История войны 1814 года во Франции - Модест Иванович Богданович

Шварценберга и мог быть уверен, что тесть его неохотно содействовал неприятелям Франции. Тем не менее, однако же, союзный главнокомандующий был в состоянии парализовать действия вверенной ему армии только лишь до некоторой степени, и ничто не мешало императору Александру направить войска, состоявшие в его распоряжении, к Парижу и в несколько дней решить участь войны. Известия, тогда полученные Наполеоном из долины Сены, не могли успокоить его насчет безопасности столицы. Король Иосиф писал ему о всеобщем упадке духа; по его мнению, вовсе нельзя было надеяться на оборону Парижа национальной стражей; беспрестанно жаловался он на недостаток в оружии. Образование в Париже сорокатысячной резервной армии казалось ему немыслимым, потому что жители французской столицы были неспособны ни к какому чрезвычайному усилию6. Когда зашла речь о торжественном молебствии в церкви Св. Женевьевы, покровительницы Парижа, Иосиф отклонил это предложение, говоря, что равнодушие к общему делу и без того уже было слишком явно и что не следовало увеличивать его религиозными обрядами7.

Набеги союзных партизан к Немуру и Фонтенбло были известны в Париже и поселяли опасения в его жителях. Наполеон не обращал на то внимания, пока переправы чрез Сену оставались в руках французов, что подавало ему возможность направиться чрез Ножан на сообщения союзников. «Je ne pense pas, – писал он к своему брату, – que le prince de Schwarzenberg s’enfourne sur Fontainebleau tant que nous serons maîtres du pont de Nogent. Les Autrichiens connaissent trop ma manière d’opérer et en ont trop longtems porté des marques, et ils se doutent bien que, s’ils nous laissent maîtres du pont de Nogent, je déboucherais sur leurs derrières, comme je l’ai fait ici»8. Когда же Наполеон получил донесение о потере Ножана и отступлении Виктора к Провену, тогда, 2 (14) февраля, еще до последнего дела с Блюхером, он предписал не только Виктору, но и Макдональду двинуться к Монтеро, где они должны были соединиться с Удино, и предполагал, оттеснив стоявшие против него союзные корпусы, идти туда же сам с частью армии. Но вслед за тем пришло известие об отступлении Виктора и Удино за реку Йер и о соединении их с Макдональдом, причем король Иосиф поставил на вид своему брату, что войска маршалов не могли остановить Большую союзную армию и что между французскими военачальниками не было ни согласия, ни взаимной доверенности. «Надеюсь, – писал Иосиф, – что В. В., получив это письмо через 12 часов по его отправлении – 14-го, в час пополудни, – успеете прибыть к войскам герцогов Реджио, Беллюно и Тарентского[49] завтра утром». Это донесение, доставленное Наполеону в ночи с 2-го (14-го) на 3-е (15-е), после побед, одержанных им при Вошане и Этоже, заставило его ускорить выступление в долину Сены. Да и мог ли он действовать иначе, находясь под влиянием увлекавших его обстоятельств? С одной стороны, король Иосиф и маршалы призывали его настойчиво на защиту столицы, потеря которой угрожала ему падением; с другой – победы, одержанные им над Силезской армией, отуманив гения, избалованного Фортуной, заставили его невольно преувеличить свои успехи. Выше уже сказано, как Наполеон после дела при Шампобере выразил своим маршалам в задушевной беседе надежду побывать на Висле. Победив при Монмирале, он писал королю Иосифу: «La journée d’aujourd’hui a été décisive. L’armée ennemie de Silésie n’existe plus; je l’ai mise dans une complète déroute» («Сегодняшнее дело было решительно. Неприятельская Силезская армия уже не существует; я нанес ей совершенное поражение»). Далее, в том же письме, находим: «Voila donc 10 divisions, formant 60 régiments, à peu près anéanties» («Итак, эти 10 дивизий, в составе 60 полков, почти совершенно уничтожены). После дела при Шато-Тиери Бертье писал с поля сражения королю Иосифу: «Toute l’armée russe est détruite » («Вся русская армия уничтожена»)9. Наконец, в письме Бертье к Мармону от 3 (15) февраля из Монмираля находим: «Sa Majesté а détruit et mis hors de combat la meilleure armée de l’ennemi, qu’on estime avoir été à peu près de quatre-vingt mille hommes» («Его Величество Император уничтожил лучшую неприятельскую армию, состоявшую, как полагают, в числе около 80 тысяч человек»)10.

Действительно, эта армия, хотя и не могла считаться лучшей по своему составу, однако же показала себя такой благодаря деятельности своих вождей – Блюхера, Сакена и Йорка – и боевой опытности войск. Понеся поражения в нескольких боях и будучи принуждены отступать усиленными переходами для сосредоточения у Шалона, войска Блюхера в продолжение двух суток оправились, сплотились и были готовы снова идти навстречу неприятелю, считавшему их уничтоженными. Наполеон не мог предвидеть таких изумительных результатов энергии 70-летнего полководца, и потому обратился в ту сторону, откуда, по-видимому, ему угрожала наибольшая опасность.

Выступив, с гвардией и с частью кавалерии 2-го корпуса Сен-Жермена, в числе 12 000 человек, 3 (15) февраля из Монмираля к Мо, Наполеон прибыл на следующий день в Гин. Этот переход около 90 верст был совершен в течение полутора суток; пехота двигалась на подводах; кавалерия шла день и ночь с небольшими привалами. Под начальством Наполеона соединились на реке Йер, кроме войск, приведенных им из Монмираля, корпусы Виктора, Удино и Макдональда, вновь сформированная в Париже дивизия Шарпантье и прибывшие оттуда же отдельные батальоны и кавалерийские отряды: всего же до 60 тысяч человек, а за отряжением генерала Аликса с 6 000 к Фонтенбло и генерала Пажоля с 6 400 человек к Сен-Жермен-Лакси близ Мелюна собрано было в ночи с 4-го (16-го) на 5-е (17-е) у Гина 47 000 человек11.

Если бы князь Шварценберг не растянул вверенные ему войска на значительное пространство, то мог бы противопоставить Наполеону двойную в числе армию; но выше уже изложено, что союзники были не в силах остановить неприятеля. Ближайший к нему русский отряд, авангард графа Палена в числе с небольшим 4 000 человек12, находился у Мормана, в расстоянии 35 верст от корпуса графа Витгенштейна, и хотя в 12 верстах от Палена, у Нанжиса, стоял небольшой австрийский авангард корпуса Вреде под начальством графа Антона Гардегга (Hardegg), однако же этот отряд получил приказание отступать, не вдаваясь в бой с неприятелем, и потому не мог служить надежной опорой русскому авангарду.

Как от Мормана идут две большие дороги – одна чрез Гин к Парижу, а другая чрез Розуа к Мо, то граф Пален, по достижении Мормана 4 (16) февраля (в тот самый день, когда прибыл Наполеон к своей армии), выслал чугуевских улан и казаков Иловайского