«Практический работник» Георгий Маленков - Андрей Константинович Сорокин

санкции заместителей наркома химической промышленности т.т. Мельник и Железнякова, представителя ГВХУ КА генерал-майора Довгаль, директора завода № 91 Уфлянд и др. При этом руководящие работники Наркомата не только содействовали незаконному приобретению и провозу имущества рядовыми работниками, но и сами незаконно получали различные вещи». Количество этих вещей, отмечает Горшенин, «превышает их личную потребность». Вывозились из Германии дефицитные в СССР товары народного потребления: радиоприемники, посуда, ковры, велосипеды, швейные машины, мотоциклы, стенные и настольные часы, обувь, одежда, хрусталь, музейные ценности и др. На все обнаруженное незаконно добытое и провезенное имущество был наложен арест. Вопрос об этих незаконных – так называет их Горшенин – действиях рассматривался на заседании коллегии Наркомата химической промышленности, которая объявила строгий выговор шести рядовым сотрудникам. Одновременно коллегия указала на необходимость прекращения незаконного приобретения личного имущества и отправку его с оборудованием в СССР. Учитывая, что незаконное приобретение и транспортировка имущества носили массовый характер и проводились с помощью руководящих работников наркомата, Горшенин сочтет такое решение недостаточным и будет просить у Молотова разрешения на производство по этому делу следствия с допросом заместителей наркома, представителя ГВХУ и других лиц «с последующим докладом Вам о результатах следствия для разрешения вопроса о привлечении виновных к ответственности»249.

Характерным в этом деле представляется многое. Например, прокурор Союза в своей пространной докладной не назвал ни одного распорядительного документа, нормативы которого были нарушены. Обращает на себя внимание, конечно, и сложившаяся практика согласования интересов. Молотов направляет обращение прокурора наркому внутренних дел Берии, а тот передает его на рассмотрение ближайшему соратнику, сфера деятельности которого затрагивается этим делом. Неконтролируемый скандал в сфере деятельности Особого комитета не мог не отразиться на его положении и оценке работы его руководителя со стороны Сталина. Развертывание расследования, несомненно, ударило бы и по наркому химической промышленности, члену ЦК ВКП(б) М.Г. Первухину. А тот в течение предшествующих четырех лет – с мая 1940-го по май 1944-го являлся и заместителем председателя Совнаркома. Временное понижение формального статуса Первухина в результате проведенной Сталиным реорганизации правительства, вероятно, не воспринималось соратниками в качестве команды на уничтожение соперника. Сталин регулярно тасовал колоду высших управляющих, и вчерашнее формальное понижение каждого из них могло обернуться завтрашним взлетом. Подобные зигзаги случались в карьерах большинства членов сталинского окружения. Не избежит такого поворота в своей судьбе и Маленков, речь об этом пойдет дальше. А Первухина в 1950 году Сталин вернет на пост заместителя председателя Совета министров СССР. Характер сложившихся в советской верхушке связей не позволял принимать формально-юридических решений. Требовались учет всех обстоятельств и предварительное согласование интересов в одних случаях или намеренное игнорирование в других. Вероятно, в это время определенные отношения связывали не только Берию и Маленкова, но и Маленкова с Первухиным.

Докладная записка Н. Жукова Г.М. Маленкову о привлечении к ответственности работников Наркомата химической промышленности за вывоз из Германии имущества для личных целей. 18 февраля 1946

[РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 4. Д. 19. Л. 161]

Трудно судить, насколько тесными они были в этот момент. В любом случае это дело ударило бы в первую очередь по Первухину. Так что Маленков окажет ему большую услугу, решив переговорить со своим помощником о том, как следует вести это дело. Маленков спустит его на тормозах. Делу дадут отлежаться, о его закрытии Жуков сообщит Маленкову через полгода. 18 февраля 1946 года он доложит: «По вашему поручению т. Первухин рассматривал этот вопрос на специальном заседании коллегии, после чего на ряд работников Наркомхимпрома было наложено административное взыскание, а вывезенное из Германии имущество изъято. Вносим предложение – указанным решением коллегии Наркомхимпрома данный вопрос считать исчерпанным»250. Этим и завершится, не начавшись, «дело Наркомхимпрома». А каков реальный потенциал «трофейных дел», вся страна скоро узнает, когда за такого рода злоупотребления начнут преследовать представителей советского генералитета, многие из которых окажутся в лагерях ГУЛАГа. Так что услугу, оказанную Маленковым Первухину, следует признать значительной. В одной из следующих глав мы увидим, что Первухин станет одним из тех советских руководителей, которые поддержат Маленкова летом 1957-го во время его противоборства с Хрущевым.

Аналогичным образом завершится еще одно дело, инициированное прокурором Союза ССР Горшениным. 29 августа, вероятно, уже получив соответствующее внушение, он обратится на этот раз не к Молотову, а напрямую к Маленкову. Темой обращения станут ровно такие же злоупотребления, совершенные на этот раз руководящими работниками Наркомата угольной промышленности, командированными в Германию для демонтажа и вывоза оборудования. Горшенин получит наставление не только относительно правильной адресации подобных писем. В отличие от предыдущего письма, он не потребует начать следствие, а предложит передать дело «для рассмотрения в Комиссию партийного контроля при ЦК ВКП(б)». Горшенин сделает наконец правильный вывод: судьбу высших управленцев в СССР определяют предназначенные к тому партийные, а не следственные органы. Взысканиями по партийной линии в этом случае дело и ограничится.

Докладная записка прокурора СССР К.П. Горшенина Г.М. Маленкову об изъятии Ленинградским исполкомом трофейного оборудования с завода № 7 Наркомата вооружения. 27 августа 1945

Подлинник. Машинописный текст. Подпись – автограф К.П. Горшенина, резолюция – автограф Г.М. Маленкова. [РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 4. Д. 19. Л. 172]

Д.Ф. Устинов. 1940-е

[Из открытых источников]

* * *

Однако на ниве этой работы станут пробиваться не только ростки «дружбы», продолжат вызревать и совсем другие плоды. В том же августе 1945-го, буквально через четыре дня после той самой записки на имя Молотова по несостоявшемуся «делу Наркомхимпрома», Горшенин направит еще одну и на этот раз также адресует ее Маленкову. Основанием послужит обращение в Прокуратуру СССР заместителя наркома вооружения И.А. Мирзаханова. Тот сообщал о незаконном изъятии – решениями Ленинградского исполкома и Управления Октябрьской железной дороги – трофейного оборудования, поступившего в адрес одного из заводов Наркомата вооружения. Причем произойдет это по указанию двух секретарей: Ленинградского обкома ВКП(б) А.А. Кузнецова и Ленинградского горкома Я.Ф. Капустина. Предлагать на этот раз Горшенин ничего не станет. Завершая свое обращение, он написал: «Докладываю об этом на ваше распоряжение»251.

Устных указаний Жукову, как в предшествующем случае, Маленков не дал. На письме Горшенина он наложил «формальную» резолюцию: «Разберитесь в этом деле. Доложите». Разбираться будут двое сотрудников Маленкова – Жуков и Бабаев, которые проведут беседы с Кузнецовым и наркомом вооружения Д.Ф. Устиновым. Причем Кузнецов будет настаивать на собственной правоте, ссылаясь на постановление СНК СССР от 15 июля 1945 года, согласно которому ленинградские предприятия