Борьба за крепости и складывание системы обороны на Северо-Западе России в царствование Петра I - Николай Равильевич Славнитский

каменными эскарпами и надлежащим образом устроенными водяными рвами. Однако из документальных материалов видно, что это не совсем верно. Непосредственным распорядителем работ был вновь назначен А. Д. Меншиков, постоянно получавший детальные указы от самого Петра I. 11 января царь распорядился очистить каналы, «а землю употребить на валы по данному чертежу»[1192]. К середине сентября было сделано следующее:

«Сентября по 15 число вокруг Адмиралтейской крепости сделано:

Щиты с обоих концов от реки Невы запущены к сваям для заплоты в 2 ряда, между которыми сыпана земля, мерою в обоих концах 1100 сажен.

Под каменными болверками побито свай в 4 рядах, а имянно по 648 под больверком, итого под оба больверка 1296 свай, на которые кладены брусья в длину во все сваи, а поперег местами, а на брусья помощены мосты. 2 каменные больверка мерою в 80 сажен больверок вышиною 8 футов, толщиною 5 футов, покрыт лещадью.

От тех больверков биты сваи в один ряд кругом всей фортефикации, а имянно числом 920 свай.

За сваи как от воды под каменные больверки и кругом 2 наугольных больверков опущены щиты во обоих концах.

От воды с обоих концов у бедектевега побиты по рву тесаных по 110 свай.

От каменных же больверков выкладено дерном от верхнего больверка куртина и большая половина наугольного больверка вышиною 8 футов, длиною по каналу и с наугольным больверком 122 сажени.

От нижнего каменного больверка выкладено дерном куртина и половина наугольного больверка вышиною 8 футов, длиною и с наугольным больверком 73 сажени.

На каменном нижнем больверке выкладено дерном во весь больверк вышиною 4 фута.

От реки в верхнем конце вынесено земли в длину по каналу 57 сажен, а в глубину против намерения осталось выносить 2 фута»[1193].

Работа шла тяжело – осенью, по сообщению А. Д. Меншикова, штормами несколько раз прорывало плотины, и при этом оказался поврежден один из бастионов[1194]. Действительно, наводнения в том году были частыми – сильный ветер, сопровождавшийся подъемом воды в реке Неве, отмечается в «Повседневных записках делам князя А. Д. Меншикова» 31 июля, 8 октября, 23 октября, 9 и 10 ноября (подробно эти сведения, а также и влияние непогоды на работы в Адмиралтействе, разобрал Ю. Н. Беспятых)[1195].

К лету 1717 г. два земляных «больварка» были готовы, и еще один доделывали, и все три бастиона вместе с валом обкладывали дерном[1196]. То есть речь шла не о возведении каменных укреплений, а о перестройке деревоземляной крепости.

В 1718 г. перестроенная крепость была вооружена артиллерией. На крепостные верки поставили 75 пушек, в их числе 20 12-фунтовых и 55 3-фунтовых[1197].

Положение Новгородской крепости после Полтавы практически не изменилось. В декабре 1709 г. в ней находилось 89 пушек и 171039 ядер (при этом 81263 ядра не подходили к имевшимся пушкам, а к 2 пушкам не имелось ядер)[1198]. К 1713 г. орудий стало еще меньше: осталось всего 58 пушек и 189 555 ядер[1199]. Следует отметить, что по сравнению с 1709 г. несколько увеличилось количество легких пушек 3-фунтового калибра. Кроме того, 32 пушки были шведского производства. Следовательно, орудия в Новгород все-таки завозили. Но все же, скорее всего, и в эти годы русское командование рассматривало новгородскую крепость не как серьезный пункт обороны, а как склад оружия или базу для дальнейших наступательных операций.

11 мая 1720 г. по именному указу велено «новгородскую крепость оставить и гарнизону там не быть»[1200].

Псков после событий 1708 г. был гораздо лучше оснащен артиллерией, нежели в предшествовавший период. 1 января 1709 г. там находилось 366 пушек (из них 67 пушек 12-фунтового калибра). Правда, ядрами были снабжены лишь 164 пушки (к ним имелось 39 142 ядра). Количество мортир и бомб осталось неизменным – 3 мортиры, 500 бомб[1201]. Следует заметить, что такая ситуация сложилась несмотря на то, что в 1708 г. в город было завезено 27400 ядер различных калибров[1202]. Однако к ноябрю того же года ситуация с орудиями и снарядами нормализовалась – увезли часть пушек (в том числе 15 медных пушек 12-фунтового калибра, завезенные, скорее всего, в 1708 г.) и привезли ядра к оставшимся. В результате на вооружении крепости находилось 300 пушек, к которым имелось 135973 ядра. Кроме того, имелось 18 мортир, к которым не было бомб, и 6405 бомб, не подходившим к имевшимся орудиям[1203]. Увоз пушек из Пскова, возможно, связан с тем, что Петр I собрался после победы под Полтавой начать наступательные действия в Лифляндии, в частности осадить Ревель[1204]. Скорее всего, именно с этим связано распоряжение царя царевичу Алексею Петровичу отправить в Псков 1000 ядер 18-фунтового калибра и 2837 ядер 12-фунтового калибра, сделанное 17 июля 1709 г.[1205]Правда, в распоряжении Ф. М. Апраксину сосредоточить войска и осадную артиллерию в Нарве ничего не говорилось о том, что артиллерию следует брать из Пскова; поэтому это лишь предположение. В том же распоряжении в Пскове, как и в Новгороде, было приказано никаких войск не оставлять[1206].

В 1710 г. псковская артиллерия состояла из 330 пушек (146287 ядер), 25 мортир и 289 60-фунтовых гаубиц, однако не все из них были боеспособными. В документе по этому поводу отмечалось: «всего медных пушек к стрелбе годных 63, чугунных 283. Всего медных и чугунных к стрелбе годных 346 пушек, в том числе с станки и колесы 271, к ним больших и малых 192 680 ядер, 12 693 картечи. Да к стрельбе негодных – 31 пушка, в том числе 3 чугунных, 28 медных (по калибрам: 18-фунтовых – 1, 12-фунтовых – 4, 6-фунтовых – 2, 4-фунтовых – 3 и т. д.). Гаубиц: 5-фунтовых – 3, 15-фунтовых – 4. 65 дробовиков чугунных к стрельбе малогодных. Мортир не годных к стрельбе – 9»[1207].

К 1712 г. количество пушек в Пскове еще более увеличилось, поэтому, скорее всего, оттуда орудия, за исключением гаубиц, не забирали (или после несостоявшегося похода вернули обратно). В то время псковская артиллерия состояла из 324 пушек, 21 мортиры и 7 гаубиц; всего 352 орудия. Кроме того, имелось 27 орудий (21 пушка и 7 мортир), негодных к стрельбе[1208]. Правда, в данной ведомости отсутствует указание о количестве ядер, поэтому нельзя утверждать с уверенностью, что из всех орудий можно было стрелять в случае нападения (из предыдущих ведомостей нам известно о частом несоответствии между калибрами орудий и снарядов).

В следующем году в Пскове находилось уже только 332 пушки и