Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг. - Эван Модсли

из ЦК в соответствии с Уставом партии на июльском (1953 г.) пленуме. Вскоре после этого три других сподвижника Берии, Арутюнов, Багиров и Меркулов, очевидно, были исключены из состава ЦК без формального утверждения на пленуме[329]. Между тем Шаталина и Жукова на июльском пленуме перевели из кандидатов в полномочные члены ЦК[330].

Ужасные события 1937–1938 гг. не следует рассматривать как некую Великую китайскую стену, разделившую историю советской элиты. Сталин не сумел (даже если и ставил перед собой такую задачу) посредством Большого террора создать вокруг себя однородную когорту не рассуждающих преданных исполнителей. Не смог он также в процессе экономического развития страны полностью заменить поколение красных директоров новым поколением красных специалистов. Второе поколение сталинской элиты отличалось от тех, кто пришёл к власти в последние годы жизни вождя. Ему приходилось делить власть с выжившими представителями первого поколения советской элиты, а не только с ближайшим окружением Сталина. В 1952 г. расстановка сил сместилась по сравнению с 1939 г. в пользу нового поколения элиты, но представители первого поколения ещё сохраняли своё влияние в Центральном Комитете. Ситуацию нарушило расширение численного состава ЦК, которое, в свою очередь, последовало за усложнением советской политико-экономической системы.

Представители первого и второго поколений поздней сталинской элиты чувствовали себя в намного большей безопасности. Оправданность Большого террора 1937–1938 гг., особенно что касалось истребления ранней сталинской элиты, всё ещё оставалась под сомнением. Он представлялся трагическим, но уникальным событием. Возможно, сыграла свою роль Вторая мировая война. Советская элита прошла испытание нацистским нашествием и последующим превращением СССР в сверхдержаву. Как известно, победителей не судят. Примечательным являлся также тот факт, что общее соотношение сил между представителями различных слоёв элиты в ЦК оставалось практически неизменным начиная с 1930-х гг., невзирая на драматические персональные изменения его состава, произошедшие в начальный период.

Совершенно очевидно возникновение нового поколения элиты, так называемого класса 38-го года. Но представители этого второго поколения, выдвинувшиеся на руководящие посты после 1938 г. (328 человек), в послевоенный период, вплоть до начала 1980-х гг., не занимали доминирующего положения в советской элите. Наблюдалась заметная текучесть кадров, обусловленная как политическими, так и чисто биологическими причинами. Термин «брежневское поколение» в данном случае может ввести в заблуждение. После выборов, состоявшихся в самом начале эры Брежнева на XXIII съезде партии в 1966 г., в составе ЦК (общей численностью 360 человек) осталось всего 63 представителя поздней сталинской элиты. Иными словами, 5/6 членов ЦК при Брежневе не входили в его состав при жизни Сталина. Даже в самой верхушке ЦК — в Политбюро и Секретариате — только 9 человек из 24 представляли собой позднюю сталинскую элиту. Но если взглянуть на второе поколение элиты шире, то общая картина меняется. В 1966 г. усреднённым годом рождения полномочных членов ЦК всё ещё оставался 1912-й, то есть год, находящийся посередине того периода, который принято считать диапазоном дат рождения второго поколения элиты. Эти люди обладали сопоставимым жизненным опытом. Возможно, они не успели выдвинуться на верхний уровень — стать полномочными членами ЦК партии — при жизни Сталина, но, учитывая несколько необычные способы выдвижения новой элиты в годы Большого террора, они являлись фактически современниками тех, кто сумел выйти на ведущие роли до них. Они представляли собой тот же самый круг представителей второго поколения людей, из которого черпалось пополнение в составе ЦК в 1950-е, 1960-е и даже 1970-е гг. Именно это делает данное поколение элиты, молодые кадры с их специфическими особенностями и жизненным опытом, наиболее интересным для историков, изучающих Советскую Россию.

Даже поздняя сталинская элита не состояла исключительно из представителей этого второго поколения, которое, в свою очередь, включало не только так называемых выдвиженцев (людей, получивших высшее техническое образование уже взрослыми во времена культурной революции). Поэтому применение к нему таких терминов, как «брежневское поколение» или «поколение выдвиженцев», может оказаться обманчивым. Растущие социальные и технологические сложности оказывали глубокое воздействие на элиту, ведущее к её фрагментации на отдельные группы, мало взаимодействующие между собой.

Общей чертой второго поколения элиты, которое советологи обычно именуют классом 38-го года, а сталинисты — молодыми кадрами, совершенно очевидно была близость по возрасту, партийному стажу и жизненному опыту. В отличие от первого поколения, во втором была значительно больше представлена доля этнических русских крестьянского происхождения или рабочих — выходцев из села. Если оставить в стороне особенности карьеры отдельных представителей второго поколения элиты и выделить только их общие черты, то можно набросать типовой портрет человека, относящегося к этому поколению. Это мужчина, русский, родившийся в деревне в первом десятилетии XX в. В годы революции он был ещё слишком молод, чтобы в ней участвовать. Будучи продуктом своего времени, он в конце периода нэпа или в годы первой пятилетки изменил свой социальный и политический статус, став членом быстро растущего городского рабочего класса и вступив в ряды Коммунистической партии. Зачастую очень низкий уровень образования, полученный им в деревне в начале 1910–1920-х гг., был подправлен с помощью той или иной формы обучения во взрослом возрасте. С этого момента дальнейшие карьерные пути этих людей расходятся. Кто-то продолжает своё техническое образование, чтобы занять впоследствии административные посты в экономике. Иные занимают низшие руководящие должности в городском или сельском партийном аппарате, кто-то выбирает военную карьеру, начиная с низших командных должностей в Красной армии. Но, независимо от выбранной карьеры, все они очень быстро поднимаются вверх по служебной лестнице в конце 1930-х гг. Это только частично объясняется возникновением значительного числа вакансий в результате Большого террора. Более важный фактор — огромный рост количества административных должностей в развивающейся индустриальной экономике, центральном и местном партийных аппаратах и армии. Вполне вероятно, что эти люди воспользовались плодами Большого террора, но в значительно большей степени они выиграли от обретения зрелости Советской системой и от социальной революции, проведённой Сталиным. Они, безусловно, были продуктами специфической идеологической обработки в духе положений сталинского «Краткого курса истории партии», но их также закаляла Великая Отечественная война. Оба эти фактора придали непоколебимую убеждённость в своей правоте как им самим, так системе в целом и, вероятно, самому Сталину.

Поздняя сталинская элита, сформировавшаяся в результате кадровой революции, вытолкнувшей наверх её второе поколение, и под влиянием пройденных общих невзгод и лишений, представляла собой однородную, сплочённую группу. Некоторые обозреватели полагают, что она к этому времени полностью раскрыла свой потенциал правящего класса. Повествуя о несправедливых притеснениях, испытанных им со стороны Хрущёва, Патоличев писал: «…если в лесу подрубить корни одного дерева, оно засохнет, но лес будет продолжать