XX век. Уроки истории. 1900-1939 - Егор Станиславович Холмогоров

и организации – в масонских ложах. Это было ещё с Наполеона I, вся элита Франции была буквально пронизана масонскими организациями. Соответственно, все основные коммуникации по тому, как вести политический процесс, проводились между братьями какой-нибудь ложи типа «Великий Восток Франции» и так далее.

При этом понятно, что были, скажем, консерваторы-католики, которые пытались с этим масонством бороться, но над ними откровенно издевались. Например, был такой писатель Лео Таксиль, который сначала писал совершенно гнусные, омерзительные безбожные книжки, которые очень любили переводить в советское время, а потом он вдруг стал благочестивым католиком и начал писать разоблачающие книги про то, как устроено французское масонство, какие оно строит мировые заговоры, какие там производятся тайне ритуалы. Он стал очень популярен среди французских консерваторов, сторонников монархии и католической церкви. А потом, как раз накануне того, как он пообещал, что прочтёт лекцию, в ходе которой окончательно разоблачит масонов, собралась большая толпа. Таксиль выступил и рассказал, что всё его обращение последних пяти лет это был розыгрыш и издевательство над глупыми католиками, что ничего подобного не существует, что он это всё придумал для того, чтобы показать легковерность публики, которая верит во все эти заговоры. По сути, это была настоящая циничная провокация с целью того, чтобы люди уже никогда не верили в существование какой-либо тайной политической системы. Но, тем не менее, большинство той информации, которая у нас на эту тему есть, чётко говорит о том, что во Франции действительно существовала политическая система, внешним контуром которой был этот бардачный парламент, а внутренним – совершенно чётко управляемые масонские сообщества.

Именно это позволяло Французской республике, несмотря на все политические конфликты, которые у неё были внутри, достаточно долго и стабильно существовать, добиваться определённых успехов, потому что Париж по-прежнему оставался культурным центром Европы, каким он был в XVII – XIX веках. Культ Парижа сохранялся очень долго и только уже в последние десятилетия, когда ты приезжаешь и не понимаешь, во Франции ты или в Африке, этот культ стал немного оплывать и оползать.

Проводились всемирные выставки в центре Парижа. Во время одной из них Париж обзавёлся знаменитой Эйфелевой башней, крупнейшим инженерным сооружением эпохи. В отличие от всех остальных французы не пытались строить грандиозных железных дорог, зато в центре столицы из железа построили целую башню, которую первоначально парижане дико ненавидели. Эмиль Золя всегда демонстративно обедал в кафе на этой самой башне, поскольку это была единственная точка в Париже, откуда эту башню было не видно. Изначально это было входное сооружение Всемирной выставки 1889 года. Думали, что её скоро разберут, но, в итоге, она превратилась в символ Франции.

Франция, как и другие, тоже пыталась строить свою империю. По сравнению с Британской она была второсортной по тем землям, которые в неё входили. Центром этой империи, самым важным её владением был Алжир. Большая часть африканских владений Франции приходилась на пустыню Сахара. Но побережье Алжира было вполне приличным Средиземноморьем и, соответственно, значительная часть французов начала там селиться. Алжир воспринимался не как колония, а как южное продолжение Франции. Были два более проблемных актива. Первый – это Индокитай (Вьетнам, Лаос и Камбоджа). Второй – это Мадагаскар, где французы неоднократно получали отпор, но, тем не менее, всё-таки завоевали. Ещё одно владение – Французское Конго.

Оттуда, с территории Чада, в 1898 году французы попытались продвинуться дальше, в борьбе за Африку, и сунулись в верховья Нила, чтобы закрепиться на этой реке. Этот поход возглавил майор Маршан. В его отряде было два десятка французских офицеров и больше сотни туземцев-негров. Там они встретились с войсками Китченера, покорявшего Судан. Англичане заявили французам, что никого не допустят сюда и предложили французам сдаться или же воевать. Происходило это в местечке Фашода, поэтому данные события вошли в историю под названием Фашодский инцидент. В ходе него две державы выясняли, под чем контролем дальше будет находиться Африка и кто будет дальше на неё влиять. В итоге, французы были вынуждены отступить.

Дело в том, что в политической элите Франции боролись две тенденции, которые пронизывали собой все партии – это реваншизм и колониализм. Сторонники первого были настроены на то, чтобы укреплять любой ценой свою материковую часть, усиливать войска, чтобы отомстить Германии за поражение в 1871 году. Сторонники второго выступали за создание своей империи за пределами Европы, в которой никаких резких движений делать не нужно.

Колониалистам по понятным причинам сочувствовала Германия, их прямо поддерживал Бисмарк, которому было всё равно, чем занимается Франция вне Европы, лишь бы в ней самой она не думала о реванше в отношении Германии. Реваншистам же сочувствовали Англия и Россия, которая уже стала рассматривать Францию как противовес в отношении Германии. Колониалисты были настроены воевать с Англией и даже заключить против неё союз с Германией, реваншисты же выступали за то, чтобы уступить Британии, которая бы поддержала их против Германии, и пойти на компромисс.

В конечном счёте реваншисты победили. Франция пошла на определённые уступки в Африке в сторону Великобритании. Так что Фашодский инцидент заложил основу будущей Антанты, союза между Англией и Францией против Германии. После того, как французы согласились признать себя младшими партнёрами, их отношения с Британией стали стремительно улучшаться.

Линии реваншизма придерживались во Франции люди во главе с дивизионным генералом Жоржем Эрнестом Жаном Мари Буланже, который провёл во Франции очень серьёзную военную реформу и подготовился к будущей войне с Германией. Однако в этот момент те силы в стране, которые были настроены прогермански и не желавшие, чтобы у страны появились сильная власть и сильный лидер, активно выступили против него. Сторонники реванша призывали его произвести переворот и захватить власть. Генералу этого не удалось, он оказался достаточно слабоватым в этом смысле политиком. Закончилось всё довольно печально и пикантно – в 1891 году Буланже застрелился на могиле собственной любовницы в Брюсселе.

Всякие такие неприличные истории являлись постоянной проблемой французской общественно-политической и духовной жизни (как тут не вспомнить, что, по слухам, президент республики Феликс Фор умер от сердечного приступа во время полового акта со своей любовницей), потому что Франция, помимо того, что была центром европейской культуры того времени, была также центром европейского безбожия и разврата.

Это реально была такая отчасти клоака, где всё было этим пронизано, и она источала этот дух на Европу во все стороны. Своеобразным символом этого является написанная в 1882 году классическая картина Эдуарда Мане, довольно скандального художника, «Бар в «Фоли-Бержер»» (известное кабаре на Монмартре). Она построена как такое обманное зеркало.