голода приводила всех в отчаяние (букв. “заставила всех насытиться”), однако это была такая насыщаемость, которая не утоляла голод. У всех на сердце тяжесть от отсутствия хлеба, однако эта тяжесть не приносила удовлетворения.

Месневи

Положение их стало настолько тяжелым,

Что человек превратился в волка, пожирающего людей,

Для нуждающихся людей хлеб

Казался диском солнца на высоком небе.

Для людей, странствующих по дорогам,

Луна казалась чашей с едой.

В сердце нет иного желания, кроме хлеба,

Так же как нет покоя в теле от желудка, [жаждущего] пищи.

Дело дошло до того, что на улицах и базарах от голода погибло столько людей, что закрылись пути для прохода. Никто не заботился о том, чтобы омыть и одеть их в саван. Ввиду этого несчастные люди ночью бросались со стены вниз. Те, которые [при этом] оставались в живых, бросались в крепостной ров, переправлялись через ров вплавь, благополучно спасали себе жизнь. Несколько раз, раскрыв ворота, выпускали из города большое количество народа: несчастных, немощных, бедных и жалких. /187б/

От группы людей, заслуживающих доверия, которые были на том месте и видели собственными глазами происходившие события, я слышал следующее. В тот момент, когда хотели вывести людей [из крепости], от большого скопления множества [людей], которые попадали друг на друга, погибло более тысячи человек, они были растоптаны, словно муравьи. В это время жители крепости оказались в чрезвычайно трудном положении, дошли до крайности. Люди, взобравшись на башни крепости, завыли от жажды. Картина захвата крепости чуть не раскрыла лицо.

Вдруг пришла весть о прибытии бадахшанского войска и войска Хисара Шадмана для оказания помощи Дин-Мухаммад-султану и устранения его затруднений. Дело, которое было близко [к осуществлению], осталось в сфере промедления.

О наступлении правителя Бадахшана и правителя Хисара Шадмана для оказания помощи Дин-Мухаммад-султану

Рассказ об этом событии следующий. Дин-Мухаммад-султан, чтобы выйти из такого бедственного положения, все время посылал человека к Баба-султану, к правителю Бадахшана Шах-Сулайману и правителю Хисара Хашим-султану. Он просил у них помощи. Согласно его просьбе Шах-Сулайман и Хашим-султан, забыв о предусмотрительности, благоразумии, с огромным войском, с не поддающейся определению, многочисленной [ратью] выступили против его величества [Абдулла-хана], прибыли в Хульм[303] и остановились в той местности. Они назначили в авангард отряд кровожадных храбрецов, бесстрашных смельчаков, которые были зачинщиками мятежа и смуты и [были] одержимы страстью к упрямству, к мятежу, и послали [их] в разные стороны для совершения набега. Этот отряд дошел до окраин Сияхджирда[304], который входит в состав земель, подвластных Балхскому вилайету, и вступил на путь грабежа и захвата добычи. Они забрали весь скот, который нашли в этих краях, и повернули поводья назад.

Когда весть об этом случае дошла до благословенного слуха хакана [Абдулла-хана], у которого звезда счастья ярка, как солнце, он вызвал столпов государства и вельмож и советовался об устранении этого бедствия. Некоторые имели честь заявить следующее: “Представляется правильным оставить [хану] нескольких братьев с отрядом эмиров вокруг крепости, а самому [собственной] благословенной особой идти на отражение врага”. Другие из ханских эмиров, украсив речь похвалой его величеству могущественному государю, [произнесли]: “Государь, величественный, как Искандар, а да будет он повелителем мира /188а/ и могущественным владыкой [различных] категорий людей, [весть] о достоинстве и величии [Вашем] дошла до макушки Сатурна. Слава о державе Вашего величества донеслась до слуха сидящих в [отдаленных] уголках [отшельников] на земле и до находящихся в небесных кельях [ангелов].

Стихи

Когда вестник твоей славы [идет] по просторам мира,

Он не соглашается взять в спутники страх.

Нет необходимости [государю] направлять поводья, покоряющие мир, ко всякой битве для восстановления мира. Выполнение такого рода дел, устранение трудностей следует поручить нижайшему слуге, который допускается к приему во дворце, имеет доступ ко двору. Надлежит издать непреложный приказ о том, чтобы благодаря силе могущественной державы, благословению светлых дней в покорении и истреблении врагов державы, в наказании врагов страны и народа было приложено такое старание, чтобы это навеки запечатлелось на челе луны и солнца и память об исключительной преданности того [лица] сохранилась бы на лике времени до исчезновения мира”.

Поскольку это заявление было принято [ханом], последовал ханский приказ, которому повинуется [весь] мир, чтобы Аким чухра-агаси с [воинами] — чухра правого крыла, которые в проявлении мужества и отваги были выдающимися в [свое] время, единственными [в эту] эпоху, взялся за исполнение этого важного дела. Согласно приказу эмир Аким приготовил военное снаряжение и оружие и с тремястами всадников-меченосцев и воинов-копьеносцев пошел на истребление вероломного [вражеского] войска.

Когда враги случайно узнали о наступлении победоносного войска, от растерянности, в смущении они поневоле оставили коров и овец, которых захватили в Сияхгирде, и поспешили в долину бегства.

После того