Генрих Ягода. Генеральный комиссар государственной безопасности - Леонид Михайлович Млечин

на дающий возможности дышать… В камерах примитивные дымные железные печки, тяги в них никакой нет; арестованные жалуются на плохое питание и отсутствие книг. В коридорах непроницаемый дымный мрак, на полу вода и грязь… Объявляемые здесь голодовки политическими с требованием перевода в Бутырки надо считать правильными. Так обращаться дальше с живыми людьми и содержать их в таких условиях нельзя, это преступление.

Выводы: разогнать и отдать под суд администрацию Лефортовской тюрьмы за бесчеловечное содержание арестованных, причиной чего является их бездеятельность и нерадение».

После революции были люди, которые выступали против большевиков и не боялись репрессий. Не сознавали еще, с кем имеют дело… Политических противников советской власти, с которыми не расправлялись на месте, отправляли в ссылку на два-три года. Потом давали тот же срок, но уже в лагере на Соловках или в политизоляторе. А к политизолятору добавляли ссылку и запрещали жить в крупных городах («минус»). В общем, был создан своего рода конвейер: лагерь – ссылка – «минус». Как только политзаключенные освобождались, их тут же опять брали, создавали новое дело и вновь отправляли в лагерь.

Заключенные Ухтинской экспедиции Управления северных лагерей особого назначения ОГПУ во время транспортировки грузов вверх по реке Ижме. Коми АССР. 1929. [ТАСС]

Заключенные идут на работу. [1924–1928]. [РГАКФД]

Заключенные, с которыми еще недавно не знали, что делать, превратились в важнейший источник рабочей силы. Ягода был главным энтузиастом ГУЛАГа

Заключенные трудового строительства канала Москва – Волга за работой на телефонной станции. Димитров. 1934. [РГАКФД]

Бараки на Колыме. [1945]. [РГАКФД]

История отечественной пенитенциарной системы описана авторами коллективного труда «Органы и войска МВД России». После революции контроль над местами лишения свободы был возложен на местные Советы рабочих и крестьянских депутатов.

Советы создавали комиссии, которые должны были решать, нужно ли держать заключенного за решеткой или его следует освободить. В официальных заявлениях новой власти говорилось о том, что она собирается не столько наказывать, сколько воспитывать, для чего и организуются, мол, сельскохозяйственные исправительно-трудовые колонии.

Но декларации ничего не стоили. Декретом ВЦИК от 21 марта и постановлением ВЦИК от 17 мая 1919 года были созданы концентрационные лагеря ВЧК и лагеря принудительных работ НКВД. В 1920 году на Соловецких островах появился первый лагерь особого назначения – для активных врагов советской власти.

После окончания Гражданской войны в местах заключения сидело около 70 тысяч человек. Примерно с 1925 года сажать стали больше. Вызревает идея широко использовать заключенных «для созидательного труда». В 1929 году создается система исправительно-трудовых лагерей. Они должны не просто стать самоокупаемыми, но и давать прибыль.

27 июня 1929 года политбюро приняло постановление о широком использовании труда заключенных. Концентрационные лагеря ОГПУ переименовывались в исправительно-трудовые. Туда переводили всех, кто был осужден к заключению на срок не меньше трех лет. Остальных оставляли в сельскохозяйственных или промышленных колониях, подчиненных наркоматам внутренних дел союзных республик.

11 июля правительство возложило на ОГПУ задачу развития хозяйственной жизни труднодоступных, но богатых естественными ресурсами окраин страны путем использования труда опасных элементов. Предлагалось строить новые лагеря в Сибири, на Севере, на Дальнем Востоке, в Средней Азии.

В приказе, который подписал заместитель председателя ОГПУ Ягода, говорилось, что новые лагеря под руководством чекистов должны сыграть преобразовательную роль в хозяйстве и культуре далеких окраин…

Шифротелеграмма И.Д. Кабакова И.В. Сталину. 28 марта 1933. [РГАСПИ]

28 марта 1933 года первый секретарь Уральского обкома Иван Кабаков попросил Сталина оставить работавших на шахтах Кизеловского угольного бассейна заключенных, которых ОГПУ решило перевести во Владивосток. Сталин распорядился: «т. Ягода. Надо бы удовлетворить Кабакова». На следующий же день первый заместитель председателя ОГПУ доложил: «Это будет урегулировано. Пошлю Вам записку о том, как исчерпывается вопрос»

Уже в середине 1930 года ОГПУ под руководством Ягоды заняло важное место в промышленной жизни: заключенные строили железные дороги, обеспечивали геологоразведку, вели лесные работы, возводили химические и целлюлозно-бумажные комбинаты, занимались лесозаготовками и разделывали рыбу. Заключенные, с которыми еще недавно не знали, что делать, превратились в важнейший источник рабочей силы. Генрих Ягода являлся главным энтузиастом этого дела.

5 августа 1929 года появилось Управление северных лагерей особого назначения. 25 апреля 1930 года было создано Управление исправительно-трудовых лагерей при ОГПУ, в октябре его переименовали в Главное управление трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛАГ). Так родилась печально знаменитая аббревиатура, ставшая известной всему миру благодаря труду Александра Исаевича Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», первый том которого вышел в 1973 году во Франции.

Николай Константинович Байбаков, многие годы возглавлявший Госплан СССР, вспоминал, как Сталин поручил ему, тогда еще молодому наркому нефтяной промышленности, строить комбинаты по производству синтетического моторного топлива. Вождь распорядился направить на эти стройки заключенных.

«Это была безотказная и мобильная сила, – писал Байбаков. – Люди жили в наскоро сделанных бараках и утепленных палатках, в землянках, работали в любую погоду в снег и дождь, мороз и жару, по двенадцать часов в сутки».

Вот осуществленная мечта руководителей советской экономики!

Люди трудятся там, где велено, а не там, где бы им хотелось. Делают то, что приказано, а не то, что они считают нужным. Осваивают те специальности, которые нужны начальству, а не те, к которым есть способность и лежит душа. С предложениями не пристают. Вопросов не задают. Плохой организацией и дурными условиями труда не возмущаются. Исполнив одно задание, переходят к другому.

Законом запрещали переходить с работы на работу. Так шли под суд, только бы покинуть опостылевшее место!

На пленуме ЦК, где обсуждался вопрос о трудовой дисциплине, Сталин негодовал:

– Рабочий идет на мелкое воровство, чтобы уйти с работы. Этого нигде в мире нет. Это возможно только у нас, потому что у нас нет безработицы. Плохо, что нет притока рабочей силы на предприятия из деревни. Раньше деревенские работники мечтали пойти на работу в город и считали счастьем, что их принимают на завод. Надо добиться, чтобы дармоеды, сидящие в колхозах, ушли бы оттуда. Их надо оттуда выгнать. Они пойдут работать в промышленность.

Сталин ненавидел деревню, считая, что она порождает мелкобуржуазные отношения. Говорил, что крестьяне «мало работают», и сделал все, чтобы разорить деревню. Люди побежали из колхозов. Промышленность получила необходимые рабочие руки. Но новички приходили не только необученные и необразованные. Они не хотели хорошо работать. Скорее, ненавидели свое дело.

Госбезопасность располагала самыми