Маг воды. Том 4 - Саша Токсик

— Скажите, господа, — начал я как бы между прочим, разглядывая свои испачканные глиной сапоги, — а не было ли у вас в последнее время каких-то… неприятностей? Кроме визгунов, я имею в виду. Может, с кем-то поссорились? Конкуренты недовольные? Рабочие уволенные?

Кузьма нахмурился, явно перебирая в памяти последние месяцы.

— Конкуренты… да мы вроде ни с кем не ссоримся? Мы честно работаем, цены держим справедливые.

— Погоди-ка, — Прохор вдруг хлопнул себя по лбу, оставив грязный отпечаток на коже. — А ведь был же один! Штайнер, помнишь? Горный инженер наш бывший.

— Штайнер? — Кузьма поморщился, словно вспомнил что-то неприятное. — Ах да, этот пьяница. Но при чём тут он?

Прохор почесал затылок, сдвинув кепку на макушку.

— Так ведь мы его как раз недели две назад выгнали. Прямо перед тем, как визгуны появились. Он тогда такое наговорил… Что удачи нам больше не видать, что шахту придётся закрыть, что он нам ещё покажет. Я думал, это просто пьяная болтовня, обида уволенного. Все так говорят сгоряча.

— Выгнали за пьянство? — уточнил я, стараясь не показывать особого интереса.

— За пьянство и воровство, — поправил Кузьма с отвращением в голосе. — Повадился камни с разработок таскать. Рабочих на выходе проверяют обычно, а инженеров нет. А здесь совпало как-то. Когда поймали, оказался пьян в стельку. Еле на ногах стоял. Пришлось при всех выгнать, чтобы другим неповадно было.

Интересно. Очень интересно. Уволенный инженер, знающий шахту как свои пять пальцев, и с серьёзной обидой на владельцев.

— И где этот Штайнер сейчас? — спросил я.

— В больнице, — ответил Прохор, и в его голосе прозвучало что-то похожее на жалость. — Дурак полез в шахту, когда визгуны уже там были. Семёну сказал, что инструменты забыл забрать. Семён его отговаривал, но куда там пьяному что объяснишь. Через час вытащили — весь в крови, без сознания. Чудо, что живой остался.

— Сам виноват, — жёстко сказал Кузьма. — Предупреждали же, что опасно.

Я кивнул, делая вид, что эта информация не особенно важна. Но в голове уже выстраивалась цепочка. Штайнер знал шахту. Штайнер имел мотив для мести. Штайнер полез в шахту уже после появления визгунов, может быть, проверить свою ловушку? Или выключить её, испугавшись последствий?

— Что ж, господа, — сказал я, — это всё очень познавательно, но вряд ли связано с нашей проблемой. Скорее всего, просто совпадение. Уволенные работники часто грозятся, но редко что-то предпринимают.

— Вот именно, — согласился Кузьма, явно желая поскорее сменить неприятную тему. — Так что насчёт визгунов? Когда сможете начать?

— Завтра с утра, — ответил я уверенно. — Мне нужны сутки на подготовку. Кое-какие материалы достать, заклинания подготовить. Это не та работа, к которой можно подходить наскоком.

Братья снова переглянулись. Кузьма первым протянул руку.

— Договорились. Завтра с утра. Условия те же, особые условия на поставки русалочьего камня для вашего предприятия, если очистите шахту.

Я пожал его руку, потом руку Прохора.

— Не подведу, господа. А теперь, если не возражаете, нам пора возвращаться в город. Подготовка не терпит отлагательств.

Назад поехали в том же составе. Вот только карета катилась как-то веселее. И сидящий с нами Кузьма погрузился в блокнот, рассчитывая в нем только ему известные показатели и время от времени кивая с довольной улыбкой.

Угрюмая обречённость покинула братьев Жилиных.

Я мог бы сказать им правду прямо сейчас. Что шахта уже свободна, визгуны изгнаны, можно возвращаться к работе. Но что бы это дало? Во-первых, выполненная услуга ничего не стоит. Пока нет подписанного контракта, братья могут передумать, снизить условия, начать торговаться. «Раз вы так легко справились, может, и платить много не надо?»

Во-вторых, люди всегда судят о сложности работы по времени её выполнения. Если я решил проблему за час, значит, она была пустяковой. А пустяковую проблему и оплачивают соответственно. Но если я потрачу сутки на «подготовку», приду с серьёзным видом, проведу какой-нибудь ритуал — о, это уже серьёзная магическая работа, достойная серьёзной оплаты.

Цинично? Возможно. Но я живу в этом мире не первый день. И не в первый раз имею дело с купцами.

Карета остановилась на центральной площади. Я выбрался наружу, размяв затёкшие ноги.

— До завтра, господа. Встретимся у шахты часов в десять?

— В десять, так в десять, — согласился Кузьма, ответив за двоих. — Мы будем ждать.

Карета укатила, оставив нас с Волновым стоять посреди площади. Старый моряк выбил трубку о каблук сапога и спрятал в карман.

— Ну что, пойдём проведаем этого Штайнера? — спросил он без предисловий.

Я улыбнулся. Старый лодочник всё понял без лишних слов.

— Пойдём. Мне очень хочется познакомиться с этим талантливым человеком.

* * *

Волнов кивнул и огляделся по сторонам, высматривая извозчика. Площадь была оживлённой, уличные торговцы сворачивали свои лотки к вечеру, покупатели спешили домой с покупками.

Большие часы на башне пробили шесть.

В восемь, вспомнил я. В восемь часов я обещал Наде сопровождать её на торжественном приёме. Ну что же, у меня ещё масса времени.

— Эй, любезный! — окликнул Волнов проезжавшего мимо извозчика, пожилого мужчину с кнутом в руке. — В больницу подбросишь?

— Два гривенника, — не задумываясь, ответил извозчик.

— По гривеннику, и по рукам, — стал торговаться Волнов по привычке.

— Полтора, и поехали.

Мы забрались в пролётку. Извозчик щёлкнул кнутом, и старая кляча нехотя потрусила по мостовой.

Больница Трёхречья располагалась в старой части города, в двухэтажном каменном здании. Белые стены, большие окна с решётками на первом этаже, над входом вывеска, уже облупившаяся от времени.

— Подождать вас? — спросил извозчик, останавливаясь у крыльца.

— Не надо, — я расплатился и спрыгнул на землю.

Внутри пахло чем-то медицинским и тревожным. В приёмном отделении было тихо, видимо, основной поток пациентов уже прошёл. За высокой конторкой сидела полная женщина в белом халате. Седеющие волосы аккуратно убраны под накрахмаленную косынку. Она что-то записывала в толстый журнал, с методичностью человека, проделывающего эту операцию тысячи раз.

— Добрый день, — я подошёл к конторке, стараясь выглядеть обеспокоенным родственником. — Мы ищем Густава Штайнера. Нам сказали, он у вас лежит.

Женщина подняла голову, оценивающе осмотрела нас поверх маленьких очков.

— Штайнер? — она полистала журнал, водя пальцем по строчкам. — Густав Штайнер… Ах, этот. Инженер?

— Да,