Сталинградская эпопея. Свидетельства генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. 1939—1943 - Коллектив авторов

несмотря на скептические и критические высказывания его жены по отношению к национал-социалистическому режиму. Только однажды в те ноябрьские дни он сказал своему начальнику штаба, что без колебаний рискнул бы головой за 6-ю армию, если бы этот риск не казался ему бессмысленным[423]. Так ли уж он был не прав?

Насколько побуждения к сопротивлению Третьему рейху принадлежат истории Второй мировой войны, настолько же невозможно судить о военных или, лучше сказать, солдатских решениях во время ведения вооруженной борьбы, в отрыве от перспективы сопротивления!

К этому необходимо добавить несколько замечаний, притом что мы не знаем, как эти перспективы – насколько они касались происходивших в Сталинграде событий – влияли на образ мыслей фельдмаршала Паулюса: во время зимнего кризиса 1941/42 года под Москвой командующие 2-й и 4-й танковыми армиями генерал-полковники Гудериан и Гепнер, оба бывшие командиры Паулюса, были за самовольное отступление с занимаемых позиций немедленно смещены Гитлером со своих постов, причем Гепнер при совершенно позорных обстоятельствах. Их непосредственный начальник, командующий группой армий генерал-фельдмаршал фон Клюге[424], либо не стал покрывать их, либо не смог защитить своих подчиненных.

В конце декабря 1941 года командир ХХХХП армейского корпуса, действовавшего на Керченском полуострове, генерал-лейтенант граф фон Шпонек[425], вопреки намерениям командующего группой армий «Юг» (фельдмаршала фон Рейхенау) и командования 11-й армии (генерал фон Манштейн), приказал подчиненным ему войскам отступить на Керченском полуострове под давлением превосходящих сил советского десанта. Приказом Манштейна фон Шпонек был тотчас смещен со своего поста.

Суровое обхождение с генералами Штумме и бароном фон Бойнебург-Ленгсфельдтом в связи с делом Рейхеля Паулюс видел собственными глазами и, согласно сохранившимся свидетельствам, был глубоко им задет[426].

Есть один классический случай – подобного которому фельдмаршалу, как командующему армией, не пришлось пережить на собственном опыте! – того, как Гитлер карал за так называемое «высшее неповиновение». Когда во время советского наступления против группы армий «Центр» в Восточной Пруссии в январе 1945 года обозначилась опасность отсечения Восточной Пруссии и всей группы армий от территории рейха, командующий 4-й армией генерал пехоты Госсбах[427], вопреки замыслам ставки фюрера, но с согласия командующего группой армий «Центр» (с 26 января – «Север») генерал-полковника Рейнхардта[428] решил отступать из района Летцена в Восточной Пруссии (совр.

Гижицко в Польше) на запад, в направлении Эльбинга (совр. Эльблонг в Польше). Во время этого отступления Госсбах и Рейнхардт были смещены с постов. Ни один из них не нашел в себе сил протестовать против этого приказа фюрера, и это несмотря на то, что Госсбах был по натуре очень сильный и своевольный человек. Сам собой напрашивается вопрос: что бы, собственно говоря, произошло, если бы Паулюс в ноябре или декабре 1942 года решился на самостоятельные действия?

«Основные соображения относительно операции 6-й армии под Сталинградом» (часть первая)[429] генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса

Предварительные замечания

Нижеследующие записи сделаны по памяти и поэтому могут быть неполными и в некоторых частностях неточными.

Я старался проводить отчетливую грань между тогдашним пониманием отданных мне приказов и моими сегодняшними ретроспективными взглядами. Несмотря на это, многие представления прежних понятий сегодня кажутся более отчетливыми и полными, чем осознававшиеся мною прежде взаимосвязи и глубинные причины.

Эти записки предназначены прежде всего для того, чтобы расширить и углубить мое собственное понимание. После дальнейшей переработки и дополнения эти записки, возможно, станут вкладом в прояснение причин войны и ее хода[430].

30 июля 1945 года

Я чувствую себя обязанным описать следующие основные соображения относительно битвы под Сталинградом, основываясь на тогдашнем понимании общего положения.

I. От подготовки русского контрнаступления до замыкания вокруг котла кольца окружения

С середины октября 1942 года наземная и воздушная разведка начала сообщать об усилении перемещения вражеских войск в районе севернее Клетской – Серафимовича перед фронтом 3-й румынской армии. Исходным пунктом этих маневров противника был в основном район перед северным участком фронта 6-й армии между Сталинградом и Доном. Одновременно обозначилось продвижение противника к востоку от Сталинграда в южном и юго-западном направлении перед фронтом 4-й танковой армии.

Эти перемещения были истолкованы как подготовка большого наступления, главной целью которого, предположительно, являлось отсечение и окружение действующих в районе большой излучины Дона и к востоку от Дона в районе вокруг Сталинграда германских войск. О создавшемся положении было поставлено в известность командование группы армий «Б» (командующий – фельдмаршал[431]барон фон Вейхс), куда затем регулярно представлялась текущая информация о наблюдениях разведки. В донесениях постоянно указывалось на слабость соседних армий (румынских и итальянских) в вооружении, особенно в противотанковых орудиях, что создавало повышенную опасность в случае крупного вражеского наступления.

В плане упреждающих оборонительных мероприятий уже в конце октября в тыл левого фланга армии (в расположении XI армейского корпуса) были стянуты войска смешанного состава, основу которых составляли истребители танков[432], готовые к действиям на правом румынском фланге. 12 ноября сюда была переведена также 14-я танковая дивизия и подчинена XI армейскому корпусу (без артиллерийских полков, которые были заняты решением других задач)[433].

Невзирая на сообщения о подготовке русского наступления, главное командование сухопутных сил пригнорировало возражения командования 6-й армии и приказало продолжать наступление с целью овладения Сталинградом. Тем самым командование воспрепятствовало давним планам подготовленного отвода с фронта всех частей XIV танкового корпуса[434].

19 ноября 1942 года началось русское наступление против стоявших на западе, а 20 ноября – против стоявших на юге от 6-й армии соседей. В связи с этим XIV танковый корпус получил приказ силами 16-й и 24-й танковых дивизий (снятых с фронта) переместиться в тыл левого фланга армии и ударить на запад во фланг наступавшей с севера вражеской группировки, чтобы остановить ее наступление.

21 ноября наступавшие с севера русские войска достигли высот северо-западнее Калача-на-Дону. В русском наступлении на юге от Сталинграда обозначилось направление на северо-запад, а затем и на юго-запад (на Котельниково). IV армейский корпус 4-й танковой армии отошел назад к южному флангу 6-й армии. Основные силы 4-й румынской и 4-й танковой армий отступали на юго-запад.

В 13 часов командный пункт армии был переведен из Голубинского на давно заранее оборудованный новый командный пункт на Дону – в Нижнечирскую. Во второй половине дня командование армии обратилось к командующему группой армий «Б» фон Вейхсу с просьбой разрешить отвод 6-й армии на прежнюю линию фронта Дон – Чир. Время для выполнения этого отхода соответствовало положению в