Союз Сталина - Василий Васильевич Галин

Он мог понять полностью только в том случае, если бы точно так же были опустошены Соединенные штаты от Атлантики до Миссисипи, где погибло бы около 27 млн. человек, вдвое больше стало бездомных, а 60 млн. подверглись всем унижающим и жестоким испытаниям, какие только мог изобрести фашистский ум. Только тогда можно было по-настоящему узнать, как русские: чувствуют себя в безопасности от будущего нападения через Восточную Европу[1039].

«Единственный факт, который переопределяет все остальные факты, является то, – подтверждал Э. Маккормик в «Нью-Йорк Таймс» 28 октября 1945 г., – что целью России является обеспечение своей безопасности, что является ее мотивом создания внешней крепости (из стран Восточной Европы)»[1040]. Только в завершённо извращенном сознании могла родиться мысль, «что страшно израненные советские народы, среди руин которых на всем континенте насчитывалось свыше двадцати миллионов свежих могил, вдруг решили завоевать мир»[1041].

«Без глубокого понимания глубочайшего и сильнейшего психологического импульса, оставленного Второй мировой войной, все остальное тщетно…, – отмечал Д. Флеминг, – Ни один народ в мире, который сначала пострадал так, как советские народы, а затем одержал огромную военную победу, не пошел бы в Восточную Европу просто так. Они должны были убедиться, что врата вторжения закрыты, причем методами, которые казались им разумными, а не теми, которые рекомендовали другие, живущие на большом расстоянии»[1042].

Восточная Европа могла служить делу мира и безопасности только при условии, если бы она состояла из дружественных Советскому Союзу или нейтральных государств. Там, где страны гарантировали свой нейтралитет и не имели сильных социалистических течений, Советский Союз подтверждал их нейтральный статус, как например Австрии или Финляндии. Там же, где имели сильные просоциалистические настроения, Советский Союз был вынужден волей неволей пойти на поддержку дружественных правительств, и в этом не было ничего необычного, точно так же поступали Англия, Франция и США во время интервенции в Россию.

«Если у соседа раздор между двумя партиями, мы, – заявлял в 1922 г. Д. Ллойд-Джордж советскому наркому Г. Чичерину, – поддерживаем ту из них, которая идет с нами, и отказываемся от возмещения ущербов другой партии»[1043]. Отличие советских методов от тех, которые применяли Великие демократии в России, все же были: во всех странах Восточной Европы установление советской власти осуществлялось парламентским путем и ни в одной из них, никогда, даже отдаленно оно не было связано с той массовой кровавой резней, которую устроили, например, чехословаки в Поволжье и Сибири, или поляки на Украине[1044].

Вместе с социальными переменами, Советский Союз, как отмечает Д. Флеминг, принес серьезные изменения в экономику Восточной Европы, которая прежде «была экономической колонией Запада… Традиционно Запад не только владел промышленными объектами в Восточной Европе, но и оставлял этот район в значительной степени неразвитым, предпочитая импортировать большое количество продовольствия и сырья из Восточной Европы, перерабатывать их и отправлять большую часть обратно с хорошей прибылью… После 1945 года Восточная Европа была закрыта для такого вида эксплуатации. У каждого государства в регионе была своя программа индустриализации…[1045]

Потеря восточно-европейских колоний привела к тому, что Западная Европа «столкнулась с серьезными экономическими проблемами. Все основные документы Европейского Плана восстановления настаивали на том, что Западная Европа может восстановиться прочно только в том случае, если будет восстановлена значительная часть торговли между Востоком и Западом». Именно эта дилемма, усугубленная социальными реформами в Восточной Европе, и привела, по мнению Д. Флеминга, ко Второй Холодной войне[1046].

По всей видимости, эта причина действительно имела место, но столь же очевидно, что она была только поводом для развязывания Второй Холодной войны. В основе агрессии Запада против СССР лежал не восточноевропейский, и даже не столько идеологический, сколько многовековой цивилизационный конфликт, в котором Запад смотрел Россию только, как на варварскую преграду, стоящую на пути его колониальной экспансии.

Всю идею и страхи Запада наглядно передавал в 1911 г. в своем бестселлере «Германия и следующая война» ген. фон Бернарди: «славяне становятся огромной силой…, остановить их требуют не только обязательства перед нашими предками, но и интересы нашего самосохранения, интересы европейской цивилизации». «На нас лежит обязанность, действуя наступательно, нанести первый удар», не следует ограничивать «германскую свободу действий предрассудками международного права»[1047].

Вторая мировая война, с этой точки зрения, ничем не отличалась от Первой мировой, и была лишь частью – очередным этапом борьбы Запада против России, нацеленной на уничтожение всей русской цивилизации, как таковой, неважно: белой или красной; монархической или демократической – любой.

PS

Сегодня мы стоим перед тем исключительно важным фактом, что для спасения цивилизации мы должны развивать науку о человеческих взаимоотношениях – развивать способность всех людей жить вместе и работать на одной и той же планете в условиях мира…

Ф. Рузвельт, завещание[1048]

Современная цивилизация не была поднесена человечеству на блюдечке, она была завоевана ценой огромных жертв и жестоких страданий. Ценность современной цивилизации определяется не только ее достижениями, но и той ужасной ценой, которая была за нее заплачена. В том числе жертвами Второй мировой войны. С тех пор прошло много десятилетий, мир сильно изменился и человечество вышло на новый уровень развития.

К чему тогда, казалось бы, ворошить прошлое и заниматься поиском причин давно прошедшей войны. Однако, как отмечает немецкий историк М. Штюрмер: «Можно забыть деяния Гитлера, но плата за это потеря нравственного самосознания и политического понимания мира»[1049]. Можно забыть и Версаль, и Великую Депрессию, можно в конечном итоге забыть и Вторую мировую войну, но платой за это будет не только «потеря нравственного самосознания и политического понимания мира», но и повторение грозных событий прошлого в будущем, в еще более масштабных формах.

События начала XXI века в новой форме воссоздают условия, приведшие к двум мировым войнам ХХ в. Сегодня цивилизация снова стоит на пороге серьезных испытаний. При этом современный мир стал неизмеримо более могущественным, чем тот который был век назад, но одновременно и гораздо более хрупким. Поэтому слова главного обвинителя от Франции Ф. Ментона, сказанные при открытии Нюрнбергского трибунала, приобретают сегодня много большее значение, чем в тот период, когда он произносил свою речь: «Подлинный обвинитель, обращающийся к вашему суду, – цивилизация», «цивилизация прекратит свое существование, если подобные преступления совершатся вновь»[1050].

Сокращения

Авторханов А…, – Авторханов А. Технология власти. – М.: Слово, 1991 – 638 с.

Александр М…, – Александр Михайлович. Воспоминания великого князя. – М.: Захаров, 2004.– 524 с.

Аллен Р. С…, – Аллен Р. С.