Единственные - Ольга Вечная

— Не обращала внимания, — отвечаю я.

— Ну, конечно, не обращала. У тебя в «лёхе» тоже нормально с этим. К хорошему быстро привыкаешь. — «Лёхой» он называет мой «Лексус».

Я пожимаю плечами:

— Правда не обращала.

— Не, у тебя тоже достойная тачка, я ее всю просканировал и облазил. Японцы молодцы, за этим следят. А «Дастер»… все же трактор трактором. По полю кататься.

— А тут точно нет функции установить плуг? — ржет сидящий рядом со мной Котов, и Пашка подхватывает:

— Должна быть, стопудово! — и продолжает потешаться.

Я, честно, не понимаю, почему Илья это не прекращает. Сказал бы «стоп» и вышвырнул придурков из машины. Он будто абстрагировался от ситуации — пропускает все колкости мимо ушей, отвечает только на прямые вопросы абсолютно спокойным и нормальным голосом. Мне так за него обидно! Я балансирую на грани, готовая в любой момент сорваться и наговорить колкостей. Так бы и сделала, если бы не боялась все окончательно испортить. Ситуация ужасно несправедливая! Практически каждый день Илья стоит у операционного стола, спасая людей, помогая им, ставя на ноги. Он постоянно учится, и не для галочки в зачетке, а чтобы применить знания на практике. Читает медицинские журналы, в том числе на английском языке. Тренируется. Его хвалит начальство. Но сейчас ему даже ответить нечего, потому что все, что говорят ребята, — правда. Я тоже вижу, что и пластик дешевый, и дизель тарахтит громко. И шумоизоляция здесь отстойная.

И я не представляю, сможет ли Ветров хоть когда-нибудь купить себе «БМВ» из салона.

— Н-да, магнитола просто дно, — тем временем продолжает Пашка. — Прокачусь по дворам?

— Валяй.

Павел выжимает педаль газа, машина трогается.

— Пристегнуться не забудь, — напоминает Илья.

Пашка отмахивается.

— Не ссы, я отлично вожу. Вон Полинка докажет. Конфета, сколько мы откатались вместе, пока отец тебе «лёху» не подогнал?

— Либо пристегиваешься, либо показ окончен, — впервые в голосе Ильи прорезаются знакомые мне стальные нотки, и я быстренько выполняю просьбу.

Павел поворачивается к нему, они смотрят друг на друга. Потом Гурьев возвращается к дороге, игнорируя просьбу.

— Да не парься ты, она не пищит же.

— Это правило. В моей машине всегда все пристегнуты, и это не обсуждается.

— Чувак, я реально хочу купить у тебя этот трактор, так что давай без правил и условий. Лучше покажи, как включать дворники, чтобы снег смахнуть, не видно ни хрена. Они тут вообще есть?

— Есть. Пацан, мне плевать, купишь ты машину или нет. Паркуйся вон у того подъезда и уматывай.

Пашка резко выжимает тормоз, нас качает вперед. Хорошо, что я пристегнулась.

— Вообще, использовать ремни или нет — вопрос спорный, — подает голос Игорь. — Сколько случаев, когда пристегнувшиеся гибли, выживали лишь те, кого выбросило из машины.

— Сколько? — поворачивается к нему Илья.

— Да море!

— Сейчас даже на этом «тракторе», что уж говорить о «немцах», ставятся ветровые щитки из высокопрочного стекла. Ты при всем желании башкой своей его не пробьешь так, чтобы вылететь на улицу. Разобьешь — это да. Ты себе представляешь, что будет с лицом, когда его порежут такие осколки? Даже если ты выживешь, что вряд ли, в зеркале себя не узнаешь.

— Ну а тебе-то что? Мне ж порежет, не тебе.

— Не гони! — возмущается Котов. — Вот у моих знакомых…

— Была совсем другая ситуация, нежели ты сейчас расскажешь. Ладно, смотри. Допустим, Павел не пристегнут, но случайно влетает куда-то. Обычное фронтальное столкновение. Бампер принимает удар, резкое торможение. Павел по инерции продолжает лететь вперед с той же скоростью. Ну, пусть в шестьдесят километров в час. Это понятно? Сначала он в хлам ломает себе колени о панель. — Илья показывает, о какую, и я вытягиваю шею. — Через долю секунды ломает руль грудной клеткой. — Он ударяет ладонью по рулю. — Скорость авто падает настолько, что на Павла начинает действовать сила тяжести, в восемьдесят раз превышающая его собственный вес. Сколько ты весишь?

— Ну, восемьдесят пять.

— Вот и считай, с какой силой ты ударишься о приборный щиток. Но Павел ведь в машине не один. Дальше он и сидящий позади непристегнутый Игорь — оба ожидаемо влетают в ветровое стекло. Разбивают его, собирая в себя осколки. Если по какой-то сверхъестественной причине Павел в этот момент все еще жив, то Игорь исправляет эту оплошность, врезаясь в него и ломая своей башкой ему шею. Всего этого можно было бы избежать, если бы вы оба были пристегнуты.

— Вообще-то, в «бэхе» есть подушки безопасности.

— Которые, вообще-то, не сработают, если ремень не пристегнут. Но даже если сработают, то будет еще хуже, чем без них.

— Ты в автошколе работаешь, что ли? Хорошо зазубрил, как скороговорку, — невесело посмеивается Пашка.

— Паш, он хирург-травматолог, — подсказываю я. — Ты забыл? Он людей после аварий собирал. Ты лучше пристегнись, а то мало ли что. Илья не хочет рисковать моим здоровьем, — делаю акцент на слове «моим» и кладу ладонь Илье на плечо.

— Да к черту. Я передумал покупать это корыто. Втюхивай его дальше.

Илья слегка прищуривается, но удивленным не выглядит. Игорь покидает «Рено», хлопнув дверью, Илья меняется местами с Пашкой. Я занимаю переднее сиденье, рядом со своим Айболитом.

— Два дебила, — констатирую. — Не обращай внимания.

— Среди твоих друзей я чувствую себя старым занудой, — произносит Илья с натянутой улыбкой.

— Они просто все придурки.

— Ты больше с ним не езди, реально опасно. Если хоть кто-то не пристегнут, остальные получат травмы, пока тело будет кидать по салону.

— Ты сталкивался с подобным?

— Да. В Питере вот как раз недавно.

— Я не буду. — Кладу ладонь на его колено.

Мы едем к его родителям и отлично