Братья Нобели - Федор Юрьевич Константинов

Надо отдать должное, что, даже жалуясь, Роберт упорствовал, экспериментировал, шел вперед и не отступал, проводя буровые работы и регулярно перестраивая свое крохотное предприятие. Не имея практических знаний о дистилляции керосина, в самое короткое время он не только освоил и наладил процесс получения продукта, но, по его словам, «даже смог усовершенствовать его». Среди прочего, Роберт одним из первых в Баку стал использовать каустическую соду для очистки керосина по методу «короля серы», немецкого химика Германа Фраша[52]. При этом он был в полном восторге от самого себя и своей гениальности и, захлебываясь от этого восторга, писал Людвигу в Петербург: «Помимо чувства большого превосходства перед всеми здешними, я ощущаю всю силу, необходимую для превращения этого дела в нашу монополию. Я убежден, что через несколько лет все производство керосина в России будет в наших руках. А когда будет построена железная дорога из Баку в Поти, нам откроется весь мировой рынок».

К осени 1876 года Роберт добился получения высококачественного керосина, способного дать фору монополистам из США. Кроме того, с первого годового цикла он научился экономить, извлекая прибыль буквально из «отходов». Вот лишь один пример его прозорливости и смекалистости. После дистилляции керосина скапливалось большое количество нефтяных остатков, которые местные жители и промышленники называли мазутом – от арабского слова «мазулат», то есть «отходы». В то время как нетерпеливые нефтедобытчики сливали мазут на землю или тупо сжигали, выбрасывая деньги на ветер, Роберт первым стал строить резервуары для нефтяных остатков. Пройдут годы, и мазут в качестве топлива завоюет широкое признание. За 10–15 последующих лет на нефтяные «отходы» перейдут российские железные дороги и флот, а ведь ранее ими использовался исключительно уголь. Более того, ряд нефтяников в погоне за прибылью сократят выработку керосина, отдав предпочтение только прибыльной торговле мазутом.

«Как ты уже знаешь из моего предыдущего письма, заводы из-за отсутствия хранилищ по-прежнему выбрасывают этот драгоценный продукт, поэтому зимой мы сможем купить его по очень низкой цене. Изначально мы со Львом де Буром построим только один резервуар на 100 тысяч пудов, но его можно заполнять по три или четыре раза в год. Пароходам “Меркурия” требуется примерно 400 тысяч пудов в год, поэтому они будут вынуждены взять часть от нас. Таким образом, дело надежное и прибыльное, а первые капитальные затраты не превысят 10 тысяч рублей», – писал Роберт Людвигу.

Людвиг по достоинству оценил план Роберта и, как только окончательно поверил в брата и узрел перспективы, в ноябре 1876 года написал Альфреду: «Бакинский завод построен и пущен в ход; производительность его велика и оценивается в полмиллиона пудов в год. <…> Увеличив размер перегонных установок, что при готовых зданиях обойдется недорого, мы бы с легкостью вырабатывали ежегодно и два миллиона пудов – если бы были обеспечены средствами перевозки и хранилищами. Но пока что загвоздка как раз в них. Что касается качества, тут Роберт достиг поистине замечательных результатов, поскольку, в отличие от привычных для Баку 30 % нефтепродуктов, к тому же тяжелых и плохого качества, он из того же сырья получает 40 % отличного легкого керосина, который по всем статьям не хуже самого превосходного американского. Таким образом, мы можем вступить на рынок с товаром, который обеспечит компании блестящую репутацию».

В начале 1877 года Людвиг и Роберт изложили свой грандиозный, как мы бы сегодня сказали, бизнес-проект Альфреду, подробно описав, каким образом собираются организовать работу предприятия – процесс очистки нефти, ее трудоемкий перевоз по морю и по железной дороге. Посвятили брата и в способы длительного и безопасного хранения нефти, и в плановые расчеты по удовлетворению стремительно растущего сбыта. Людвиг осознал, что если довести до ума всю производственную цепочку столь громоздкой организации, наладить ключевые процессы в соответствии с современными инженерно-техническими возможностями, то керосин вполне реально сделать продуктом недорогим и при этом качественным, а самое главное – доступным для изготовления и потребления. Доступным по всем ключевым критериям – от изготовления, хранения, транспортировки до приемлемой цены на рынке (ниже, чем у конкурентов). Что было, есть и будет важными «маркерами» для покупателей во все времена, тем более в период кризиса.

А доводить до ума и кардинально менять в отрасли им предстояло многое – ведь вплоть до учреждения «Бранобеля» сырую нефть с места добычи на заводы в Баку невероятно примитивно, трудоемко и медленно перевозили на арбах в деревянных или металлических бочках. В прибрежных портах нефть перерабатывали в керосин и бочки, заполненные «светлым» продуктом, загружали на парусные суда и отправляли по Каспию к устью Волги, где перегружали на речные суда (обычно плоскодонные баржи) и гнали в порты Нижнего Новгорода. Это был крупнейший распределительный центр, откуда происходило снабжение керосином остальных городов России. Столь трудоемких и невероятно растянутых по времени рейсов (добавим влияние погодных условий) парусные суда могли совершать не более семи-восьми в год, и понятно, что такую «логистику» Людвиг Нобель признал максимально неэффективной и дорогостоящей, решив в корне ее перестроить.

Керосин, по его плану, должен был перевозиться по Каспию, а потом и по Волге в наливных баржах до железнодорожных станций, где его перекачивали бы в особые вагоны-цистерны – достаточно большие, чтобы удовлетворить потребности Центральной России в зимние месяцы, в период отсутствия навигации. Узнав, что железнодорожная компания отклонила его просьбу о сотрудничестве в проектировании вагонов-цистерн, Людвиг Нобель построил свои вагоны. Прототип нашелся в США, где эти транспортные средства уже использовались на протяжении десятилетия. К 1881 году Людвиг доставлял керосин в центральную часть России и далее в Польшу в первой сотне собственных вагонов-цистерн.

Прозорливо глядя в будущее, Людвиг заявлял: «Осуществление предлагаемых способов перевозки и хранения нефти и ее продуктов не только оградит русскую нефтяную промышленность от кризисов и затруднений, обусловленных ныне существующей зависимостью от рынка США, а также предоставит ей возможность правильно и самостоятельно развиваться до того положения, в котором русские нефтяные продукты могли бы успешно вступить в соперничество с американским керосином и на европейском рынке». Разумеется, для реализации таких замыслов и таких задач (от приобретения новых участков до постройки системы безопасных складов, создания резервуаров-хранилищ и цистерн; строительства трубопроводов с паровыми насосами, дорог автомобильных и железных, и многого другого) требовался гигантский капитал. И увеличить его Нобели решили за счет капиталов пайщиков с целью преобразования предприятия в акционерное общество.

При этом еще на этапе создания такого общества Людвиг постарался создать особые условия себе и братьям. В прошении министру финансов он приводил следующие аргументы: «Желая отстранить всякую возможность биржевой спекуляции с паями учреждаемого Товарищества, мы решились придать паям высокую цену, назначив ее в 5000 рублей на