Тридевятое. Книга вторая - Ирина Кизимова

Одним солнечным днём после воскресной трапезы Любава вытащила Василису на речку, где они любили провести время лишь вдвоём, предаться мечтам и посудачить о Сёстрах да соседках по светлице. Подруги удобно расположились на камушках, опустив ноги в прохладную водицу, и наслаждались погожим деньком в компании друг друга.

— Вася, ты будешь проходить обряд посвящения? — спросила Любава, переплетая косу подруги, она любила возиться с её мягкими русыми волосами.

— После того, через что пришлось пройти, мы уже не можем уйти отсюда.

— Ты права. — девушка коснулась кривого шрама на щеке, оставленного лешим во время одной из тренировочных вылазок.

— Ты ведь тоже станешь Сестрой, Любава? Нам обеим вскоре стукнет шестнадцать.

— Да, хоть я и не такая одарённая как ты или Марья.

— Что за вздор⁈ — Василиса повернулась к подруге, глядя в её чистые голубые глаза. — Да ты лучше всех нас в рукоделии и стрельбе из лука!

— Ага, потому-то мне и досталось тогда в лесах.

Василиса с сочувствием скользнула взглядом по её шраму и осторожно коснулась щеки подруги, ласково погладив её.

— Жаль, не удалось свести его, но зато ты стала сильнее после того случая.

— Да меня просто боле не берут на такие задания. — тяжело вздохнула Любава. — Впрочем, в тереме тоже куча работы, так что не жалуюсь.

Василиса замолчала, её-то таскали везде, где только можно, а ещё постоянно ставили в пару с Марьей, которая вечно воротила от неё нос и всю дорогу поучала уму разуму.

— Вась, не переживай обо мне. Давай о чём-то другом поговорим. — улыбнулась девушка, решив, что хватит с них грусти на сегодня.

— О чём хочешь потолковать?

— О молодцах, конечно!

— Люба…

— Чего⁇.. Разве тебе не интересно, что такое эта самая любовь, о которой в сказках сказывается?

— Сёстрам некогда любить, ты же знаешь.

— И что? Помечтать-то всегда можно!

— Ладно. — нехотя согласилась с ней Василиса.

— Ты какого жениха бы хотела? — она мечтательно вздохнула. — Мне вот богатыри любы, за такими как за каменной стеной! Правда, муженёк вечно будет пропадать на подвигах, но это так, мелочи…

— Я… — Василиса глубоко задумалась, богатыря в суженые ей точно не хотелось. — Я бы нашла себе кого поумнее, чтоб разным наукам был обучен да магией по возможности владел.

— И красавца! Русого или чернявого?

— Мне всегда темноволосые нравились. Правда, я не так уж много молодцев знавала, дабы сравнивать…

— А мне русые любы! Здорово, что у нас с тобой вкусы разнятся. Точно из-за богатыря не повздорим!

Василиса засмеялась:

— Оно верно.

Подруги ещё немного поболтали о разных пустяках, предаваясь мимолётным мечтам, коим не суждено сбыться, ежели они примут бремя Сестёр.

— Что-то небо потемнело. Гроза что ли собирается? — подняла взгляд наверх Любава, вынимая ноги из речушки.

Василиса проследила за её вздором и нахмурилась:

— Нам лучше вернуться, вдруг остальные хватятся.

Они быстренько надели лапти и поспешили к терему. Василиса ещё издалека заметила неладное — нехороший чёрный дым стоял в стороне их обители. По мере приближения, он усиливался, как и крики. Сердце сжалось, и подруги ускорились, буквально вбегая в гущу событий. Нечисть вышла под покровом потемневшего неба прямо днём из ближайшего к Зачарованному леса.

Доселе было невиданно, чтобы твари днём оттуда шастали, нападения никто не ожидал, посему оставшиеся в тереме вдали от сложных заданий и снующие по домашним делам Сёстры не сразу сумели спрятать учениц. Несколько мёртвых девочек навзничь лежали среди травы, лица застыли в немом крике. Кровь запеклась на светлых волосах. Им не было и десяти…

Василиса с ужасом отвела взгляд от изодранных тел и оттолкнула воздушной волной заметивших их лешаков.

— Любава, держись меня! — крикнула она, зная, что подруга не сильна в боевой магии.

Та понятливо кивнула, призывая заговоренный лук в руки, прикрывая спину Василисы.

Нечисти не было конца-края. Девушки отступали за стены терема, но даже там было не безопасно. Глава, как назло, отбыла недавно с группой Сестёр на важное задание, и не могла помочь. Забор трещал, грозясь обвалиться. Василиса в первых рядах боролась с нечистью, поливая их огненным дождём в общих атаках со сражающимися рядом союзницами.

Ворота всё же рухнули под натиском тварей, и те хлынули во двор, заставляя оставшихся в живых запереться в тереме. Кто-то из Сестёр не успел отступить и теперь отчаянно боролся с полчищем нечисти. Им было суждено погибнуть в сей роковой день.

Олеся взглянула на сражающихся девочек и внезапно заявила:

— Василиса, Любава, Алёна. Вы трое должны забрать остальных и выйти через задний ход под отводящими чарами, пока я отвлеку нечисть на себя.

— Ни за что! Мы не оставим тебя! — нахмурилась Василиса, обожавшая порядком поседевшую за это время женщину всем сердцем.

— Это приказ, Василиса.

— Я ещё не прошла обряд посвящения.

— Василиса! Загляни в светлицу! Эти дети нуждаются в тебе. Вспомни, как я спасла тебя пять лет назад!

Девушка закусила губу.

— Пора вернуть долг, милая. Делай, что велено.

— Но куда нам идти? — спросила Любава, которой план наставницы тоже был не по душе.

— За высокие горы, в Тридесятое. Теперь там ваш дом.

Она выпустила пламя из рук, поджигая беснующуюся во дворе нечисть, отгоняя их от трупов павших в бою Сестёр.

— Пошли вон! Живо!

Эти слова были последними, что Василиса услышала от своей наставницы. Дальнейшее было как в тумане: они похватали детей, прятавшихся в светлице, и ринулись прочь из терема. Всё волшебство было отдано на отводящие чары, благо они отлично выходили у юной колдуньи. Да и нечисть, бегущая с противоположной стороны, задерживалась у терема, который, стоило девушкам отойти подальше, вспыхнул точно щепка.

Сестра Олеся сгорела заживо в бушующем пламени в тот день, спасая своих учениц. Она унесла с собой на тот свет столько недругов, сколько смогла.

Лишь пепелище обнаружили вернувшиеся поздней ночью Сёстры, поспешившие на помощь выжившим девочкам по следам Василисиной магии.

Их оплот в Тридевятом пал.

Глава 11

Не Сестра

Терем в Тридесятом царстве, куда их переместила вернувшаяся Глава посредством сложной пространственной магии не без помощи другой стороны, оказался просторным и до боли похожим на тот, что