Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами - Джон Батман

пятьсот акров земли, независимо от того, сколько денег он или она вложили в это предприятие. В Англии это было бы внушительным поместьем, даже если бы оно было меньше миллионов акров, обещанных Хамфри Гилбертом своим соратникам. Кроме того, двенадцати «помощникам» Уайта в новой корпорации был предложен дополнительный стимул: герб. Быть гербоносцем — человеком или семьей, имеющим право носить геральдическое оружие, — было знаком отличия и статуса. Отправляясь в Новый Свет, эти люди продвигались в обществе.

Флот отплыл из Портсмута в конце апреля 1587 года на трех судах: корабле под названием «Лев», а также пиннасе и «флиботе» — меньшем по размеру судне с мелкой осадкой. На борту также находились два индейца, один из которых был Мантео, вернувшийся с Дрейком в предыдущем году. Почти две недели они шли против ветра, пытаясь обогнуть Лизард — южный полуостров Корнуолла, — и пережили трудное путешествие через Атлантику. Погода была плохая, и по мере ухудшения условий ухудшались и отношения между Уайтом и его главным лоцманом, Симао Фернандешем, азорским штурманом, который впервые участвовал в неудачном плавании Хамфри Гилберта восемью годами ранее. К концу июля флот, рассеявшийся во время перехода, перегруппировался на побережье, к югу от Роанока. Затем Уайт приготовился плыть к острову, надеясь забрать пятнадцать человек Гренвилла и продолжить путь к «Чесапикскому заливу», который Ральф Лейн определил как предпочтительное место для колонии. Но Фернандеш возразил против этого плана и отказался вести колонистов дальше Роанока. Это было мятежное неповиновение. Однако, как ни удивительно, Уайт отступил, безропотно приняв возражения своего подчиненного.

В местечке Роанок они обнаружили заброшенные дома, но ни поселенцев, «ни каких-либо признаков того, что они там были, спасло только то, что мы нашли кости одного из тех пятнадцати, которых дикари убили задолго до этого». Вскоре англичане узнали от индейцев, живших на острове Кроатон, что люди Гренвилла подверглись нападению индейцев и вступили с ними в перестрелку; большинство из них бежали на лодке, и больше их никогда не видели.

Пробыв на Роаноке месяц, Фернандеш приготовился к возвращению в Англию. Но он задержался почти на неделю после того, как разгорелся спор о том, кто из колонистов должен вернуться с ним, чтобы организовать следующее пополнение запасов. Большинство колонистов хотели, чтобы вернулся Уайт. Они считали, что он сможет оказать наибольшее влияние на Рэли. Но Уайт хотел остаться. Как губернатор, он чувствовал ответственность за колонистов и опасался, что в случае преждевременного возвращения его ждет «большая дискредитация». Он также не хотел расставаться со своей новой внучкой, Вирджинией Даре. Дочь Эленоры Уайт и Ананиаса Даре, она стала первым английским ребенком, родившимся на североамериканской земле. Кроме того, Уайт беспокоился о сохранности своих «вещей и товаров» во время своего отсутствия. Однако в конце концов колонисты убедили его, что он, и только он, может наилучшим образом представлять их интересы в Англии. Чтобы успокоить его, они дали слово, что присмотрят за его имуществом, а если что-то будет повреждено, то исправят это.

В конце концов Уайт поддался на «их крайние уговоры» и в конце августа отплыл. После жестокого перехода через Атлантику он достиг Англии в начале ноября. Вскоре он встретился с Рэли, и его призывы, надо полагать, побудили Рэли обеспечить временную миссию по пополнению запасов — один пиннас, который должен был отплыть немедленно. За ней должна была последовать более крупная экспедиция, и снова под руководством Гренвилла.

К несчастью для Уайта и колонистов, отношения Англии с Испанией стремительно ухудшались, даже когда шла подготовка к строительству пиннаса. И снова в центре спора оказался Фрэнсис Дрейк. Ранее в том же году Елизавета, о чем позже пожалела, подписала смертный приговор Марии, королеве Шотландии, которая была связана с очередным заговором с целью убийства. После казни Марии Дрейк был отправлен для нанесения упреждающего удара по Испании, зная, что Филипп готовится к вторжению в Англию. По словам Хаклюйта, «Ее Величество, будучи информирована о мощных морских приготовлениях, начатых в Испании для вторжения в Англию, по доброму совету своего серьезного и благоразумного советника сочла целесообразным предотвратить это».

По пути Дрейк узнал от проходящего мимо судна, что в Кадисе, порту на южном побережье Испании, недалеко от Гибралтарского пролива, готовится «большой запас военной провизии». Дрейк отправился в путь «со всей возможной скоростью» и в течение двух ночей уничтожил сотню кораблей, в том числе «новый корабль необычайной громадности, весом более 1200 тонн», принадлежавший верховному адмиралу Испании.

Дрейк памятно назвал свой набег «сбриванием бороды короля Испании». Это требовало быстрого возмездия, и Филипп приказал своему адмиралу Альваро де Базану, первому маркизу Санта-Крус-де-Мудела, известному как Санта-Крус, собрать в Лиссабоне корабли Великой Армады и отплыть в Англию. Но это было нелегкой задачей: Дрейк уничтожил столько кораблей, а остальные были разбросаны по разным портам, что Санта-Крус не мог быстро собрать флот. В конце 1587 года Филипп повторил свой приказ, но безрезультатно. Армада все еще не была готова. По мере того как подготовка затягивалась, испанцы потеряли всякую надежду на неожиданность. Это стало «самым страшным секретом в Европе».

Столкнувшись с перспективой неминуемого вторжения, Елизавета ввела запрет на судоходство в английских портах. Это не позволило Рэли отправить даже пиннас с припасами для колонистов Роанока. Но в начале апреля 1588 года, через пять месяцев после возвращения Уайта, сэр Ричард Гренвилл наконец-то получил разрешение направлять по своему усмотрению любые корабли, которые не будут задействованы в обороне Англии. В конце апреля Уайт наконец отплыл из Англии с двумя небольшими судами, на которых находились припасы и будущие поселенцы — семь мужчин и четыре женщины.

Если они и отправились в путь с большими надеждами, то они быстро угасли, когда обнаружили, что капитан, назначенный Гренвиллом, был гораздо больше заинтересован в охоте за удачей, чем в переправе колонистов через океан в Америку. И снова Уайт, проявив слабость как лидер, не смог утвердить свой авторитет на борту. Когда корабли попадали в переделки, некоторые моряки погибали или получали ранения. Уайт, по его словам, был «дважды ранен в голову, один раз шпагой, другой раз пикой, а также ранен в бок в ягодицу выстрелом». Поврежденные суда, хромая, возвращались на берег. Поврежденные суда, хромая, вернулись в Англию, прибыв домой всего через четыре недели плавания.

И вот, наконец, произошло событие, которого Елизавета и Англия боялись уже много лет: вторжение Армады. На протяжении десяти лет Филипп планировал огромные военно-морские силы. Теперь, находясь в Эль-Эскориале, своем великолепном дворце в сорока пяти милях к северо-западу от Мадрида, который был построен на доходы его